Кодекс Крови. Книга V (СИ) - Борзых М. - Страница 8

— Я не собираюсь подчинять себе алтари старых богов и становиться на путь обожествления! — сознательно пропустил я ремарку про покровителя, потому что ещё сам не разобрался с отношением к нему. — Я просто хочу сковырнуть с них тварей, которые превратили мой мир в помойку, полную разврата, смертей и страха.

— Ой ли… Не забывай, я видел… достаточно, чтобы понимать и разделять твои истинные цели. Но, если источники оставить бесхозными придут новые инквизиторы и святоши, и всё повторится. Так же, как и здесь! Ты думаешь, ты первый? Трайодасан… Тринадцатый! Порой мне кажется, что я живу где-то в глубине собственных тайных троп, где события зациклились по одному сценарию. Каждый раз мы пытаемся что-то изменить, но заканчивается всё одинаково!

— Женщина, которую я видел… — я как наяву вспомнил сцену её казни, — кем она была?

— Сильная душа, как и ты! Но совсем из другого мира и из другого времени. Эрги её любили, но она наивно поверила своему виду, а не им, за что и поплатилась.

— Какой у неё был порядковый номер?

— Двадасан, двенадцатая.

— Вы сделали её богиней, и её всё равно убили? Как такое возможно? — я чувствовал, что мне не открывали всей правды или старательно скрывали какую-то постыдную для них часть информации, посылая на убой, как когда-то эту самую Двадасан. Мать великая Кровь, да ведь они даже имени её не запомнили, только порядковый номер, а она в муках погибла ради их идеи.

— Она не стала богиней, она была лишь на полпути, отказавшись, как и ты, подчинять себе чужие алтари, — со вздохом признался дух. — А они — обязательный элемент плана, страховка. Когда у бога появляются полноценные алтари в разных мирах, он может переноситься между ними без затрат энергии. Эрги предупреждали о предательстве местных аристократов, но она поверила не им, а отцу своего нерождённого ребёнка. Да у неё даже армии как таковой не было, когда на неё напали, и бежать ей было некуда!

— Там были сотни тысяч трупов под разными штандартами и обожжённые штандарты её рода.

— Всё потому, что Двадасан была сильнейшим эмпатом. Она половину вражеской армии взяла под контроль и развернула против своих же.

— А как же амулеты защиты? — усомнился я, что предатели не озаботились артефактами на этот случай.

— А ты снабди ими полмиллиона человек, потом поговорим! Да и не знали тогда эмпатов в этом мире.

— Тогда почему просто не подчинить глав родов и жить припеваючи? — совсем запутался я. Зачем подчинять солдат, если можно подчинить военачальников?

— Полубожественный ранг эмпатии не пробивал божественные ранги защиты, дарованные тотемами. Это был один из немногих раз, когда младшие боги участвовали в битве напрямую, даруя защиту.

— А что же вы? Вы же такие сильные! Вы даровали первоосновы магии и стихий! Где была ваша помощь? — мне почему-то было очень горько за эту незнакомую девушку, с которой нас разделяли сотни тысяч лет… или всего одна петля на каменной тропе. Ведь ей тоже когда-то рассказывали об избранности, о свободе, равенстве и братстве с эргами, о возможности изменить мир и порядки в нём.

— Наша сила для неё была бесполезна, а эргов, которые могли бы стать проводниками нашей силы, на тот момент практически не было.

— Так вы и для меня бесполезны, — отозвался я. — Я ни разу не стихийник.

— Во-первых, у тебя есть эрги, а, во-вторых, есть собственный опыт из прошлой жизни, весьма и весьма богатый военными кампаниями, — непрозрачно намекнул дух на моё небезгрешное прошлое.

— Хватит с меня, я уже навоевался…

— А кто ж тебя спрашивать будет? Или ты постоишь спокойненько, пока тебя, твоих людей и эргов вырежут под ноль? Сомневаюсь! Прошлая жизнь с её предательствами, свершениями и знаниями была лишь разминкой перед этой, — продолжал гнуть свою линию дух.

— Я могу просто не собирать до конца элементы. Алтарь не восстановится и войны не будет, — дух противоречия был силён во мне как никогда. Я не хотел идти на поводу у первостихий. Не хотел, и всё!

Дух хохотал в моём теле так, что у меня от нехватки воздуха потемнело в глазах и выступили слёзы.

— Ты сам-то в это веришь? — отсмеявшись, задал он вопрос. — Эрги к тебе сами идут, духи первостихий тоже собираются походя. Я не удивлюсь, если последнего духа собственнолапно тебе притащит дракон воздуха и уронит на голову.

— Упаси меня, Мать Великая Кровь, от таких подарков, — я вздрогнул, представив подобную картину. Почему-то чем дальше, тем реалистичней она представлялась.

— В общем, мы свои изменения в сценарий внесли. Теперь у тебя будет собственная армия эргов и фора в один год на выкуривание собственных врагов из прошлого мира с алтарей старых богов.

— Это как?

— Вспомни про разницу течения времени. Она создана именно для этого. Сначала наложишь лапы на алтари, создавая себе страховку, а потом уже и здесь повоевать можно будет.

Мать Великая Кровь, я спорю с первостихией в собственном теле, и она диктует мне, как жить. Как я докатился до жизни такой?

— Я не буду во всё это ввязываться. Это даже не моя война, а ваши многовековые распри!

— Всё это так или иначе завязано на твоих землях. Тебе никуда от этого не деться, — констатировал дух.

— Я могу продать земли, вернуть короне, да я себе хоть целую Австралию могу купить, чтобы избежать вот этого всего. Людей заберу, перевезу на новые территории и забуду об этом всём как о страшном сне! — продолжал сопротивляться я навязанному ярму.

Всё время, пока мы беседовали, я с удивлением заметил, что вокруг нас события прокручиваются петлёй. Кирана всё также отвешивала рюгенцу затрещины, одеваясь в предоставленную кровниками одежду. Сами кровники с удивлением исследовали небольшое пространство тайной тропы.

— А что происходит со временем? — я ошарашенно наблюдал, как сестра уже четвёртый раз одевается.

— А, это забытое всеми свойство каменной тропы. Кто ею владеет, тот и распоряжается временем внутри, — отмахнулся дух. Видя моё состояние, близкое к шоку, он хмыкнул и счёл нужным добавить, — поверь, наши познания в магии настолько глубже и объемней, чем нынешние, что в случае войны, это будет избиением младенцев. Мы создали основы магии и передали своим творениям, надеясь, что они смогут по образу и подобию создавать и улучшать другие миры…но, увы. Они пошли по совсем другому пути. И ты теперь тоже пойдёшь по другому пути.

Я услышал щелчок пальцев и рассмотрел на собственной ладони чёрный огонь, почему-то показавшийся мне знакомым. Дух глухо расхохотался.

— Ох ты ж… Вот это… Н-да-а-а! Говоришь, спасать её надо?

Впереди подземная тропа разветвлялась на два хода, в одном взрывом обвалило плиту перекрытия, раздавив всех, находящихся внутри, о чём красноречиво свидетельствовали лужи крови, вытекающие из-под плиты. А вот в другом, связав изрядно обожженного князя Рюгена по рукам и ногам и нацепив ему магоподавители, сидела полуобнажённая Кирана и доступным языком объясняла Михельсу Исбьерну, как он был не прав, похитив её.

Дух усмехался, позволив мне перенять контроль над собственным телом.

— Опасности со стороны столба с проклятием не стоит ждать, его твоя сестра нивелировала напрочь своим взрывным характером!

Я обратил внимание на покорёженное творение древних творцов и мысленно порадовался, что мне не пришлось переносить все прелести жертвенности ещё раз.

— Ты как? — спросил у сестры, сняв с себя куртку, чтобы она смогла прикрыть наготу. Но, кажется, та совсем её не смущала.

— Нормально. Правда, ничего не помню между моментом вызова тебя и Борзого и взрывом, причиной которого, видимо, сама и стала, — сокрушалась охотница.

— А лицо тогда ему для чего разукрасила? — полюбопытствовал, разглядывая князя Рюгена вблизи. Это был всё тот же блондин, что склонялся над Кираной с ножом в видении.

— Ну ты за дуру-то меня не держи, — отмахнулась девушка, — А то я не догадалась, кто виноват, что я очнулась обнажённой с валяющимися рядом рабскими колодками. Повезло ещё, что его взрывом оглушило да потрепало знатно. Но и я человеколюбием тоже не отягощена в таком случае. Единственное, что остановило от его убийства, это возможные проблемы для тебя и вероятность остаться в этих подземных ходах навсегда.