Чай с пряностями, или Призраки прошлого (СИ) - Романюк Светлана - Страница 8

Дел на кухне и в магазине было невпроворот. До десяти часов Лисси едва успевала месить, толочь, резать, лепить, класть в печь и вынимать оттуда. Пробегая через магазинчик, Лисси торопливо кланялась посетителям, заглядывала в зеркало, чтобы стереть с лица муку, крем или тесто (судя по ситуации), ныряла в кладовую за припасами и посудой и снова устремлялась на кухню. В очередной раз выбежав в магазин, запыхавшаяся Лисси рухнула без сил на стул и стала обмахивать себя передником.

- Отдохни! – посоветовала ей Хелли, которая ввиду краткого затишья что-то строчила в своем поэтическом блокноте.

- Ага. Передохну чуть-чуть. Там большой пирог выпекается. Со сливовым джемом и корицей. Хочу новый рецепт попробовать. Погода-то какая чудесная, Хелли! А я даже погулять не могу. Разве что на рынок.

- Хорошо, что у нас завтра выходной, - заметила Хелли.

- Просто замечательно! Хоть высплюсь наконец. А ты что собираешься делать?

- Да были планы, - уклончиво ответила Хелли.

- Можешь не темнить, - усмехнулась Лисси. – Небось, с Саем будешь встречаться.

- Возможно.

Хелли приняла неприступный вид. Лисси закрыла рот, решив не шутить по поводу Сая и Хелли, а оставить шутки впрок, создавая таким образом запас на будущее.

- Были у меня планы, - продолжила Хелли, - однако в свете последних событий их, возможно, придется отменить. Завтра добровольцы будут еще раз прочесывать город в поисках пропавшего малыша.

- Бобби так и не нашелся? – расстроилась Лисси.

- Как в воду канул!

Девушки одновременно сплюнули через плечо и совершили руками оградительные жесты.

- И что ты будешь делать?

- Нам выдали участки города, который надо еще раз внимательно прочесать. Мне с братьями достался дальний участок парка около пруда.

- Пруд же весь обшарили баграми?

- Да. К счастью, единственным уловом был ржавый велосипед, несколько рваных башмаков, пара жестяных банок, чье-то старое кресло… Ты представляешь, Лисси, это кому же в голову пришло кресло нести и в пруд выбрасывать? Ну и так, по мелочи.

- Заодно и пруд почистили, - задумчиво произнесла Лисси. – Все городу польза.

Девушка снова бросила взгляд в окно: на ярко-зеленом газоне яичным желтком выделялись опавшие листья жимолости. В палисаднике дома напротив пламенели багряные и оранжевые георгины. По улице бодрым шагом шла сухонькая старушка в фиолетовой шляпке, держа в руках корзинку и лакированную черную трость с изображением головы бульдога на конце. Поравнявшись с Проклятым домом, старушка целенаправленно шагнула на дорожку, ведущую к входу в кондитерскую.

- О не-е-ет! – простонала Лисси.

Кинувшая быстрый взгляд Хелли закатила глаза и пробормотала:

- О боги! Дайте мне силы ее не убить и не покалечить!

И тут же с усилием постаралась натянуть на лицо улыбку.

Зазвенел колокольчик, и старушка проскользнула в магазин.

- Здравствуйте, ниссима Лакмер! – в голос сказали девушки.

- И вам не хворать! – ответила старушка. – Я к вам вот зачем зашла…

- Внимательно слушаем, - сказала Хелли.

- Значится, я вот у вас давеча три пирожка с яблоками покупала. Так энти пирожки плохо пропеченные оказались.

- Все три?

- Да, все три. Сырые-сырые. Такая гадость, такая пакость! Я чуть не отравилась. Так я, значится, требую деньги назад.

Хелли возмущенно открыла рот, но Лисси послала ей предупреждающий знак.

- Конечно, ниссима Лакмер, - сладко пропела она. – Беспременно.

Ниссима Лакмер недоверчиво посмотрела на Лисси, потом обрадованно кивнула и полезла в корзинку за кошельком.

- Шестьдесят ниоклей с вас, - потребовала она.

- Вы же пирожки из выпечки предыдущего дня покупали, - не выдержала возмущенная Хелли. – Так что только тридцать ниоклей.

- Откуда помнишь? – возмутилась старушка.

- У меня записано все, что покупают клиенты, - уверенно сказала Хелли и издалека продемонстрировала исписанный стихами блокнот. – Вот тут… - веско ткнула она пальцем, - написано: «Ниссима Лакмер, три пирожка со скидкой».

- Ну пусть будет тридцать, - недовольно пробурчала старушка.

- Хелли, приготовь деньги, - приказала Лисси и подмигнула подруге.

Ниссима Лакмер вытянула шею, наблюдая за тем, как Хелли считает монетки, и шепотом вторя ей.

- Вы пока пирожки доставайте, - любезно предложила ей Лисси.

- Какие пирожки? – вздрогнула старушка.

- Те, что непропеченные.

Старушка чуть смутилась.

- Так я их выбросила сразу. Я же говорю: такая гадость, ну, просто такая гадость. В рот взять нельзя было.

- Тогда ничем помочь не могу, - с притворным огорчением сказала Лисси и развела руками. – Некачественную продукцию надо принести, и тогда мы произведем возврат денег.

- Это кто же такое придумал? – возопила старушка, глядя, как Хелли ссыпает монетки назад в ящик стола.

- Закон номер двадцать семь от десятого июня прошлого года о торговле города Груембьерра, подпункт пять, - наобум брякнула Хелли.

Старушка уважительно посмотрела на нее, потом недовольно пожевала губами.

- Тогда мне еще пирожков с яблоками или другими ягодами дайте.

- Есть со сливами.

- Давайте. Пять штук.

- С вас один сирейль.

- Как один сирейль? – снова возопила старушка. – Они же по десять ниоклей!

- Вчерашнюю выпечку по десять продаем. А свежая по двадцать. Итого, один сирейль, - терпеливо объяснила Хелли.

- Тогда мне вчерашних.

- Вчерашних не осталось. Все вчера разобрали.

- Тогда я завтра приду за ними.

- Ваша воля. Но в последнее время к вечеру все распродается подчистую.

- Просто безобразие! – пробормотала старушка и задумалась. – А может, вы мне продадите сегодняшние со скидкой? Как будто бы я пришла завтра? А?

- Голубушка ниссима Лакмер! – ласково сказала Лисси. – Этого никак нельзя сделать. Сегодня не может стать завтра.

- Подпункт восемь закона номер двадцать семь от десятого июня, - бодро подтвердила Хелли.

Старушка поджала губы, направилась было к выходу, но передумала. Остановилась, пожевала губами, разглядывая ценники и косясь на девушек, попричитала вполголоса, как тяжело живется бедной вдове, но Хелли с индифферентным лицом поправляла оборочки на фартуке, а Лисси перекладывала оставшиеся эклеры в кучку к трубочкам. В конце концов, после рвущихся из глубины души вздохов ниссима Лакмер достала со дна корзинки кошелек и, причитая над каждой монеткой, как над покойником, отсчитала сто ниоклей.

Хелли молча приняла монеты и отдала пирожки, завернув по требованию клиентки в двойную обертку. Обе девушки с облегчением выдохнули, когда старушка, злобно стуча палкой, выкатилась из их магазина.

- Как же она меня бесит! – сказала Хелли.

- А ты правда помнила, что она со скидкой покупала?

- Нет, я только предположила. И, как видишь, попала в точку.

Лисси рассмеялась.

- Я на прошлой неделе, когда на осенней ярмарке медом на зиму запасалась, - сказала она, - ниссиму Лакмер там тоже встретила. Жду я, пока мне продавщица разных сортов меда нальет в кувшины. А тут приходит ниссима Лакмер и приносит огромный кувшин чуть ли не в галлон. С медом. И к продавщице с криком: мед ваш, дескать, фальшивый. Та спокойно говорит: «Деньги верну. Мед давайте!» Ниссима Лакмер ей кувшин дает. Продавщица в палатку уходит. Возвращается с пустым чистым кувшином. Старуха в крик: «Ты зачем мне кувшин помыла?» Продавщица ей улыбается: «Так я вам приятное хотела сделать. Чтобы вы посуду не мыли». И деньги отдала. Лакмер злая ушла.

- И в чем дело было?

- А продавщица мне потом жалуется: «Эта старушка как кость в горле. Она в большую посуду меда налить требует, а потом возвращать приходит. Весь мед из кувшина не слить назад. На стенках полпинты, а то и больше остается. И она так из года в год промышляет. То к одному продавцу придет, то к другому. Все ищет, кого надуть. Ищет новичков, и так себе меда каждую осень набирает. Ее тут как облупленную знают».