Истребительница (ЛП) - Уивер Бринн - Страница 3

Я сглатываю, отрывая взгляд от его мускулистого тела, встречаясь с его рептилоидными глазами. Мой пистолет немного опускается, хотя палец все еще на спусковом крючке.

— Привет, — говорю я. Он меланхолично улыбается мне в ответ. — Полагаю, у тебя нет никаких документов на пребывание вне охраняемой зоны, не так ли?

Кастро качает головой.

— Нет, Лейла. У меня их нет.

Мое имя, произнесенное его глубоким баритоном, вызывает неожиданный прилив мурашек по рукам.

— Хорошо… почему ты здесь?

— На меня охотились соколиные охотники. Мне показалось, что это хорошее место, чтобы спрятаться, — говорит он, оглядывая пространство, освещенное тусклой лампочкой над нами. Его глаза возвращаются ко мне, а плечи опускаются. — Наверное, я ошибся. Может быть, мне стоило рискнуть и спрятаться где-то на улице.

Для него это было бы ненамного лучше. По крайней мере, он прожил на несколько часов дольше, спрятавшись тут.

— Куда ты хотел пойти?

Кастро испускает тяжелый вздох.

— В Тинглтаун.

— Правда? — спрашиваю я, делая небольшой шаг к нему. — Почему ты не захотел остаться в своей колонии? Тинглтаун находится довольно далеко от ближайшей территории людей-ящериц. Почему ты не подал документы на переселение куда-нибудь поближе?

Кастро пожимает плечами, золотистыми глазами смотря в пол.

— В колонии моя семья — важные персоны. Я знал, что они никогда не поставят штамп на документах и не позволят мне уехать.

— Сколько тебе лет? Твоя семья не отпустила бы тебя?

— Мне двадцать четыре, но наше общество устроено немного иначе, чем ваше. Уехать не так-то просто. Много ограничений. Даже очень. Когда я услышал о Тинглтауне и о том, как монстры и люди пытаются гармонично жить вместе, это показалось мне таким… идеальным местом. Я должен был попробовать, — он смотрит в мои глаза, и в моем сердце вспыхивает сожаление из-за печали, которую я вижу в его мягкой улыбке. — Я мечтал о другой жизни. Жить так, как хочу. Любить тех, кого хочу. Мне казалось, что там это возможно, и рискнул.

Что-то в его искренних, честных словах и в том, как он смотрит на меня, вызывает мимолетный румянец на моих щеках. Даже сердце заколотилось. Несмотря на то, что работа моей мечты подошла к концу, мне удалось окунуться в мир приключений, путешествовать по миру, охотиться на демонов. У Кастро никогда не было такой возможности. Он ухватился за шанс жить так, как хотел, но потерпел неудачу.

Мы долго молча смотрим друг на друга. Необычные, яркие глаза Кастро словно проникают прямо в мою душу. В нем есть что-то простое и грустное, светится в этих позолоченных зрачках, что-то чистое и сладкое. Но правила, которым мы оба должны следовать, непреклонны. Он их нарушил. И каким бы прекрасным и печальным он ни был, я — вершитель судеб.

— Ты ведь знаешь, что будет дальше, не так ли? — говорю я тихим голосом, крепче сжимая в руках пистолет.

Меланхоличная улыбка Кастора не злобная, а покорная.

— Да. Но я не готов.

— К такому не подготовишься.

— И правда, — говорит он, склонив голову. — Но могу я попросить тебя об одолжении, Лейла?

Мурашки бегут по моим рукам от теплоты в его голосе. Я должна сказать «нет». Чего бы он ни хотел, он не в том положении, чтобы просить об одолжении или милости. Но в моей груди возникает странное чувство, что я все же хочу дать ему шанс.

— В чем дело?

— Ты не могла бы посидеть со мной немного? Мне просто нужно с кем-то поговорить, прежде чем я умру.

Я глубоко вздыхаю. Оглядываю комнату, и мое внимание привлекает полка с винными бутылками вдоль тускло освещенной стены. Вопреки здравому смыслу я опускаю оружие и направляюсь к ней, перебирая варианты, пока не достаю одну и не отвинчиваю крышку.

Жестом указываю на пол, где устраивается Кастро, с надеждой, но настороженно следящий за каждым моим движением. И вот я уже сижу с монстром, которого должна убить, и передаю ему бутылку вина.

— Расскажи мне о себе.

ГЛАВА 3

Кастро

Такое ощущение, что время пролетает. Минуты кажутся днями, а час — как один миг. Мы беседуем, деля бутылку вина между собой, и с каждым мгновением я все больше очаровываюсь женщиной, которая уже должна была убить меня.

Я внимательно наблюдаю за Лейлой, пока она рассказывает историю одного из своих многочисленных путешествий. Она так выразительно жестикулирует. Движения сливаются с ее хрипловатым голосом, словно в танце, и вздрагивают, когда она произносит ругательства. Ее пухлые губы изогнуты в улыбке, а насыщенные карие глаза смотрят в тень, когда она рассказывает о своих воспоминаниях. Прядь волос, выбившаяся из хвоста, то и дело падает ей на щеку, и она убирает ее за ухо, но в конце концов та всегда ускользает. Я бы все отдал, чтобы почувствовать мягкость ее кожи, и рассмотреть множество оттенков блонда в этой простой пряди.

— Ты сделала столько невероятных вещей, — говорю я, стараясь, чтобы мой голос не звучал слишком восторженно. — Ты побывала в стольких местах. Я никогда не покидал колонию. Честно говоря, я счастлив, что вообще ушел так далеко.

— Я все еще не понимаю, почему именно Тинглтаун. Есть и другие колонии твоего вида, и другие дружелюбные к монстрам города, которые ближе, чем Тинглтаун, — говорит Лейла, поднимаясь с грязного пола. Она морщится и потирает ладонью правую ногу, и я замечаю, как она застывает на месте, когда идет к полке, чтобы взять вторую бутылку вина.

— Просто нигде больше нет ничего подобного, где бы гармонично уживались все виды существ. Другая колония ящеров будет больше похожа на мою. А я никогда не испытывал… — я запинаюсь и смотрю на Лейлу, которая подняла бровь, прося меня продолжить. Я отвожу взгляд в сторону, чувствуя, как жар заливает чешую на моих щеках. — Меня никогда не привлекал… мой собственный вид.

На лице Лейлы появляется осознание, и она, прихрамывая, подходит ко мне и садится на старые одеяла, которые мы расстелили, отвинчивая пробку на бутылке. Мне кажется, я вижу, как на ее коже появляется розовый оттенок, и от этого мои члены начинают болеть от внезапной потребности.

— А, понятно. В этом есть смысл. В своих путешествиях я слышала о нескольких подобных местах. Но их мало, — она отпивает из бутылки и передает ее мне. В прохладном влажном воздухе повисает долгая и тяжелая тишина. — Так… ты никогда не был с женщиной-ящерицей?

Я качаю головой и отпиваю немного вина.

— И с человеком тоже.

— О… так ты… — Лейла не заканчивает фразу, заметно сглатывая и отводя взгляд в тень.

— Я девственник, — заканчиваю я за нее с мимолетной, дразнящей улыбкой, передавая бутылку вина. Щеки Лейлы снова окрашиваются в яркий цвет, румянец ползет по шее под воротник. Я бы все отдал, лишь бы попробовать ее кожу на вкус, узнать, такая ли она мягкая, как кажется, и провести языком по ее нижней губе. Она именно та женщина, с которой я хотел бы быть, если бы мне посчастливилось, обрати она на меня внимание. Сильная, умная и способная. Красивая. Мягкая. Человек.

Инстинкты рептилии, желающей породниться с этой человеческой женщиной, захлестывают меня с головой и бурлят в крови, когда ноги Лейлы двигаются под моим пристальным взглядом. Я улавливаю незнакомый запах. Что-то сладкое, но мимолетное.

— Не думал, что умру девственником, однако, вот как решила судьба, — говорю я, заставляя себя успокоить бешенный пульс.

С губ Лейлы слетает невеселый смешок. Она не делает ни малейшего движения, чтобы взять в руки пистолет, который недавно убрала в кобуру, и, похоже, по-прежнему рада сидеть со мной на полу.

— Да, наверное.

— Ты когда-нибудь была с другим существом, Лейла?

По ее рукам пробегает короткая дрожь. Ей нравится, когда я произношу ее имя. Сладкий запах вернулся, сильнее, чем раньше.

— Нет, — отвечает она. — Только с людьми.

— А хотела?

— У меня никогда не было возможности.

— Но ты когда-нибудь хотела, Лейла?

Лейла снова вздрагивает. Ее дыхание становится более поверхностным, и она переводит взгляд на меня. Наши взгляды встречаются, они словно слились воедино. Не думаю, что смог бы оторваться, даже если бы попытался. Между нами возникает сладость, почти цветочная, и вместе с ней поднимаются мои собственные феромоны. И тут меня осеняет. Я чувствую запах ее возбуждения. И мое собственное отвечает ей тем же.