Траурный эндшпиль (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 45

«Чума! Я знал!»

«Чел, я тебе под прошлым видео скидывал ссылку — зацени контент о причинах Апока».

«Маска жив и снова мутит грязь! Ур-ря!»

«Чел, я тебе под прошлым видео скидывал ссылку — зацени контент о причинах Апока».

«Чел, я тебе под прошлым видео скидывал ссылку — зацени контент о причинах Апока».

Заманали спамеры…

Я скинул на канал фотографии убитых чертей и трофеи с них — они произвели настоящий фурор. Количество реакций быстро перевалило за семь сотен и это отличный результат, в наших условиях. Возможно, я настоящая постапокалиптическая звезда Телеги…

— Видел то видео? — спросила Шув.

— Что за видео? — не понял я.

— Ну, на которое тебе указывает спамер своей ссылкой, — пояснила она. — Посмотрела, пока сидела на толчке.

Ночка прошла интересно, очень укрепляюще для наших отношений, но уже утро, а значит, пора вновь погружаться в суету под светом Солнца…

— И что там? — спросил я, отпивая кофе из кружки.

— Адронный коллайдер 2.0 какой-то, — пожала плечами Шув. — Ты сам посмотри, вроде как интересно чешет.

— Кушай картошку, не каждый день же тебе её жарит звезда первой величины, — сказал я ей и разблокировал телефон. — Ссылку можешь скинуть? Лень искать на канале.

Ссылка была передана и вела она к видео на некий канал «Новый Перепелкин», где было несколько видео с бурным обсуждением в комментариях. Включаю видео и сразу вижу какого-то типа лет сорока, всего такого академично прикинутого, который сходу начал вещать.

— В 2021 году были завершены работы по строительству HL-LHC, — заговорил этот академик. — Это должна была быть плановая модернизация коллайдера, задуманная ещё в далёком 2013 году, но в 2018 профессор Виктор Штерн предложил включить в разработку собственную модернизацию, которая, согласно теоретическим выкладкам, должна была перевернуть научный мир…

Далее этот академик нажал на пульт и белый фон на доске за его спиной сменился на фотографию нечто, похожего на гигантское сопло реактивного двигателя, состоящего из сотен пластин медного цвета.

— Вот эта самая модернизация, — продолжал академик. — Мы не знаем, в чём заключалась суть эксперимента, запланированного на первое апреля 2022, 16:00 по времени Женевы. Возможно, что это лишь роковое совпадение, но примерно после 16:00 и началось то, что у нас принято называть Апокалипсисом.

Он вновь переключил слайд. Там был кадр с камеры видеонаблюдения, показывающий улицу какого-то европейского города, посреди которой явный зомби грыз тело пытающейся оттолкнуть его жертвы.

— Здесь запечатлён самый ранний кадр, свидетельствующий о начале зомби-апокалипсиса, — прокомментировал академик. — Видите? Зомби «свежий», то есть обратившийся из таких же, как мы. Это напрочь отметает и без того смехотворную версию, якобы зомби физически проникли в наш мир. Скорее всего, в наш мир проник этот сверхъестественный вирус, который разом обратил в зомби тех, кто имел некую генетическую предрасположенность или некий фактор в организме, являющийся целевым для вируса.

Следующий слайд. На них был коллаж из кадров города.

— А вот это самые последние кадры с камер в городе Женева, — сообщил академик. — Кадры были переданы в сеть Интернет непосредственно перед очень опрометчивой ядерной бомбардировкой, осуществлённой силами РВСН ВС РФ. Как мы видим, именно там начались первые и самые интенсивные «переброски» фрагментов из иных миров, что легко можно определить по аномалиям в виде зомби в средневековых доспехах и одеждах, в виде анахроничной бронетехники и прочих более мелких, но не менее важных деталей.

Он сделал паузу, в ходе которой выключил проектор.

— Чем бы это ни было, но главная причина Апокалипсиса, по моему скромному мнению, находится в Женеве, в институте ЦЕРН, — заключил он. — И единственная возможность прекратить это безумие — проникнуть в институт и разобраться, что именно там произошло и попытаться остановить это. Это величайшая задача для самых лучших представителей человечества.

Ролик прервался и оставил меня в глубокой задумчивости.

— А кто сказал, что всё, что он сказал, не является чистой воды звиздежом? — спросил я Шув.

— Никто, — пожала та плечами и вернулась к жареной картошке. — Но проверить его слова мы не можем.

— Вообще-то, можем, — усмехнулся я. — Доедай и идём в лабораторию.

После завтрака мы пошли к профессору Побожему, который с самого раннего утра уже был на рабочем месте и ожесточённо разбирал некий непонятный прибор.

— Доброе утро, — приветствовал я его.

— Да какое оно доброе, когда не работает⁈ — возмущённо ответствовал он. — Не работает!

— А что это такое? — поинтересовался я.

— Устройство, установленное на передовой модели бронетехники, — ответил профессор. — Приволокли три дня назад. Представляете, это система управления огнём, устанавливаемая в танки будущего!

— И что она позволяет? — спросил я.

— Да всё! — ответил Павел Фёдорович. — Лазерный дальномер совмещён с баллистическим вычислителем и ещё с чем-то! Но главное — в ней имеется высокоёмкий портативный источник энергии!

— И в чём ценность прибора, если мы всё равно не сможем его воссоздать? — спросил я.

— Программный код! — ответил профессор таким тоном, будто я спросил какую-то несусветную глупость. — Эту СУО извлекли из подбитого танка Т-90М, перенесённого из какого-то параллельного мира, то есть совместимость должна быть стопроцентная, а это значит, что мы сможем, рано или поздно, воссоздать аналог. Но она больше не работает!

— Может, батарейка не такая высокоёмкая? — предположил я.

— Нет, тут что-то другое, — покачал головой профессор. — Скорее всего, это какая-то защита от постороннего вмешательства…

— А сам танк? — спросил я.

— Скоро должны привезти, — ответил тот. — Это же целая кладезь ценнейшей информации!

— А экипаж? — задал я ещё один вопрос.

— Кроме одного трупа, который, к тому же, успел восстать, ничего не обнаружено, — покачал головой Павел Фёдорович. — И нет, труп не был членом экипажа, а принадлежал к одной из стран НАТО. При нём не было найдено ничего, поэтому остаётся лишь гадать, что же там произошло. А вы с чем пожаловали?

— Хочу побеседовать о видео, с канала «Новый Перепелкин»… — произнёс я.

— А, вы об этом, — Побожий поморщился, словно от головной боли. — Да, я слышал об эксперименте Штерна, но детали мне неизвестны.

— То, что сказал этот блогер, может быть правдой? — задал я главный вопрос.

— Он не озвучил никакой конкретики, никаких аргументирующих выкладок, — пожал плечами профессор. — Но сведения о том, что эксперимент Штерна был назначен на 16:00 по времени Женевы и то, что, примерно, после этого всё началось — это факт.

— То есть, это правда? — уточнил я.

— Я этого не говорил, — поморщился Побожий, берясь за отвёртку. — Это может быть правдой, потому что блогер выдал нам легко проверяемую информацию, которая, сама по себе, ещё ничего не доказывает. Вот если бы к нам попала подробная информация о ходе эксперимента… Но её нет, поэтому я больше не желаю обсуждать этот уже успевший набить мне оскомину вопрос. У вас всё или есть ещё другие вопросы, вызывающие ваш нешуточный интерес?

— Нет, больше вопросов не имеем, — ответил я и пошёл на выход.

Значит, может быть правдой, да?

— Что теперь? — спросила Шув.

— Идём на мост Бетанкура, — ответил я. — Надо продолжать развитие.

Сначала заглянули в квартиру, чтобы экипироваться, после чего направились к выходу из Коммуны.

В небе, в очередной раз, прогремел рёв реактивного двигателя, но никто уже не обращает на это особого внимания — если «сюрприз» прилетит на Василёк, то ничего уже не поделаешь, а если нет — не всё ли равно уже?

Десятки лётчиков, оказывающихся в ином мире, не особо разбираются в ситуации и продолжают долбить по намеченным целям. Нет, есть такие, которые начинают сомневаться, после чего пытаются приземлиться где-нибудь. Но в городе реактивный самолёт не посадишь, поэтому они ищут аэродромы или пытаются вернуться туда, откуда прилетели. Но вся беда в том, что этих мест больше нет.