Эльфийская империя (СИ) - Генералов Антон - Страница 37

— Какая интересная орфография! — удивился приказчик.

Дроу мысленно хлопнул себя по лбу: ну академик, ну удружил. Ведь это Сергеев, составляя список книг, что необходимо приобрести для сравнения с тем, что имелись в памяти ИскИнов. А о том, что реформа русского ещё не произошла, гениальный академик не подумал! Я тоже молодец — мог бы просто зачитать, какие книги нужны, а не давать список в руки местному.

— Не знаю. Нам это написали, чтобы купили нужные книги, — решил сыграть под дурачка дроу.

Человек хмыкнул.

— Понимаю, — покачал он головой. — Некоторые книги из списка у нас есть. Но вот «История Государства Российского» Карамзина — это вам в публичную библиотеку надо. У нас хоть и есть скупка книг, и иногда появляются отдельные тома, но чтобы сдали сразу все двенадцать — не припомню такого. А остальные книги сейчас соберём.

Он крикнул мальчишку откуда-то из-за стеллажей. Они споро, в четыре руки сложили пару увесистых стопок, перевязав их бечёвкой.

Расплатившиеся агенты погрузились в ожидавшую их повозку и отправились дальше.

— А вышло дешевле, чем предполагалось, — сказал Элдор.

— Так революция — людям не до книг. Наверно, какой-нибудь библиофил из будущего нашёл бы на этих прилавках немало интересного. Сейчас ещё не так плохо, а вот примерно через год, если мы не вмешаемся, здесь будет очень хреново — голод, эпидемия испанки, сыпного тифа. Из Петрограда убегали все, кто мог уехать. Для сравнения: в 1916 году в городе жило 2.5 миллиона человека, в 1920 году — 740 тысяч! Город потерял за 4 года 1 миллион 800 тысяч населения.

Так переговариваясь, агенты посетили ещё несколько лавок и, сделав крюк через Невский проспект на Большую Морскую, и уже по ней через Мойку далее по Офицерские и Набережные Пряжки посмотрели на толкучку возле Лоцманского рынка и вновь вернулись на Старо-Петергофский направляясь к нарвской заставе. Пока они колесили по городу, день стал медленно клониться к вечеру. Добравшись до Нарвских ворот, дроу расплатились с возницей, накинув к обещанному рублю ещё серебряный двугривенный. Чему водитель кобылы был несказанно рад и предложил обращаться к нему, если что господам иностранцам понадобится. И не только услуги извозчика, заговорщически подмигнув, он доверительно сказал:

— Митрофана здесь все знают, и подходы имею к нужным людям если что.

Ну, понятно, что их приняли за иностранцев — всю дорогу они общались на эльфийском, чтобы их возница лишнего случайно не услышал.

— Так ты здесь постоянно обретаешься? — спросил Элдор.

— Да — а где же ещё⁈ У вокзалов свои люди имеются, туда за просто так не подъедешь: не примут, могут и подпруги подрезать, а если не поймёшь — то и бока намнут. У ресторанов или гостиниц то же самое: если не отслюнявить их главному — будут проблемы. Кушать, сами понимаете, все хотят. А у меня не всегда такой хороший день, как сегодня, чтобы ещё с кем-то делиться. Да и повозка там поприличней моей нужна.

— Ну, бывай, Митрофан, — попрощался с благодушно настроенным извозчиком слегка, приподняв шляпу дроу. — Может, ещё свидимся.

— И вам до свивания, господа хорошие, — раскланялся водитель кобылы, не слезая с облучка.

Агенты подхватили пачки книг и отправились в сторону парка, внимательно поглядывая по сторонам. Когда они прошли дачу Сутугина и углубились в парк, им навстречу вышла пятерка замызганных типов. Одежда на бандитах была явно с чужого плеча, и если на первый взгляд их можно было принять за рабочих, решивших отдохнуть после смены, то при внимательном осмотре можно точно сказать — эти нигде не работают. Стойкий запах сивухи и давно не мытого тела от всей пятёрки мог неподготовленного человека легко свалить с ног. Дроу довелось не далее как несколько минут назад наблюдать настоящих рабочих у проходной Товарищества Российско-Американской резиновой мануфактуры «Треугольник». У тех хоть и была одежда порой не первой свежести, но всегда бережно заштопанная руками жен, а здесь прорехи будто специально выставлялись на показ.

— О-па! Какие красивые господа к нам гребут! — воскликнул щуплый щербатый бандит, явно выступающий в кампании заводилой.

— Да. Свезло же нам, братва, — заговорил ещё один гопник, старясь изобразить максимально мерзкую ухмыльнулся.

— Здесь вообще для господ проход платный, так что подайте на нужды революции и побыстрее, — вступил в разговор, по-видимому, старший — мужик среднего роста с прямыми седыми волосам и глубоко просаженными глазами. Глядел он исподлобья, и явно выделялся на фоне остальной компании более осмысленным взглядом. Когда-то черная тужурки, полы торой были засалены до блеска, была распахнута, и за поясом просматривалась рукоятка нагана. Это был явный и недвусмысленный намёк.

— Ха! А ведь лорд Ильхаран просил без трупов, — лениво протянул Элдор, оценивающе оглядывая компанию.

— Но он же сделал уточнение — что не стоит позволять себя грабить всякой подзаборной швали! — подмигнул напарник.

Если бандиты обладали бы капелькой логики, то им стоило насторожиться — их жертвы совершенно не испуганы. К тому же дроу легко и совершенно не напрягаясь несли немаленькие стопки книг, а один из них вдобавок зажал под мышкой толстенную подшивку газет в жёстком коричневом переплёте. Но им в мозг попали только слова о подзаборной швали — в этот раз агенты говорили на понятном русском языке.

— Ты кого это швалью назвал, сосунок⁈ — взъерепенился щербатый. — Я тебе мигом смазливую мордашку поправлю! — продолжил он, вытягивая из кармана увесистую блямбу самопального кастета.

На это дроу только улыбнулся и бросил напарнику.

— Ты или я⁈

— Ладно, Элдор, развлекайся, — непринуждённо бросил старший.

И темный эльф начал «развлекаться». На землю упала пачка с книгами, а трость была переброшена из левой руки в правую. И тут же эта трость с невероятной скоростью была выброшена в лицо бандиту, словно импровизированная шпаг. Щербатый так и не понял, от чего умер. Трость легко пробила ему голову, череп буквально взорвался на затылке, а набалдашник в виде головы грифона показался наружу. Не останавливаясь, дроу шагнул вбок и, вытягивая свою трость из тела, локтем с силой врезал в лицо удачно остолбеневшего бандита. Лицо, которого мгновенно превратилась в приплюснутую морду персидского кота. После столь радикальной пластики этому романтику с большой дороги стало сильно не до чего, и он решил прилечь отдохнуть — возможно, навсегда. Вся эта расправа заняла от силы секунды три, и остальная братва только начала соображать.

Главарь, как самый смышлёный, сообразил чуть раньше, чем его подельники, и с воплем «Ах ты ж сука!» потянулся за наганом. Вот только у Элдора было на это счёт другое мнение, и он показал, что до этого он и правда развлекался. Искусственно сконструированный организм предстал во всем смертоносном блеске. Дроу размазался в воздухе, одним неуловимым движением вытянул из трости скрытую до поры полушпагу, молниеносным взмахом отсёк бандиту кисть вместе с оружием и стремительным выпадом проткнул ему сердце. Два оставшиеся подельника удостоились лишь широкого взмаха, который почти отрубил им головы, и три тела рухнули на землю одновременно.

— Ну, вот и всё, — заключил агент, вытирая лезвие клинка о траву, потом сорвал пучок и старательно протёр перчатки.

— Проверь заодно и карманы, — предложил Дерек. — Может, что интересное найдётся.

Напарник с ловкостью опытного карманника прошёлся по телам. На траву полетели пара ножей, скомканная трёхрублёвая банкнота, горсть мелочи и футляр с золотым пенсне.

Увидев его, Даин только покачал головой: вещь явно не принадлежал этим гопникам — значит, они уже успели поживиться.

— Ну, кажется, кого-то они уже пощипали, — Элдор указал на лежащие тела.

— А потом им не повезло, и они повстречали нас, — заключил Дерек, подняв и старательно расправляя купюру. Вот ещё одно задание выполнили. Если суммировать с теми, что получили в лавках на сдачу, все купюры мелкого наминала получилось собрать. Две трёшки (считая с этой), пятёрка и десять рублей.