Траурный эндшпиль (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 59

Нет, важнее вопросы «Что произошло?», «Как я здесь оказался?», «Почему до сих пор жив?» и «Кто виноват?». Но эти вопросы надо отложить на более спокойное время, а сейчас пробиваться из толпы на свободное пространство, после чего бежать, бежать и бежать.

Мертвецы синхронно подались в сторону источника беспокойства, повысив давление толпы, а я, доверившись ощущению, что впереди толпа жиже, пошёл напролом.

Резал глотки кинжалом в левой руке, дубасил мертвецов по головам навершием палаша и активно работал ногами, проталкивая окончательно упокоенных и слегка подбитых вперёд, себе под ноги.

Зомби пытались кусать меня, но эту броню даже не каждая пуля возьмёт, а кевларовый поддоспешник, пропитанный специальным лаком, не по зубам даже более крутым и мощным ублюдкам.

Меня тянут назад и вперёд, влево и вправо, какой-то зомби вообще повис у меня на плечах и стучал сейчас зубами по затылку шлема, но я, даже с такой ношей на горбу, упорно пру вперёд.

Кинжал быстро обзаводится «украшениями» из окровавленных и спутанных волос, фрагментов кожи и какой-то бижутерией, что слегка утяжеляет его.

— М-м-м, пюте! — выкрикнул я, когда споткнулся обо что-то вроде лямки рюкзака и рухнул на мертвецов.

Естественно, на меня сразу навалились, но я заработал ногами и руками, прополз вперёд и влево, под ногами потерявших цель зомби, что слегка улучшило ситуацию.

Чистого воздуха тут нет, воняет многомесячной гнилью мёртвых тел, с примесью ацетона или чего-то ещё. Дышать таким невыносимо, но приходится терпеть, потому что альтернатив этому воздуху, пока что, не наблюдается.

Сверхусилием рвусь вверх и опрокидываю вновь навалившихся на меня мертвецов, встаю на свои две и продолжаю движение сквозь толпу алчущих плоти тварей.

Встроенные в шлем часы подсказали мне, что я пробирался через зомби три часа и сорок девять минут. Ущерба они мне никакого, кроме ментального и эстетического, нанести не смогли, зато я дал им кучу пищи, которую они сразу начали потреблять, вызвав лихорадочное столпотворение на всей протяжённости моего праведного пути через толпу. Наверное, они очень рады, что некоторые из них сегодня подохли…

Я предельно устал, надышался тошнотворной вони, от которой меня несколько раз вырвало, но глоток свежего воздуха, который я получил, вырвавшись из массы мертвецов, придал мне сил, и я, на морально-волевых качествах, сумел разорвать дистанцию.

Так и бреду сейчас непонятно куда, со скоростью зомби. Большая часть представителей мёртвого племени не обращает на меня внимания, но есть несколько субъектов, которые упорно следуют за мной, надеясь, что от меня ещё будет мясной толк.

Странно, кстати, что подавляющему большинству мертвецов, мимо которых я проковылял, было на меня абсолютно всё равно…

«№%~дь!» — подумал я. — «Рик, сука, Граймс!»

Даже тупые персонажи из сериала-болтологии, где не происходит ничего, кроме болтовни между главными и второстепенными героями, очень рано догадались о том, что мертвецы как-то идентифицируют друг друга и что со зрением у них всё не прямо круто. Это значит, что единственный надёжный способ наладить систему «свой-чужой» — это запах. От нас, живых людей, постоянно пахнет потом, сигаретами, духами, машинным маслом, порохом и прочими признаками цивилизации, а зомби воняют только тухлой мертвечиной. Бегает и не пахнет мертвечиной — это еда. Но если живой пропахнет трупной вонью…

М-да…

С другой стороны, зачем мне было задумываться об этом, если у меня с зомби только самые короткие разговоры? Но, для общего развития, теперь буду крепко знать, что это рабочий способ.

Стерев с визоров шлема налипшие густую грязь и тухлую кровь, оглядываюсь по сторонам и нахожу дорожные указатели.

Оказывается, я на проспекте имени Георгия Жукова, маршала Советского Союза. Дорога забита машинами, которые тут никто не убирал — машины, преимущественно, открыты и с выбитыми стёклами. Люди пытались сбежать из города, но очень быстро нахлынули зомби из пригородов и все эти беженцы оказались в смертельной ловушке. Здесь и погибли, присоединившись к миллионной толпе мертвецов, что опоясывает город.

Насколько знаю, так не везде. На Западном скоростном диаметре трасса точно расчищена — брошенные машины сдвигали танковыми отвалами и бульдозерами, чтобы обеспечить снабжение сражающихся за город военных боеприпасами и оружием. Больше по нему никто, кроме военных, не ездил, поэтому там сейчас, скорее всего, чистая дорога, по которой можно было бы заехать в город на каком-нибудь шипастом монстр-траке с мощным отвалом.

Прохожу где-то метров четыреста и локализую своё местоположение — на поваленном дорожном знаке написано, что перпендикулярная улица носит имя Василия Казакова, маршала артиллерии. Это значит, что меня отшвырнуло километров на десять-двенадцать…

«Вот суки, черти поганые!» — подумал я с досадой.

Ещё это значит, что я вышел с наружной стороны кольца зомби и сейчас удаляюсь от города. Я тут проезжал пару-тройку раз, поэтому точно помню, что скоро напорюсь на «Макдак», а после него будет магазин мебели — доставку дивана оттуда заказывал.

Надо найти себе укромное место, где можно передохнуть после всего, что я пережил. Мало того, что бился против чертей, так ещё и прорывался сквозь толщу зомби — после такого суточные отгулы положено брать…

Ожидаемо, вижу мебельный магазин, зияющий выбитыми витринами, но он точно не годится как временное пристанище, поэтому вяло влачу своё бренное тело к ближайшему жилому комплексу.

Перехожу через дорогу, через растоптанный газон и парковку, и достигаю жёлтой девятиэтажки, где точно есть укрытие для бедного и одинокого скитальца.

Залезаю в ближайшее выбитое окно, прохожу через маленькую кухню в коридор и выхожу из квартиры. Дверь не заперта, что очень необычно — у нас тут такой город, что надо запирать двери, если не хочешь, внезапно, обнаружить себя одновременно в двух реках, в чёрных пакетах…

На лестничной клетке обнаружились зомби, трое. Они посмотрели на меня, я посмотрел на них. Повисла напряжённая пауза, как в вестерне.

Стояли мы так минуту или около того, после чего я со значением кивнул им и пошёл наверх, а зомби так и остались стоять у двери в квартиру № 1, дерматиновая обивка которой была зверски исполосована ногтями.

Нагрузка на ноги давалась нелегко, я чертовски устал, поэтому не стал подниматься на последний этаж, как изначально планировал, а ограничился пятым этажом, где обнаружилось аж три незапертые квартиры.

Две двери были взломаны, а третья была лишь не заперта.

На звук открытия двери отреагировали зомби, поэтому я быстро проник в квартиру и закрыл внутренний замок.

«М-да… Эвакуироваться, как вижу, не успели…» — подумал я, перешагивая через засохшую лужу крови.

Бывший обладатель этой крови, как я понял, был укушен в подъезде или во дворе, после чего вернулся домой, попытался перевязаться, но истёк кровью и умер. А уже потом вышел в окно, увидев или услышав, что на улице есть живые.

Ветер поддувает, занося в гостиную пыль и утреннюю прохладу, но тут ещё две комнаты, поэтому мне есть, где отлежаться.

На кухне я пошуршал по шкафчикам и нашёл себе завтрак — две банки с консервированными ананасами и одну банку с консервированными оливками. Видимо, оставили с прошлого раза на новый год или запасли заранее. Производство датируется осенью прошлого года, поэтому первая версия более правдоподобна. Почему первыми умирают такие продуманные люди, а такие как я, лихорадочно покупающие всё в последний момент, продолжают жить дальше?

С такими мыслями я исследовал две оставшиеся комнаты, в которых никого не было, проверил туалет, ванную, балкон и кладовку, где тоже оказалось пусто. Только удостоверившись, что здесь нет непосредственной угрозы, я снял с себя доспехи и вытащил из рюкзака гигиенические салфетки.

Через полчаса интенсивного оттирания, я перестал чувствовать запах гнили, после чего приступил к трапезе. Ананасы оказались вкусными, как и ожидалось, но очень уж приторными. Впрочем, мой голодный организм счёл, что так даже лучше, поэтому воспринял всё предельно благодарно.