Восхождение Примарха 4 (СИ) - Борзых М. - Страница 32

Теперь некому было остановить двух воительниц, которые двинулись за бегущими по ржавому полю детьми и сопровождающими их женщинами и военными. Последние отстреливались, но на ходу это было очень неэффективно. Все снаряды летели мимо, либо аэрахи виртуозно уворачивались от них.

Зрелище было одновременно прекрасное в своём ритме и страшное по смыслу.

Я понял, что бегу вслед за летящими паучихами в надежде догнать и их, и процессию. И что? Что я смогу сделать?

Из-за ограждения космопорта снова что-то тяжело ухнуло, и в наступающих воительниц полетели снаряды, снабжённые, по мнению Архоса, моей магией. Но слишком мало было расстояние от них до бегущих детей, поэтому о прицельной стрельбе говорить не приходилось. Магические бомбы ложились далеко от аэрахов.

Я понял, что на этот раз удача отвернулась от обороняющихся. Именно этих детей им не спасти, если они сейчас же не предпримут что-то из ряда вон выходящее.

А потом я увидел, как несколько крылатых воительниц собрались вместе и прямым попаданием проделали огромную дыру в стене здания космопорта.

«Возможно, — поправил я сам себя, — никого спасти не удастся».

И тут с неба начали спускаться новые и новые особи, отрезая группе детей и сопровождающим их взрослым путь к единственной надежде на спасение. Да, уже зыбкой, как марево на горизонте, но всё же ещё существующей.

Аэрахи плавно приземлялись на поверхность планеты, окружая людей. Две особи, что летели сзади, заняли свои позиции, фактически замкнув окружение. Военные отстреливались из всего, что было можно, но, видимо, их фокус с масштабированием был раскрыт и больше не работал, потому что аэрахи вообще практически никак не реагировали на попадающие в их защиту плазменно-магические снаряды.

Я не совсем понимал, почему они медлят. Почему не перебьют всех, как военных до этого? Но потом понял, они ждали командира нападающего звена.

Больше всех остальных особей, с радужными крыльями, она гордо приземлилась прямо в образованный паучихами круг. От движений воздуха на головах детей растрепались волосы.

«Ах! Ах! Ах! — запричитала та часть моего сознания, что была фамильяром. — Какая самочка! Какая самочка! Всё отдам, только бы оплодотворить её чрево!»

«Штопор, — тихо проговорил я, понимая, что начинаю потихоньку сходить с ума. — Ты совсем сдурел? Она же тебя сожрёт!»

«Да ты посмотри, какие крылья! Какой хитин! — он совершенно не слушал, что я ему говорил. — Она же совершенство!»

«Штопор, это совершенство сейчас угрожает детям моего вида! — сказал я. — Отставить слюноистечение!»

«Я всё понимаю, но ничего не могу с собой поделать! Я хочу спариться с ней немедленно! Но я не могу отсюда выйти!»

Последнюю фразу он почти прокричал, и из-за этого я едва не прослушал, что сказала предводительница.

— Отрезать им головы и закинуть внутрь, — распорядилась она. — Пускай знают, что их ждёт.

«Она такая суровая! — продолжал ныть Штопор. — Просто мечта!»

«Ты не слышал? — я всё ещё пытался его образумить. — Она хочет убить детей».

По звукам продолжающегося гормонального взрыва я понял, что терять сейчас время на Штопора — нерационально. Я изо всех сил припустил к группе детей, что была окружена аэрахами. И, когда паучихи раззявили свои жвалы, понял, что не успею. Просто не успею и всё. Мой дух сможет только горевать над обезглавленными детьми.

«Центр паутины лучше не трожь, это вызов аэрахов».

То ли Архос повторил эти слова в моём сознании, то ли они просто всплыли, но я понял, как надо действовать. Времени на то, чтобы обдумать, правильно я поступаю, или нет, не было. Нужно было хотя бы попытаться.

Я вызвал мобильную версию призывной паутины на ладони правой руки и ногтем указательного пальца левой дёрнул самый центр расположившегося у меня на ладони узора.

То, что произошло дальше можно назвать акустическим взрывом. Хотя это тоже будет далеко от истины. Звон неземных колоколов, дрожание небесных сфер, музыка основ… Я не знаю, как назвать то, что я услышал, но я точно знаю, что это подействовало.

— Стойте! — крикнул я, что было мочи.

И мой голос зазвучал в унисон тому звуку, что нёсся сейчас над равниной ржавого цвета.

Аэрахи, окружившие детей, замерли. Те особи, что находились в воздухе, тоже. Одни просто зависли на месте, другие опускались вниз.

Увидев, что мои слова имеют действие, я интуитивно решил закрепить успех.

— Убирайтесь вон! — и в голос я вложил всю боль и всё своё сожаление по поводу агрессивных действий крылатых паучих.

Беспрекословно, как будто иначе и быть не могло, окружившие детей особи поднялись в воздух, присоединившись к остальным. Те, что пытались сесть на планету, тоже поднялись. После этого аэрахи принялись перестраиваться. Зрелище было сколь непродолжительным, столь величественным и эпичным.

Он заняли соответствующие места в строю, образовав правильный шестиугольник, чем-то напоминающий огромную раскинувшуюся в небе паутину.

Двух раненых особей подобрали и взвалили на себя те, что не пострадали. А их места в строю заняли чуть иным построением. Снизу я не видел никаких прорех в общей массе улетающих аэрахов.

Затем предводительница отдала приказ, и вся эта тьма паучих отправилась обратно в порталы. Они пролетали их в строгом боевом порядке, после чего порталы захлопывались за ними.

«В целом ничего, конечно, — проговорил слегка ошарашенный Архос. — Но по части выдачи приказов тебе ещё тренироваться и тренироваться».

Я только хотел что-то ответить в духе того, что и не собирался командовать, а только хотел спасти детей. Которые, к слову, сейчас озирались, не понимая, что же произошло. А женщина с животиком стояла на коленях и рыдала, закрыв ладонями лицо.

И тут я почувствовал движение воздуха рядом с собой, что было весьма странно, так как я был на данный момент без тела.

— А что, так можно было? — и вот уже голос Магнуса, наблюдавшего, как один за другим закрываются порталы за улетающими прочь аэрахами, выражал полную степень удивления.

— Что тут происходит? — спросил я Магнуса, повернувшись к нему.

Он, судя по всему, меня видел отлично. Почесав по-военному коротко остриженный затылок, он сказал:

— Это я хотел бы узнать у тебя, — огорошил меня Магнус.

Вот даже как! Очень интересно.

— Я каким-то образом оказался тут… — проговорил я, выдерживая пристальный взгляд мага. — И сразу бой, пальба, нападения… — я развёл руками, дескать, что пока даже не понимаю, что тут можно объяснять.

— Сюда-то тебя я вытащил, — задумчиво проговорил он, переведя взгляд туда, где несколько секунд назад захлопнулись последние порталы за аэрахами. — Столкнулись с этими ребятами, — он кивнул всё в том же направлении. — Ну я и вспомнил, что уже видел подобную магию. У тебя. Решил тебя вытащить ненадолго. Думал, ты мне подскажешь, чем можно их отпугнуть. Но ты должен был в мой кабинет перенестись, а не на поле боя. Ничего не понимаю.

— Если ты не понимаешь, то я тем более, — ответил я, оглядывая Магнуса. Честно говоря, видеть его в некоем подобии растерянности мне ещё не приходилось. — А что до отпугнуть, — я вспомнил своё утро в лазарете после пожара и дикую головную боль. — Лилии.

— Что⁈ — маг повернулся ко мне с широко открытыми от удивления глазами. — Что ты сказал?

— Я говорю, что один запах лилий для них уже подобен смертельному яду, а уж пыльца и сок — моментальная смерть, — в последнем я, впрочем, сомневался, но он же хотел от меня помощь, вот и получил.

— Да уж, — переваривая полученную информацию, проговорил Магнус. — Чем дальше в лес, тем толще партизаны… Где ж я столько лилий найду?

Я развёл руками, показывая, что мои полномочия на этом всё.

— Так, ладно. А как ты их это… уйти-то заставил? — он по-прежнему не мог прийти в себя от сложившейся ситуации.

— Просто приказал, — ответил я, решив не рассказывать пока о паутине вызова и прочем, всё-таки Магнусу я пока доверял не настолько, насколько деду. — Они хотели убить детей, а я не мог этого допустить и приказал им убираться вон.