Развод. Последняя измена (СИ) - Лакс Айрин - Страница 14

В центре под пересечением неоновых лучей находится пара и кажется, будто они трахаются у всех на виду, а не танцуют.

Потом в круг входит еще одна девушка, и теперь парень и две девушкии устраивают такое… непристойное зрелище, что сердце бахает в груди, как сумасшедшее.

Обалдеть!

Нет, я бывала на вечеринках с Витом. Но… не таких.

Наверное, алкоголь делает свое дело, потому что эти грязные танцы даже немного заводят.

У нашей компании оказывается своя вип-ложа. Все начинается с небольшой закуски и выпивки. Танцы, разговоры, небольшой отдых, огненное шоу завораживает.

Мы много веселимся, шутим, я танцую, не чувствуя ног, но точно ощущая себя королевой этого вечера. Плевать, что так думает, наверное, каждая, но именно я сегодня одержала значимую победу и хочу запомнить этот вечер как можно более ярким.

Внезапно я чувствую, как на талию опускаются мужские ладони, а к заднице прижимаются крепкие бедра.

— Горячая штучка… Танцуй со мной! — пьяно хрипит бас.

Нахал раза в два больше и толще меня, плюс… во много раз сильнее, он нагло лапает меня. Накуренное дыхание с алкоголем мажет по скуле и шее.

Боров!

— Отпусти!

— Не ломайся, куколка…

Его бедра таранят мой зад, у нахала внушительная эрекция.

— Пойдем к папочке, у меня дымит!

Из-за музыки никто не слышит моих криков о помощи и не обращает внимания, как этот боров начинает тащить меня с танцпола в сторону туалета.

У меня начинается паника…

Инесса

— Отпусти!

Пальцы, как толстые вареные сосиски впиваются в плечи.

В очередной попытке вырваться я двигаю жирдяю каблуком по голени. Ответом служит отборная ругань, мат и… удар по лицу.

У меня сразу немеет вся левая часть лица, из глаз текут слезы, ослепляя.

Онемение быстро проходит. Место удара вспыхивает жаром и раскалывающей надвое болью. Создается ощущение, что я оглохла и тону в гудящих басах, запахе дыма, пота и алкоголя, слепну от красных вспышек и гула.

В этот смрад и какофонию ужаса врывается звук моего имени.

— Ин… Инесса! Эй…

Меня оттаскивает в сторону. Высокая фигура врезается между мной и жирдяем.

— Руки убери! Живо… — гремит мужской голос.

Я моргаю, отмечая, что вмешивается Фил. Нет сил стоять, цепляюсь за него изо всех сил.

Влажные губы раздвигаются в мерзкой ухмылке.

— Твоя соска? Может, договоримся? — адресует мне сальный взгляд.

Я вздрагиваю, чувствую себя паршиво. С меня будто содрали кожу вместе со всем защитными барьерами. Я никогда не попадала в такие ситуации и сейчас не могу реагировать адекватно.

Мне кажется, грязь въелась под кожу.

— Ин, пойдем! — приобнимает меня за плечи Фил, заглядывает мне в лицо. — Ты как?

Обеспокоенный взгляд Фила скользит по моим заплаканным глазам и задерживается на щеке, которая, клянусь, опухает прямо на глазах. Нехороший огонек вспыхивает за секунду.

Выдохнув брань, Фил резко разворачивается. Одновременно с этим нахал продолжает трепаться грязно:

— Лучше смотри за своей шлюхой, она задом крутит так, что даже у мертвого встанет! Я бы ей…

И все.

Предложение обрывается мощным ударом в лицо. Жирдяя качает назад, Фил хватает его за рубашке и добавляет удар левой рукой. Я вспоминаю, что он левша…

Второй удар выходит эффектным и особенно мощным.

Даже слишком.

Мужик падает, в падении спотыкается, летит на чей-то столик.

Стоят визги, бьетя посуда.

Переполошенные девицы пищат, к нам бросается охрана и… не только охрана клуба.

— Держи лед, не опускай, — советует Фил. — Давай, Ин, держи его.

— Я дура. Не надо было сюда идти. Сама виновата, — всхлипываю.

Страх прошел, боль тоже отступает от действия мешочка со льдом, приложенного к щеке.

— Брось, что за бред. Потанцевала немного, уродов хватает. Даже в элитном клубе. Просто пережрал… мужик. Бывает.

— Ты просто меня утешить пытаешься, а я точно знаю, что если бы не пошла, ничего бы не было.

— Да, это так. Не пошла бы и что? У тебя отличный вечер, триумф, бля. Пришла отметить! Не стоит вешать на себя вину за то, что этот урод… Онучин… перебрал.

Драку разняли. На место бросилась не только охрана клуба, но и охрана жирного мужика.

Он оказался не простым смертным. Депутат.

Онучин Григорий Иванович.

Накушался до свинячьего визга, пошел в разнос…

Мы с Филом сидим в кабинете администратора. За Фила разбирается его менеджер и юрист, за Онучина тоже… глаголит кто-то.

Пытаются мирно урегулировать, не вызывая шумиху.

Она не нужна никому — ни Филу, ни мне, ни, тем более, депутату этому, чтоб его.

Я мигом протрезвела. Шампанское выветрилось.

— До завтра опухоль сойдет. Все будет хорошо.

Фил улыбается приободряюще.

Но сам переживает.

Хватает того, что Аня уже закатила ему истерику и сцену ревности, когда увидела, как Фил меня обнимал и успокаивал.

— Знаешь, я думала пойти повеселиться — неплохая идея. Но теперь понимаю, что все эти развлечения не для меня. Домой хочу. Дома бы лучше сидела… Одной идти точно не стоило. Извини, что втянула в разборки.

— Ты меня не втянула. Я сам залез, — отрезает.

Но я продолжаю свою мысль, словно не слыша его.

— Закуситься с непростым человеком и из-за кого? Мы даже не друзья…

Фил молчит-молчит, потом вдруг взрывается.

— Дома сидеть? Отлично, конечно. Сидеть одной и ждать. Кого? Вита?! Пялит очередную шваль! Мы не друзья? Конечно, мы не друзья… Нельзя дружить с чужой женой, которую ты хочешь!

Я откатываюсь назад, упершись спиной в кресло.

— Что?

— Бля, — выдыхает. — Извини, вырвалось. Давно было дело.

Фил тяжело дышит, ходит по кабинету, потом подходит и садится на корточки рядом с диваном, отбирает у меня лед, протирает лицо салфеткой, снова лед прикладывает, но понемногу — держит несколько секунд, отдаляет, снова прикладывает.

Он такой высокий, что даже сидя на полу, почти одного роста со мной.

Я задерживаю его руку. Губы Фила дергаются. Качнувшись немного вперед, он почти касается моего виска носом и медленно отстраняется.

— Забудь, ладно? — просит. — Я тоже с выпивкой перебрал. Натрепал тут…

— Ты что-то про Вита сказал.

— Забей. Ваша семья — не мое дело. Ваш брак… — усмехается. — У каждого цели свои. В общем, не лезу.

— Как так? Сказал А, говори и Б! Фил.

Мужчина упрямо поджимает губы и переводит взгляд вниз и немного в сторону, брови хмурятся, двинувшись к переносице.

— Фил.

Сердце колотится.

Эмоции возвращаются в тело, бьют фонтаном. Сердце скручивается от мысли, что мои подозрения оправдаются, окажутся не беспочвенными.

Стал бы Фил врать?

— Фил, скажи, что ты знаешь, только правду! — требую почти отчаянно.

Он медленно приближается, заправляет растрепавшиеся прядки за ушко и ошарашивает глухими словами:

— Скажу только одно. Уходи от него.

Сердце делает кульбит в груди, в глазах щиплет.

Я набираю воздуха, чтобы сказать, Фил тянется ко мне, нацелившись взглядом на губы, и дверь громко распахивает.

— Ин! Инесса, девочка моя!

Услышать голос Вита так неожиданно. Он запыхавшийся, но одет с иголочки. Его взгляд мечется между мной и Филом, отмеряя слишком маленькое расстояние.

— Что здесь происходит?

Инесса

— Вит?

Растерянность. Шок.

Муж стремительно шагает в мою сторону, взгляд напряженный, пронизывающий.

— Боже, Вит! Виталя…

Я подскакиваю, бросаясь ему навстречу. Фил отступает в сторону с кривой усмешкой. Муж подхватывает меня, обнимая.

— Что случилось, а? Что стряслось? — целует мои волосы, гладит, заглядывает в лицо. — Пила, что ли? Алкоголем от тебя несет…

Взгляд Вита мрачнеет.

— Инесса… — тяжело вздыхает. — Какого черта?! Скажи, какого черта ты в этот клуб пошла? Ты ничего не говорила…