Вида своего спаситель (СИ) - Сугралинов Данияр - Страница 37

И снова на минуту воцарилось молчание — члены совета проверяли мои слова, переглядывались, после чего вольтрон Слахфиир поинтересовался:

— Не упустил ли ты чего-нибудь, хомо? Зачем вообще ты пошел к нему в лавку?

— Как зачем? Оспорить решение по заданию Верховного совета. Нужно было найти разумных, похищенных юяй, и выяснить, зачем они это делают. Я это сделал, но Разум выдал лишь часть награды, предложив за остальным сходить к любому из советников. Я знал только двух таких: рапторианца Туканга Джуалана, с которым у меня, скажем так, взаимная неприязнь, и кур’лыка Анака Чекби, который показался мне очень приветливым и справедливым. Я бы даже сказал, порядочным, в отличие от некоторых рапторианцев.

Огья Викириа усмехнулся, покосился на мастера преумножения:

— Это та история с нултиллиумом с Агони?

— Та самая, — отмахнулся Туканг Джуалан. — И что дальше, хомо?

— А дальше началось самое интересное. Подозревая неладное, я активировал «Блеф». Это такой мод…

— Мы знаем, что такое «Блеф»! — рявкнул огья Викириа. — Дальше!

— Анак Чекби приложил ко мне камень, который оказался разумным существом — немертином. Именно эта раса уничтожила Предтеч и всех разумных галактики четыре с половиной миллиарда лет назад…

Казалось, что меня слушали очень внимательно, но каким-то чутьем я понимал, что только Туканг Джуалан был всецело поглощен: лишь рапторианец задавал уточняющие вопросы о немертинах. Вольтрон Слахфиир и огья Викириа слушали скучающе, хотя внешне это было незаметно, но их скука отдавала вечностью, словно маленький ребенок рассказывает чужим взрослым о том, какого замечательного робота он получил в подарок и как у него совершенно потрясающе раскрываются крылья, а если открыть дверь кабинки, внутри можно увидеть фигурку маленького человечка… То ли не верили, считая очередным враньем лживого хомо, а в том, что к нашей расе здесь относятся именно так, я уже убедился, то ли просто знали, что я расскажу, то ли…

…сами были немертинами. Мысль ошарашила, но чем больше я, продолжая рассказывать, размышлял, тем больше понимал, что близок к истине. Ведь оперативность, с которой было обнаружено убийство Анака Чекби, и последовавший вызов в Верховный совет потрясли даже Оран’Джахата с Лексой, знавших о Сидусе точно больше моего. Что это значит? Вольтрон или огья — немертин, в то же мгновение почувствовавший смерть собрата и узнавший все, что с ним произошло.

Если так, то какой смысл в этом фарсе? Я, Картер Райли, помеха для немертинов. Смерть одной клеточки, коих триллионы в двух галактиках, — ничто, но я знаю о них и знаю, как с ними бороться, потому что, наверное, единственный за всю историю, кто побывал их частью, а потом вернул независимость. И если я прав, на Сидусе я им не нужен. Здесь их мало, и я сильнее со всеми возможностями, которые предоставляет мне галактическая станция с ее неограниченными ресурсами. Поэтому самый простой выход избавиться от меня — лишить всего и изгнать с Сидуса. После этого Картер Райли может сколь ему угодно долго бороздить галактику и предупреждать о немертинах — звучать будет как бред сумасшедшего, ведь доказать их существование невозможно. Да даже если я буду тыкать камнем-немертином всем под нос или лицевые щупальца, никакие анализы не докажут мою правоту.

Реакцию вольтрона Слахфиира на мой рассказ я мог бы предугадать, и даже важную информацию о том, что торговец был вида своего первым, он проигнорировал:

— Так что же стало причиной смерти кур’лыка Анака Чекби, хомо? Узнав об этих мифических немертинах, ты взял на себя право лишить жизни уважаемого советника?

— Я его не убивал, — твердо ответил я.

— Тогда кто или что его убило?

Спиннера невозможно увидеть, и, даже будь там видеокамеры, никто бы не понял, что произошло. Анак Чекби просто рухнул замертво.

Так что, пожав плечами, я сказал:

— Видимо, у него отказала система жизнедеятельности.

— Юлишь, — сказал огья Викириа. — Отвечай прямо: что послужило причиной этого отказа системы жизнедеятельности?

Меня загнали в тупик. Я знал, кто отключил эти системы, и, если отвечу, что не знаю, Разум почувствует ложь. Поэтому начал играть словами:

— Он умер из-за своей жадности. Хотел стать последним вида своего первым и отобрать мою награду за это достижение.

Очевидно, что мое нежелание отвечать прямо стало поводом закончить слушания нужным немертинам итогом.

— Несмотря на то, что не убивал Анака Чекби, именно ты стал причиной его смерти! — торжественно объявил вольтрон Слахфиир. — Еще сегодня утром вместе с ним мы приветствовали друг друга, обсуждали насущные дела Сидуса, делились планами на день, а сейчас его уже больше нет с нами. Это настоящая трагедия, что избранный гражданами советник погиб при странных обстоятельствах. Еще прискорбнее, что причиной тому стал презренный хомо, пусть даже вида своего первый. Но, как я уже говорил, само по себе это звание ничего не стоит, ведь Разум выдает его даже каккерлакам.

— Не забывайтесь, вольтрон Слахфиир, — выдав алое облачко пара, прорычал Туканг Джуалан. — Все расы равны перед Разумом, все граждане Сидуса имеют равные права и возможности, и только гражданский рейтинг показывает, кто ценнее для общества.

— А рейтинг этого хомо не стоит даже гребня на голове покойного Анака Чекби, — в тон ему заявил огья Викириа. — Предлагаю голосовать. Кто за то, чтобы объявить хомо Картера Райли прямо или косвенно, но виновным в смерти кур’лыка Анака Чекби?

— Говорю за себя и всех отсутствующих членов Верховного совета, — сказал вольтрон Слахфиир. — Виновен.

Помолчав, рапторианец Туканг Джуалан хмуро сказал:

— Воздерживаюсь.

— Виновен, — сказал огья Викириа.

— Двенадцать за то, что хомо Картер Райли виновен, один воздержался, — подвел итог вольтрон Слахфиир. — Вердикт Верховного совета и приговор: хомо Картер Райли виновен в смерти кур’лыка Анака Чекби и приговаривается к штрафу в минус четыре миллиона восемьсот двадцать шесть тысяч восемьсот девять очков гражданского рейтинга. Отрицательный рейтинг ведет к лишению гражданства, запрету на любые транзакции с другими гражданами и вечному изгнанию с Сидуса, конфискации имущества, которое будет распродано с аукциона, а выручка пойдет в пользу родственников покойного, коли таковые найдутся, и фонда гражданской помощи. Члены твоей организации несут полную ответственность за тебя и твои действия, в связи с чем также получат соответствующий штраф и последующее изгнание. Хомо, у вас три тика, чтобы покинуть станцию. Вам будет предоставлен одноразовый шаттл и токен на гиперпрыжок в любую точку галактики.

Интерфейс обрушил на меня вал информации:

Хомо Картер Райли, Верховный совет приговорил вас к штрафу!

−4 826 809 очков от гражданского рейтинга.

Отрицательный гражданский рейтинг!

Вы потеряли гражданство Сидуса.

Дальнейшие строчки объясняли, за что и почему, что мне грозит, а еще ниже шел перечень всего, что я потерял: монеты, содержимое инвентаря, космический корабль «Пустотный клинок», личную комнату в кластере хомо, дом Шана Юна на Сидусе и его же фрегат, выкупленные мною из залога у Туканга Джуалана. Хорошо хоть, удалось сохранить «Слейпнир», фрегат Ханга Ли.

— Хомо, ты свободен, — молвил Слахфиир.

Платформы его и огья Викириа взлетели ввысь, под купол, и оба чужих покинули здание через растянувшуюся там щель. Туканг Джуалан почему-то остался.

Смерив меня взглядом, рапторианец выдал облачко красного пара и сказал:

— Давай-ка, шишка Картер, поподробнее об этих немертинах. Советники в последнее время ведут себя странно, да и вообще, в галактике сейчас происходят странные вещи. У тебя всего три тика, чтобы покинуть станцию, так что без кислоты, конкретно и коротко. И если ты прав, обещаю сделать все, чтобы тебе помочь.

Прощальный разговор с Тукангом Джуаланом выдался насколько коротким, настолько и содержательным и не обошелся без сюрпризов, причем общались мы с ним в «Сфере тишины», поставленной рапторианским мастером преумножения. Как он сказал, с этого момента он переходит в режим крайней паранойи, потому что немертином может оказаться любой из его окружения.