Проклятье, с*ка! 4 (СИ) - Морале А. - Страница 3

— Да пока всё понятно. — согласился я. — Не сильно сложно даже для меня.

— Хорошо. Неудачники у нас на особом контроле, они тащат всю школу вниз.

— А что там внизу?

— В смысле? — нахмурился Рио.

— В смысле — что значит вниз?

— Статус. Ты же не хочешь получать образование в рыгаловке? Вот и мы не хотим. Сейчас наша школа лидирует по всем показателям, в спорте, по среднему балу, по количеству лучших выпускников. Но на пятки нам наступает школа Токио и Киото.

— Теперь понятно. — кивнул я.

— Вот и хорошо. Теперь скользкая тема… — Рио тяжело вздохнул, откинулся на спинку лавки, дождался пока я доем лапшу и с хитринкой в голосе поинтересовался: — Ты у нас по девочкам или по мальчикам?

Хорошо, что он дождался, пока я прожую, иначе, я бы точно поперхнулся.

— Точно не по мальчикам. — хмыкнул я.

— Хорошо. Тогда смотри, тут с этим всё просто — официантки и обслуга доступны. Их можно трахать когда хочешь и сколько хочешь, подкинешь немного на карманные расходы, выпустишь пар и всё, считай дело сделано. А вот учениц — нет. К сожалению. — Рио тяжело вздохнул и развёл руки в стороны. — Если они сами того не захотят. Но вообще, у нас не поощряется секс между учениками. Учти это.

— Понятно. Погоди? То есть, обслугу можно трахать, даже если они того не хотят?

— Верно мыслишь, новенький. Но суть в том, что спать с обслугой это так… — он поморщился, — это низший сорт. Высший — это развести кого-то из аристократочек на секс. Вон та куча ботаников, например…

— Ботаники? Здесь? Это ведь школа телохранителей. — тогда, в первый свой день, я легка удивился этому.

— В первую очередь — это многопрофильное учебное заведение. Когда-то да, начиналось всё с подготовки самураев и обучения владению Силой. Но мир меняется, изменилась и эта школа. Сейчас здесь учат всему и сразу, но ты сам выбираешь, что тебе больше по душе. Я отвлёкся. — недовольно нахмурился Рио. — В общем, ботаники за тем столом — это первогодки. У нас с парнями пари — кто к концу года больше девчонок из первогодок уложит, тот станет чемпионом.

— Ты же сказал минуту назад — секс между учениками не поощряется.

— Из каждого правила есть исключения, особенно, когда ты сам устанавливаешь эти правила. — ухмыльнулся мне Тору. — Смекаешь, о чём я? Станешь одним из нас, сможешь поучаствовать в нашем маленьком соревновании. Приз очень солидный! Ну как? Заинтересовался? — снова подмигнул мне помощник Рио.

Ответить я не успел, хотя и сам не знал, что отвечать на такое щедрое предложение… Кто-то из учеников, проходящий мимо нас, неловко оступился и перелил горячий чай на Рио. Глава школьного совета возмущённо вскрикнул, подскочил со своего места, отряхивая мокрую штанину, нахмурился и вышел из-за стола.

Неспеша подошёл к испуганному парнишке в очках, виновнику своих испорченных штанов, приказал тому стать на колени и нанес три пощёчины по лицу парня. После первой пощёчины — далеко в сторону улетели очки, после второй — у бедняги треснула губа, а после третьей — нос парнишки хлюпнул и брызнул кровавыми каплями, орошая пол и стену.

— Достаточно! — не выдержал я, перехватил руку Рио на четвёртом замахе и крепко сжал.

— Новенький, ты зарываешься! — прошипел мне в лицо мой новый знакомый, и я понял, наша дружба с ним только что закончилась.

А через секунду Рио подтвердил это — следующая пощёчина прилетела уже мне. Хлёсткий удар заставил меня пересчитать пару десятков искр перед глазами, я недовольно поморщился и, недолго думая, отвесил ему нормального, русского леща в ответ…

Огаву повело, он плюхнулся на жопу посреди столовой, а я тут же получил по почкам, по затылку и по ногам, упал на пол и успел словить ещё несколько тяжёлых ударов в лицо, висок, по зубам и по хребту, прежде чем в нашу драку (ну да, драку, конечно!) вмешались…

После этого меня вызвали на ковёр к ректору и долго рассказывали о правилах поведения, чего от меня ждут и чего не хотят видеть. Мне! Не тому, кто избил первогодку, не тем, кто десятером избивал новенького (меня), а мне! Да уж…

Ну, хоть какое-то обещание я всё же сдержал в тот день — я совсем не использовал Силу, как и обещал Ясмин. Свою ауру я выпускать не стал, не на людях и не в такой толпе, а проклясть кого-то из обидчиков просто не успел. Не ожидал я от школьников (да мать вашу, какие они школьники!) такой прыти. Это всё название этого учреждения сбивает с толку — Школа. Да какая это школа, нахрен! Назвали бы как-нибудь нормально, я бы может и не относился к ним так легкомысленно и не поворачивался спиной.

И как вишенка на торте, через час после этого происшествия примчалась Ясмин. Словно мамочка к нашкодившему сынишке.

— Извините, господин Ямамото. Я с ним поговорю… — вздохнула Яс, стоя в кабинете ректора рядом со мной и краснея за меня, реально, как за провинившегося сыночка.

Так меня ещё никто не унижал.

— Я же просила, Макс! — прошипела моя подруга, едва мы вышли из кабинета.

— Я знаю. Но они сами нарвались.

— Макс, если тебя отчислят… Это удар по мне. Скажут, что ты здесь потому, что спишь со мной, что я пристроила безродного в элитное учреждение не потому, что он талантливый, а потому…

— Да понял я, понял!

— Мне и так тяжело…

— Яс!

— Что⁈ — фыркнула она на меня.

— Я всё понял. Буду вести себя тихо. Обещаю.

— Ну и хорошо. У меня и так дел по горло, а тут ещё ты…

— Яс! — повторил я, вложив в свой голос всё своё недовольство.

— Всё я побежала. На выходных приедешь домой?

— Приеду.

— Хорошо. Тогда до встречи…

С того разговора за дверью ректорского кабинета прошёл месяц, и я, как и обещал, вёл себя как самый прилежный ученик. Никуда не встревал, никуда не лез, учился и старался отсвечивать по минимуму. И вот теперь сидел и гадал, на кой меня вызывал к себе ректор? Я же ничего такого натворить не успел. Вроде…

Парнишка, проходящий мимо меня, неожиданно и театрально споткнулся, взмахнул руками, подкинул в воздух поднос с тарелками и через секунду меня окатил контрастный душ из супа, лапши, чая, соуса, фрикаделек и салата. Такое чувство, словно меня обдали помоями или каким-то протухшими остатками еды. Хотя, судя по запаху, я был недалёк от истины. В столовой на секунду воцарилось неловкое молчание и мои матерные русские слова наверняка расслышали даже в самом дальнем её уголке.

— Прости. Я не специально. — пролепетал парнишка из «клана» ботаников, потупил взгляд и торопливо побежал в сторону выхода, а за столом моих старых знакомых, членов школьного совета, дружно заржал десяток мужских глоток.

Кажется, я даже знаю, откуда растут ноги. Даже как-то странно — они целый месяц терпели, то ли приглядывались, то ли дожидались удобного случая. Не дождались и решили действовать вот так, в лоб? Ну и хорошо. Так даже лучше. Значит — это война. Если их не вразумить сейчас, они же сами не остановятся. Жаль. Ясмин будет недовольна мной…

— Можно? — я постучал в дверь ректора, не дождался ответа и постучал снова. Тишина…

Вызвал меня к себе и теперь не отвечает. Ну что за человек? Или я слишком долго шёл? Ну да, мне нужно было принять душ и переодеться после происшествия в столовой. Пришёл бы грязный, получил бы выговор, опоздал — снова выговор с занесением в личное дело. Напугали ежа голой жопой. Единственный серьёзный минус во всём этом — меня снова лишат увольнительных домой. И даже Ясмин ничего с этим не сможет сделать, школа — это своё маленькое государство со своими законами, правилами и кодексом. Да уж… Я потянул ручку на себя, распахнул дверь и шагнул внутрь.

Кабинет ректора был мне хорошо знаком, ещё бы, за последний месяц я успел побывать здесь с десяток раз, не меньше. Большие светлые окна, высокий потолок, тёмный стол с креслами, широкий диван для гостей, на который, к слову, меня ни разу не приглашали присесть, шкура медведя на полу, мечи, шпаги и катаны на стенах. Атмосферненько. А вот самого хозяина кабинета на месте не обнаружилось.