Мурка (СИ) - Дамиров Рафаэль - Страница 17

- Гражданочка, - миролюбиво улыбнулся я, - вы общественный порядок наруша…

Я не успел договорить, потому что Лиза вцепилась в ручку и попыталась со всей силы потянуть ее на себя. Пальцы девчонки соскользнули, и она благополучно завалилась на меня спиной. Пришлось ловить, я подставил руки, на которые она и упала.

- Ну как немедленно меня отпусти! – заверещала она. – А ну прекращай…

Понимая, что против лома, то есть, женской истерики, нет приема, я решил действовать радикально. Я наклонился и поцеловал девчонку в губы. Еще с секунду она сопротивлялась, а потом поддалась. Давно не романтик, но тут у меня словно само по себе вспомнились стихи Есенина «Твои губы мне что-то бормочут – не хочу больше их целовать»… А мне вот хотелось! Впервые за многие годы я испытал восторг от поцелуя.

Но стоило мне разомкнуть поцелуй, как по щеке прилетела звонкая пощечина.

- Ай… за что!

- Ты точно с ума сошел, Гриша, ты же знаешь, что нельзя, – прошипела Лиза. – Если кто увидит?

- А если не увидит – можно? – ухмыльнулся я, растирая ладонью ушибленную щеку.

- Ты точно ударился головой, приходи в себя, и тогда поговорим, – сердито отрезала Лиза. – Ты лучше хорошенько над всем подумай.

- А ты бы лучше не ломилась в запертую дверь?

Блин, а девчонка не такая мямля, как казалась – или как хотела казаться. Я отпер дверь, и Лиза выскользнула из квартиры.

- Надеюсь, ты нигде больше не говорил эти глупости про милицию? – бросила она напоследок и, не дожидаясь моего ответа, побежала вниз по лестнице.

Ни здрасьте, ни до свидания. Одни упреки. Останавливать я ее не стал, пусть свыкнется с новой информацией, а там, может, и поговорим еще.

***

Если отставить в сторону мой природный оптимизм, то ситуация складывалась не очень. Гришке, мне нынешнему, видимо, было мало проблем, не знаю, почему они липли ко мне, как металлическая стружка к магниту? И сейчас обозначилась еще одна проблемка – оказывается, я внук царского генерала от кавалерии и сын депутата, павшего от рук эсеров. С какой стороны ни крути – я классовый враг… а еще должник, воришка. Что же, с таким букетом только и оставалось ждать, что на порог квартиры заявится ЧК.

Ну ладно, преувеличивать тоже не стоит – есть и хорошее, например, с Лизкой я объяснился насчет Америки. Хотя кого я обманываю – с девчонкой мы разругались вдрызг.

Однако руки я ни в коем случае не собирался опускать. Не дождетесь.

Одно я знал точно, если сидеть, свесив лапки, то проблемы будут лишь усугубляться и нарастать, как снежный ком. Следовало действовать и начать разгребать завал. А проще всего их решать тогда, когда переводишь проблемы в разряд задач. Пусть сложных, со звездочкой и с кучей неизвестных, но все же задач, а на любую задачку всегда имелось решение. И действовать нужно сразу.

От мыслей отвлекли крики с улицы, следом послышался звонкий собачий лай. Я вскочил с кровати, по привычке потянулся к поясу за пистолетом, но не нашел кобуры. Бросился к окну и увидел, что на улице, прямо под моими открытыми окнами, происходило ограбление. У здания напротив, недавно отстроенного доходного дома, стоял мужчина. Одетый дорого-богато в иссиня черный костюм и белую рубашку. Он стоял, подняв руки на уровне плеч, а его шмонали двое зеленых пацанов-оборванцев, примерно моих ровесников, пропасших богатенького в переулке. Не темном, правда, гоп-стоп посреди белого дня. Один из них держал жертву, а второй снимал с него перстни. Прямо зарисовка из популярного в 90-х блатняка, потому что рядом с толстосумом стояла молодая дама, чуть в стороне, куря сигарету через длинный мундштук. На ее руках ютилась собачка черно-белой расцветки. Дама была одета роскошно – ее длинное платье с кружевами и кантиками было явно куплено за деньги толстосума. За тем, как грабят ее спонсора, девушка предпочитала не наблюдать. Выпуская облачка дыма, она смотрела в другую сторону, чуть вскинув подбородок. Смотрелась она шикарно, надо признать, и я даже засмотрелся на нее. Она поймала мой взгляд, и на несколько коротких секунд наши взгляды пересеклись. Хороша чертовка! Внутри что-то ёкнуло. А когда она отвернулась, я бросился к дверям, вниз по лестнице и, выбегая из подъезда, рявкнул по старой привычке:

- Стоять! Милиция!

Оборванцы вздрогнули, как будто им плетью по спинам досталось. Мигом бросили шмон и рванули прочь, только пятки засверкали. Во мне сработал инстинкт преследования. Много раньше пришлось побегать за преступным элементом разным. Не знаю, на что я рассчитывал, но как-то меня подстегнул сегодняшний отказ в отделе! Я буквально влетел в закоулок, где несколькими минутами прежде растворились налетчики. Ниче, тело молодое, шустрое – догоню! Залетев в закоулок, притормозил от неожиданности – один из пацанов стоял в конце прохода между домами, и лыбился. Рожа такая довольная, как у пса, которому хозяин ухо чешет. Чего лыбишься-то, козел? Сейчас скручу тебя в баранку и потопаешь в отделение… Однако где второй? Убежал? Ответом на мой вопрос стал глухой хлопок за спиной. Уже оборачиваясь, я понял, что оказался в ловушке. Второй преступник, проворный, как обезьяна, вскарабкался по сливной трубе и спрятался в небольшом углублении, а теперь оттуда спрыгнул, оказавшись за моей спиной. Да еще и с ножом в руках. Меня взяли в коробочку.

- Слухай, Заноза, а это ведь тот, что Валета бортанул, – прищурился один из преступников, узнавая меня.

- Точняк, Нафаня! – подтвердил второй.

- Ты че тухляк втираешь, какой ты мент?!

- Да он нас, по ходу, на бабло хотел щемануть!

Я переводил взгляд с одного на другого, не давая им неожиданно напасть. Говорить что-либо в ответ не имело особого смысла. С другой стороны, меня уже вот так зажимали в переулке, и ничего у шпаны не вышло. Не выйдет и сейчас.

- Ты бы перо положил, пока кости целы, – твердо заявил я Занозе, который уже шел на меня, выставив нож перед собой.

- Держи его, Паровоз! – выкрикнул он своему подельнику.

Паровоз, видя, что я безоружный, бросился на меня, расставив руки, как расставляет лапы гризли. Я поддернул брюки, дабы не лишать себя растяжки, и выбросил боковой удар ногой. Растяжки хватило встретить налетчика пяткой в грудь. Постой, паровоз, не стучите, колеса… Противник, отчаянно размахивая руками, отлетел и, кувыркнувшись, распластался на асфальте.

- Ах ты падла! – заверещал Заноза, выбрасывая удар ножом.

Ну уж такой, какой есть. Нырок, я как в замедленной съемке увидел сверкающий клинок. Ух ты ж, а у него финка, такой если заденешь, то велик шанс не выкарабкаться. В идиотских туфлях из-за скользкой подошвы поехали ноги, и я чуть не сел на шпагат, проверяя собственную растяжку. Пришлось присесть, но тут же вывернул ситуацию в свою пользу и от души лупанул кулаком в пах Занозы.

- У-у-у, – взвыл пацан.

Финка отлетела, а вот Заноза не упал, яйца у него, что ли, железные? Стиснув зубы и выпучив глаза, он бросился в борьбу, опрокидывая меня на землю. Я, подавшись на спину, остановил его «проход» ногой и, вцепившись за грудки, перекувыркнулся через спину, забирая контроль. Разбить его из этого положения оставалось делом техники. Несколько хлестких ударов впечатали обделенную интеллектом башку в землю.

Один минус, забивая Занозу, я на время был вынужден выпустить из виду Паровоза. Нанеси тот боковой удар ногой настоящий я, и у бандита не было ни единого шанса очухаться, а вот мой нынешний удар вывел Паровоза из строя совсем ненадолго. Эта туша поднялась и, шипя и отфыркиваясь, подняла финку. Я заметил удар уже в тот момент, когда лезвие летело мне под ребра, и инстинктивно начал заваливаться вбок, прочь от удара.

Поздно.

Лезвие вошло мне прямо в бок, успел увидеть, что не полностью, но на несколько пальцев. Ощущение было такое, будто меж ребер загнали раскаленный пруток. В голову ударила кровь, а потом резко отхлынула, вместе с теми силами, что у меня оставались. Я исключительно на инстинктах еще успел схватить Паровоза за запястье, вывернуть его, забрать нож. Успел пырнуть ножом в ответ – по закоулку разнесся вопль. Острие порвало бандиту щеку. Тот, держась обеими руками за лицо, истекая кровью, начал отступать. Меня ноги держали некрепко, я попытался подняться, но повело к стене, о которую я уперся спиной и начал медленно сползать, с трудом удерживаясь от падения. По рубашке под пиджаком расплылось красное пятно. Порезали, с-суки. Как же я так зевнул… главное сейчас не показывать слабину, чтобы не попытались добить.