Моя мачеха – ведьма - Коротаева Ольга - Страница 7

Герцог догадался, что она в ужасе от близости короля, поэтому каждый раз вздрагивает, когда Шарил меняет позу или что-то говорит. Поэтому герцог решил отвлечь внимание двора на себя, проговорив:

– Ваше величество позволит мне снять маску?

Все присутствующие замерли и даже, казалось, затаили дыхание. Все взгляды были направлены на первого советника короля.

– К чёрту вашу маску! – хохотнул Шарил.

Лалин

Я едва держалась на ногах, колени дрожали, а перед глазами темнело. Я даже представить себе не могла, сколько здесь соберётся людей. Да в моём квартале столько не наберётся! И все невероятно привлекательные и красиво одетые.

Конечно, я понимала, что внешняя привлекательность, скорее всего, создана магией, но это не мешало чувствовать себя прыщавой дурнушкой с полным отсутствием манер. Вздрагивала каждый раз, когда король смотрел в мою сторону, и молилась, чтобы он ничего у меня не спросил.

Что я отвечу? Я не умею говорить так красиво, как молодая женщина, что кокетливо посматривает на Уворда. Боюсь, что покраснею, буду лепетать что-то невразумительное, и весь двор будет потешаться над глупенькой женой первого советника.

«И почему меня заботит репутация этого шантажиста?» – разозлилась на себя. И подняла голову, как раз поймав момент, когда Уворд снял свою маску и отбросил в сторону. Мужчина провёл ладонью по густым тёмным волосам, и у меня по телу побежали мурашки. Почему я раньше не замечала, как ослепительно прекрасен герцог? Да, я видела, что мужчина привлекателен, но сейчас забыла, как дышать, при виде совершенства. И судя по выражениям лиц окружающих нас женщин и девушек, не я одна.

– Уворд, полегче, – недовольно поморщился король.

Что-то изменилось, и я смогла сделать вдох. Гости тоже зашевелились, будто некий невидимый, но ослепительный и чарующий огонь погас.

«Вот как это происходит», – покачала я головой. После демонстрации силы моим фиктивным мужем на душе будто осела горечь.

– А теперь танцы, – лениво приказал Шарил.

Его слова громко и важно повторил церемониймейстер, и зазвучала приятная музыка. К нам стремительно подошла та самая красотка, что строила глазки моему мужу. Но только она открыла рот, собираясь что-то сказать, как Уворд с поклоном произнёс:

– Ваше сиятельство, я всецело понимаю ваше любопытство, но вынужден напомнить, что этот праздник был организован в честь моего бракосочетания.

Графиня остановилась резко, будто в стену врезалась, и сильно побледнела. Подружки, рядом с которыми она стояла у трона, прикрывали рты ладошками и, кажется, откровенно смеялись. Ясность внёс король, который шикнул на придворных дам и громко прошептал:

– Да-да, Эренс лишь хотела ближе рассмотреть лицо моего советника, а вовсе не собиралась пригласить на танец!

Но после его слов смех стал ещё громче, и Эренс ничего не оставалось, как, подобрав пышные юбки, стремительно покинуть празднество. Я задумчиво проследила за ней взглядом. Когда графиня разозлилась, на миг мне показалось, что за маской магической привлекательности я заметила истинную внешность.

– Котёнок, – шепнул Уворд, и я вздрогнула от неожиданности. Щёки опалило жаром – как можно так называть меня при короле? – Почему смутилась? На своё имя ты не реагировала, пришлось позвать так.

Говорил он серьёзно, но в уголках губ притаилась ироничная улыбка. Я повела плечом.

– Слушаю вас.

– Тебя, – поправил он. – Мы теперь муж и жена.

– Я ещё не привыкла, – тихо пояснила я и с трудом выдавила: – Зачем ты звал меня?

– Как думаешь, почему никто не танцует? – Он кивнул, указывая на других.

Я осознала, что гости пристально наблюдают за нами, и предположила:

– Мы должны открыть бал?

– Догадливый котёнок, – продолжил он дразнить меня и приподнял бровь. – Или ты не умеешь танцевать?

– Разумеется, умею, – сухо ответила я.

– Тогда бери мою руку.

И повёл в центр пустого пространства, которое окружали гости. Музыка стала громче, и у меня сердце подскочило к горлу. И почему я поддалась эмоциям? Да, в приюте всех девочек учили танцам, но одно дело слушать замечания суровой воспитательницы, а другое – оказаться посмешищем на балу в честь герцога Скетса и его супруги.

Дрожа, я пыталась возродить в памяти наставления учительницы, но мысли внезапно пропали, когда Уворд положил мне на поясницу горячую ладонь. Казалось, меня обожгло сквозь ткань. Герцог повёл в танце, и спустя несколько па я смогла облегчённо перевести дыхание. Пусть давно не практиковалась, тело помнило, как это делается.

– Наконец ты улыбнулась, – заметил Уворд и дёрнул уголком рта. – А то выглядело так, будто я силой повёл невесту в храм.

Мне бы возмутиться, ведь герцог действительно вынудил меня выйти за него, но вместо этого я тихо рассмеялась. Он снова меня дразнит!

Первый круг мы прошли в одиночестве, на втором к нам стали присоединяться другие пары, и вскоре в зале было уже не протолкнуться. Придворные сталкивались, мне несколько раз кто-то наступал на ногу, а на Уворда, желая привлечь внимание, то и дело падали неуклюжие девицы.

– Может, ты устала? – с надеждой спросил герцог.

– Безумно, – усмехнулась я.

В приюте девочки мечтали, что в них влюбится какой-нибудь богач и пригласит на бал, где кружат красивые дамы в дорогих нарядах и их галантные кавалеры. Как далека оказалась эта сказка от реальности, где в душном воздухе смешивались запахи духов, пудры и пота.

К счастью, Уворд повёл меня к выходу.

– Разве мы не должны подойти к королю? – заволновалась я.

– Шарил сбежал сразу, как начались танцы, – саркастично хмыкнул герцог. – Прихватив очередную красотку… Кхе!

Виновато покосился на меня и поправился:

– Его величество небольшой поклонник танцев. Предпочитает прогулки.

– Я так и думала, – пряча улыбку, серьёзно кивнула я. Мы спустились по лестнице, и я с удовольствием вдохнула свежий вечерний воздух. А потом призналась: – Я понимаю короля. Не отказалась бы от небольшой прогулки в лесу… Или хотя бы в парке, где пахнет зеленью, цветами и сырой землёй.

– В парк, – приказал Уворд, когда помог мне сесть в карету.

Кажется, этот брак не будет таким уж ужасным.

Уворд

В парке было свежо, влажно пахло цветами, а под ногами похрустывал мелкий гравий. Скетс шёл за ведьмой и, заложив руки за спину, наблюдал за девушкой. Она то запрокидывала голову, кружась и любуясь облаками, то наклонялась к растениям, тянулась к ним изящными ладошками, но в последний момент отдёргивала руку и странно поглядывала на мужчину, будто боялась, что он заметит в её поведении что-то неподобающее.

Герцог думал не о вкусной и звенящей, как лесной ручей, магии ведьмы и неудержимой тяге Лалин к растениям, которую та пыталась скрывать, а о произошедшем на балу. Сейчас, когда они покинули общество напыщенных придворных, Скетсу стало неприятно оттого, что он, как юный мальчишка, не сдержал желания продемонстрировать свою силу.

«Что за ребячество? – злился Уворд. – Воистину, сегодня очень странный день. То целую девушку, которую хотел лишь защитить и представить как свидетеля, то давлю на магов харизмой!»

Зато сразу после этой выходки Лалин даже не думала смотреть ни на кого другого. Смущалась и дрожала в его объятиях, когда они кружили у всех на виду. То мило покусывала губы, которые показались мужчине такими сладкими, то шевелила ими, отсчитывая шаги танца. Было похоже, что ведьма больше боится показаться недалёкой и невоспитанной, чем быть разоблачённой и оказаться дарительницей одного из придворных.

Это, казалось, трогало каменное сердце герцога, и в груди становилось теплее от мысли, насколько эта наивная девушка чиста и непорочна. Простая, нежная и свежая, как полевой цветок, на балу она казалась единственной настоящей красавицей среди безжизненных фарфоровых кукол. И король, разумеется, тоже это отметил.