Время волков (СИ) - Бочаров Анатолий Юрьевич - Страница 70

Близился полдень и укорачивались тени, когда селения стали еще больше и пошли кучной полосой, а впереди поднялись высокие крепостные стены. Сложенные из огромных каменных блоков, привезенных с самих Каскадных гор, они тянулись к самому небу - громадные, грозные, неохватные, ничуть не уступающие укреплениям столицы. Массивные башни выглядели зубцами в исполинской короне, да бастионы Железного Замка, как прозывали гнездо Тарвелов, и были короной, доставшейся нынешним хозяевам от прежних, навсегда сгинувших. От первых людей, живших в Стеренхорде сразу после изгнания фэйри, людей, самих захвативших и сжегших чужой дом, не веривших никому и никому не служивших, людей, чьи владыки называли себя королями, не оглядываясь на уже тогда забиравших себе верховную власть Картворов. То было сразу после Войны Смутных Лет, в которую Повелитель Бурь поднялся с великими силами, обрушился на человеческий род и едва не уничтожил его - но потерпел поражение от герцога Рагена Картвора и лорда Майлера, основателя Малериона, принявшего титул герцога Айтверна. Была великая битва, шедшая три дня, и на закате третьего Картвор и Айтверн одолели Бледного Государя в поединке, как сказывалось в легендах - больше силой магии, нежели силой меча. Победили - но не убили, а обратили в бегство. Повелитель Тьмы скрылся где-то в северных землях с остатками разгромленной армии, а люди взяли под свою руку доставшиеся им земли. Выживших эльфов, даже тех, кто не стоял на стороне врага, тех, кто остался безучастен к войне и не поднимал оружия на смертных, даже тех, кто был к смертным добр, не щадили. Их преследовали, убивали, изгоняли из собственных домов, их города и замки разрушали, предавали огню и мечу, а на месте уничтоженных твердынь возводили новые, свои. Древний Народ, огрызнувшийся на пришельцев с юга, стал проклятым народом, и ему не было спасения. Кровь возненавидевших друг друга рас щедро увлажнила иберленскую землю… Тогда нашлось много владык, претендовавших на господство в ней. Прошло не одно десятилетие, прежде чем объявившие себя королями Картворы истребили часть соперников, а прочих принудили к повиновению, заставив принести вассальные клятвы. Хозяева Стеренхорда повиноваться не захотели, и тогда Лервер Картвор, сын Рагена, истребил их род, а опустевшую крепость отдал своему военачальнику Рихвару Тарвелу. От него и пошли железные герцоги… За прошедшую тысячу лет они многократно перестраивали свой дом, расширяя и укрепляя его, но основа оставалась прежней. Старые злые камни из старого злого времени.

Граф Гальс со своими сопровождающими въехал вовнутрь замка, на крепостной двор, размерами ничуть не уступавший лиртанскому. Навстречу Александру вышел многозначительный господин, представившийся помощником мажордома. Многозначительный господин спросил высокого лорда о целях его визита. Гальс, как и прежде, ответил, что о целях своего визита будет говорить с самим Тарвелом, и ни с кем больше, и добавил, что миссия, с которой он прибыл в Стеренхорд, имеет крайне важное значение. Помощник мажордома поклонился, сказал ждать его возвращения и ушел. Очевидно, докладывать герцогу.

Потянулись минуты ожидания, сменявшие одну другую с поистине черепашьей быстротечностью. Исполненный чувства собственного достоинства слуга все никак не возвращался, а время текло, и текло, и текло. Поднявшийся ветер трепал на башенных шпилях вымпелы с вставшим на задние лапы медведем, родовым символом Тарвелов, гулял по двору сквозняком. Лошади мотали гривами, били копытами и нетерпеливо фыркали - бедные животные явно не отказались бы наконец оказаться в конюшне, пожевать сена и попить воды, но обстоятельства решили сыграть против них. Снующая между хозяйственных построек челядь с интересом разглядывала прибывших гостей, сами солдаты переругивались, но без особого жару - здешние причуды им явно были не в новинку. Майкл крутил головой из стороны в сторону и всем видом показывал нетерпение пополам с тревогой, хорошо хоть, за эфес не хватался. Сам Александр оставался совершенно невозмутим. Он всегда жалел людей, не умеющих даже такой малости, как контролировать свои чувства, и радовался, что не принадлежит к их числу.

Минуло не менее часа, прежде чем помощник мажордома наконец вернулся. Он спустился с уводящей к дверям донжона широкой лестницы не спеша, размеренным величавым шагом. Подошел к графу и поклонился - глубоко и с соблюдением всех формальностей, но одновременно и с легким пренебрежением, непонятно почему чувствовавшимся.

- Господин ожидает вас в своих покоях и готов выслушать, - сообщил слуга.

По всем законам, традициям, обычаям и уложениям, хоть писаным, хоть неписаным, прибывших издалека высоких гостей… черт, да любых гостей, проделавших долгий путь, следовало прежде разместить со всеми удобствами, позволить принять ванну, разделить с ними трапезу, дать отдохнуть, выспаться, и лишь потом беседовать о причине их прибытия. Начинать же с дел сразу, не предложив гостю даже смыть с себя пыль и грязь, было вопиющим нарушением этикета. Щенок навроде Артура Айтверна, должно быть, воспринял бы это как смертельное оскорбление и пришел в ярость, добро, кабы драку не начал, но Александра Гальса слепили из другого теста. Он просто наблюдал и делал выводы. Лорд Дерстейн либо дает понять, что считает дело не терпящим отлагательств, что маловероятно, учитывая уже случившуюся проволочку, либо заранее объявляет о своей немилости, либо… а, чего тут гадать. Поднимемся и сами все увидим.

- Хорошо, я готов поговорить с твоим господином, - сказал Александр, спешился и бросил поводья ближайшему воину. - Пригляди за моим конем, - сказал он ему. - Майкл, - это уже оруженосцу, - следуй за мной.

Залы Стеренхорда оказались обставлены на старинный манер, именно так выглядели жилища знатных вельмож сто, двести, триста лет тому назад. Голые каменные полы, не застеленные коврами, задрапированные грубо вытканными, давно выцветшими гобеленами стены, тяжелая громоздкая мебель. Из щелей в каменной кладке дуло с немилосердной силой. В общем и целом, твердыня Железных герцогов больше всего напоминала изнутри помесь казармы и монастыря. Тарвелы не жаловались на недостаток денег, но предпочитали не идти на поводу у новых веяний и избегать лишней роскоши. Как и вообще большинства удобств. Лорды Стеренхорда полагали, что роскошь развращает и делает находящихся в ее плену слабыми и изнеженными. Что ж, подумал Александр, возможно они были и правы. Вся история дома Тарвелов была историей борьбы со старой их слабостью, слабостью, что заставила их преклонить колено перед Картворами, когда многие из великих правителей тех лет обнажали мечи и дрались с самопровозгласившимися королями до конца. Тарвелы предпочли подчиняться, а не сражаться, получили в подарок чужой дом - и очень старались сделать его своим. Избыть слабость. Сделаться сильными. Говорят, смогли. Их называли Железными герцогами и рассказывали легенды об их непреклонной, упрямой воле.