Кодекс Крови. Книга V (СИ) - Борзых М. - Страница 33

— Сын, можно без зауми? — искренне попросил император.

— Можно. Имея доступ к закрытым хранилищам, я и половины рун на столбе не узнал. В лучшем случае одну десятую. Сочетание функций охраны и проклятия так вообще вижу в первый раз, но, судя по отсутствию замыкания, это была лишь часть системы. Так вот, на этом столбе либо рюгенец своей магией, либо княгиня своим взрывом что-то повредили и вполне могли вызвать эффект описанный Вулкановой. Ну и, в-третьих, сам Комарин. Как маг крови пятого уровня смог бы вскрыть технику мага девятого уровня никого не интересует?

— Кирана утверждает, что боги помогли её отыскать, но брату это далось практически полным магическим выгоранием, — пожал плечами император, не видя в этом вопросе никаких загвоздок. Эта часть истории вызывала у него меньше всего вопросов. Зная подоплёку договорённости Комарина с Виноградом о поиске нового главы рода, неудивительно, что, едва обретя такое чудо, бог всеми силами защищал своего последователя.

— Очень похоже на то, что Комарин на время стал аватаром кого-то из богов. Прокачка божественной энергии по магическим каналам человека почти гарантированно сулит смерть носителю. Так что, если Комарин выживет, ждите у него резкий подъём в уровнях. — Андрей сделал несколько глотков из фляги, промочив горло. — Всевидящий Кречет, если честно, не хотел бы я оказаться на его месте. Быть аватаром бога и не убить обидчика сестры только из-за понимая международной обстановки? Серьёзно? Да у магов и от меньших сил крышу сносило напрочь, и начинался беспредел, а у этого либо вместо сердца камень, либо за плечами горький опыт, о котором он молчит. Ах да, есть у меня ещё одно замечание, но боюсь тебе, отец, оно совершенно не понравится.

— Говори, — махнул рукой император, размышляя над словами сына. Он подметил такие вещи, о которых сам Пётр Алексеевич додумался бы, но далеко не сразу.

— Зная твою любовь к династическим многоходовкам, настоятельно рекомендую не трогать в этом поколении Комариных и Виноградовых.

— Почему? — вопрос прозвучал одновременно и от Александра, и от императора.

— Потому что, если Комарин не выживет, то девушка, скорее всего, объединит два рода в клан и разделит титулы между собственными детьми, выполняя обязательства как перед Комаром, так и перед Виноградом. Кречетам места за этим столом не хватит, — принц криво улыбнулся, глядя на отца и брата. — И принудить вы её вряд ли сможете, особенно, если оба бога встанут на её сторону.

— И кому ты предлагаешь отдать такой лакомый кусок? — возмутился император. — Там земли немеряно, кровное служение, активы в золоте… А уж про силу я вообще молчу! Нам уже давно требуется свежая кровь!

— Пап, может, ты её себе ещё третьей женой возьмешь? — поддел Андрей родителя. — Тебя опыт деда ничему не учит?

— Не учи учёного! — вспылил император, который, чего уж греха таить, и правда рассматривал такой вариант среди возможных.

— Саш, ну хоть ты скажи ему! — попытался достучаться до здравомыслия брата Андрей. — Жените её детей с твоими, подпишите договоры о намерениях, не порите горячку! Даже я понимаю, что Кречеты не потянут поглощение двух родов разом!

— А зачем поглощать? — послышался голос Марии Петровны Кречет, которая посмела без приглашения явиться в кабинет отца и всё время разговора простояла за одной из фальшпанелей. Сейчас панель отошла в сторону, выпуская принцессу из её схрона. — Поглощать совершенно не обязательно. Пусть Андрей на ней женится, тогда дети нашей крови возглавят оба рода.

Пётр Алексеевич с укоризной смотрел на дочь.

— И нестыдно было отца с братьями подслушивать? — император хмурился, не зная, как отреагировать на выходку дочери, то ли похвалить за дельную идею, то ли отчитать за неподчинение и самовольство.

— Стыд правящим особам неведом, папенька, — пожала плечами принцесса и без ложного стеснения постучала Андрею по плечу, глазами показывая освободить ей место. Брат безропотно уступил, придвинув для себя один из стульев вокруг стола для переговоров. — Для всестороннего разбора проблемы вам явно не хватало критического женского взгляда.

Мария уселась и чинно расправила складки бледно-розового атласного платья, резко контрастировавшего с её тёмными волосами.

— Давайте-ка я ещё чуть проясню ситуацию. Где-то с месяц назад мы с Андреем посещали оракула, где я интересовалась вероятностью совместного будущего с тогда ещё бароном Комариным, — заметив раздражение отца, принцесса криво улыбнулась, наматывая локон на пальчик. — Тебя не было в Малых Трясинках, отец, когда барон разбирался с обидчиками его людей. Я связана клятвой, но сказать, что это было весьма впечатляюще, могу. Более того, настолько впечатляюще, что иметь такого «умельца» под рукой было бы весьма перспективно для защиты дальнейших интересов империи.

— Это когда ты такие клятвы раздавать начала? — всё ещё хмурился император.

— На эмоциях, и поверь, они были оправданы. Если бы не Комарин, я бы очень пожалела о своём порыве пацифизма.

— Что ещё? — Пётр Алексеевич постукивал пальцами по столешнице, по-другому взирая на «дочернюю блажь» с увлечением Михаилом.

— Ещё? Ещё оракул предрёк появление в жизни Комарина некой дикарки в шкурах с неимоверной силой и настоятельно советовал не устранять никого из них. Кроме того, были намёки на небывалую силу их детей, тут уж я из ревности неправильно его истолковала, но теперь понимаю, что имелся ввиду вариант не совместного потомства, а потомства, в принципе. А тогда я решила, что неплохо было бы усилить семью за счёт Комарина, и принялась действовать.

— Это всё?

Император задумчиво взирал на собственную дочь. Вот уж действительно «критический женский взгляд». И почему же Мария родилась женщиной? Будь она мужчиной, страна не знала бы лучшего правителя. Но история не терпит сослагательного наклонения, посему приходится учитывать и такие нюансы.

— Нет, — Мария задумалась, взяла со стола отца карандаш и лист бумаги и принялась что-то писать. Пару раз зачеркнув свои творения, она, наконец, осталась довольна результатом и продолжила, — у оракула была одна фраза, которая в свете нынешних событий имеет весьма двоякий смысл.

«Комара в этом мире не сможет удержать ни Подорожник, ни Кречет… лишь клинок стужи в пламенном сердце», — зачитала принцесса пророчество.

— У кого какие мысли на сей счёт будут?

— Если речь о мужчине, то Подорожник и Кречет — это вы со Светой, — подтвердил очевидный вариант Александр, — а вот если имеются ввиду боги… То не хотел бы я быть свидетелем или участником войны богов.

— Если бы предполагалась война богов, то Кречет проявил бы себя, предупредил как-то, — с сомнением возразил Андрей. — Меня интересует вторая часть фразы. «Клинок стужи в пламенном сердце» — это фигуральное выражение или реальный артефакт?

— Напомню, что устранять Комарина и его сестру оракул не рекомендовал, — на всякий случай напомнила Мария. — Поэтому предлагаю породниться, но не путём поглощения родов, а путём внедрения. Для начала нужно убедить Виноградову, что помолвка с Андреем — весомый аргумент в международном споре с Исбьернами. Нападение на невесту принца императорской крови несёт больший репутационный урон, чем на обычную княгиню. Одно дело требовать голову убийцы князя Рюгена, если он — мелкий аристократ, и совсем другое, если среди обвинителей будет фигурировать принц.

Андрей переводил взгляд с отца на сестру и недоверчиво качал головой. Надо же, он всегда думал, что его не постигнет участь разменной монеты в политических играх семьи, чай, не красна девица. Принцы были чуть более свободны в своих предпочтениях чем принцессы, но сегодняшний разговор развеял обманчивую иллюзию свободы выбора.

Если ты принадлежал к правящей семье, то априори не мог распоряжаться своей жизнью. Здесь ему хотя бы в невесты пророчили молодую девушку, а не старика-извращенца с короной на лысине, как это частенько случалось с принцессами. А ведь если девушка — воительница по натуре, Андрей вряд ли покажется ей достойной внимания партией. Болезненный, предпочитающий науку, он был далёк от излюбленного образа всех женщин — красавца военного, свершающего подвиги во имя дам. Тут уж скорее наоборот будет.