Колонисты Пандоры (СИ) - Подус Игорь - Страница 22

Кстати, несмотря на труд под палящим солнцем и мучающую жажду, чувствую, что особо не устал. Судя по виду других каторжан, в них подобной бодрости не ощущалось.

— Эй, дикарь. Чего дрон не вызываешь или ничего не наколотил? — прокричал звеньевой, стоявший на две ступени выше.

Хмурый, за всю двенадцатичасовую смену, так не разу ко мне не спустился. Видимо, он, как и другие звеньевые и бригадир, заранее меня списал.

— Перед смертью не надышишься, так что давай вызывай. Хочу видеть твой результат, — продолжил Хмурый и постучал по голографическому планшету, приделанному к рукаву комбеза.

Посмотрев на таблицу, я убедился, что половина звена уже сдала собранные сегменты. Быстрая оценка показала, что почти у всех показатели едва достигли 150% нормы и только у одного они дошли до 182%.

Таким образом, пятипроцентный сбор звеньевого с десятерых каторжников составил 76% нормы. Если бы он сам периодически не брался за кирку и не наколотил дополнительно 55%, то всё выглядело бы совсем плачевно.

Положение немного изменили, последние каторжники, сдавшие минерал. Тут результаты были повыше, а рекордсмен смог наколотить 203% от нормы. И только один Комар подвёл. Его результат был меньше всех в списке и едва составил 145%.

Предпоследнем свою сетку подцепил Пыля. А когда я увидел в таблице появившееся значение в 234%, понял, что он воспользовался моей подсказкой. За десять минут до конца смены грузовой дрон спустился ко мне и, прихватив сетку, потянул вверх, явно в ускоренном режиме.

— Ну сейчас начнётся, — улыбнулся Пыля, когда мы встретились на выдолбленной лестнице.

В этот момент дрон как раз приземлился на платформе транспортёра и вложил сетку в приёмник под лучи сканера. Тот быстро просветил сегменты и, пропустив всё через таблицу, выдал результат в 302%. И это с учётом автоматически откинутых звеньевому и бригадиру 10%.

Увидев появившуюся цифру, Хмурый нервно постучал по экрану, словно не доверяя всплывшим цифрам. Стоящий позади него Комар, отошёл в сторону и тут же принялся шептаться с другими каторжниками.

Из-за налипшего на комбезы мела, все мы сейчас походили на гипсовые статуи. Однако приготовившиеся к возврату в транспортёр каторжники, быстро вычислили передовика добычи и уставились на меня.

— Один к трём. Правильно говорят, новичкам везёт, — заявил Пыля, как только транспортёр тронулся.

Из-за шума электродвигателей и скрежета подвески, только сидевшие рядом зеки, могли нормально друг друга слышать.

— Почему один к трём?

— За сегодняшнюю смену ИскИн каторги автоматически спишет с тебя три дня заключения. С меня спишут ровно два. Будешь так вкалывать, обнулишь свой пятилетний срок за пару циклов. Хотя, если честно, даже два года здесь — это многовато. Ведь почти каждый день в барак кто-то не возвращается.

Едва Пыля договорил, гравитационные утяжелители переключились на единичку. Мои кандалы уже взломаны, и я мог отменить команду, но не стал рисковать. План побега продуман и только ошейник не позволил осуществить его сегодня.

— Если честно, все ожидали, что ты наделаешь глупостей. Против тебя даже ставки делали, а ты взял и наколотил три нормы. Получается, что сегодня я выиграл пять ампул «Бодряка», — радостно оскалился сосед.

— Ты упоминал, что у каждого каторжника имеется счёт. На него тоже что-то подкинут? — спросил я, дабы отвлечься от навязчивых мыслей о побеге.

— За выполнение нормы каждому капает десятка, за две нормы двадцать пять, а за три полтинник. За всё, что сверху тоже начислят по повышенному тарифу. Только особо губу не раскатывай — из начисленной суммы вычтут расходы на еду и стимуляторы. Это семь кредитов в сутки. Кроме этого, при переводе на личный счёт импланта, империя изымет стандартный налог. А это ещё минус десять процентов. В итоге после выхода на счёт капает гораздо меньше, чем думают зеки. Плюс, у тебя будут дополнительные расходы, так что обычно получается весьма скромная сумма.

Посчитав, сколько можно заработать, делая по три нормы в смену, я невольно призадумался. Конечно, опытный охотник на фронтире зарабатывал в два — три раза больше, в зависимости от сезона. Однако львиная доля денег уходила на развитие инфраструктуры, модернизацию защитных систем поселка, покупку личное оружие и боеприпасы. Так что в сухом остатке, даже при выполнении трёх норм в день, зек мог за год получить на больше охотника. По всей видимости звеньевые столько и зарабатывали, а бригадиры в два раза больше.

— И на что здесь зеки тратят деньги?

— Выплачивают присуждённые судом штрафы, но больше копят на будущее. Ведь выйти с каторги не главное. Сложнее продержаться на испытательном сроке и не залететь обратно. А если захочешь потратить деньги на зоне, то выбор небольшой. В доках установлены автоматы, выдающие еду и стимуляторы. Правда, цены там запредельные. Двадцать кредитов за двойную дозу улучшенного бодряка. Еда, конечно, получше стандартного рациона, но тоже разнообразием не блещет. Так что советую ничего не тратить. Глядишь, при выходе на волю, появится возможность дать на лапу офицеру, чтобы куратор тебя постоянно не дёргал и не пытался отправить назад за любую провинность.

— А что, и такое бывает?

— Глупый вопрос. Половина откинувшихся в течение года залетает на новый срок. Как говорил мой папаня — «система должна работать и проще наполнить её теми, кто знает своё место». Кстати, похоже обстоят дела на плантациях хмеля, химических производствах и на городских заводах. За тяжёлую работу там платят не больше. Мастера и надсмотрщики точно так же штрафуют, а жизнь в рабочей казарме, ненамного отличается от нашего барака, — усмехнулся Пыля, и вставил ампулу в иньектор, — Иногда мне кажется, отличие свободы от каторги — это возможность вечером пообщаться с родными и нажраться самогона с дружками. Ещё можно в выходной найти себе бабу на ночь. А если вконец надоело сидеть на одном месте, то перебраться в другой сектор и устроиться на такую же грязную и низкооплачиваемую работу.

Сосед сделал инъекцию, и усталость в его глазах начала отступать.

— А завтра, наше звено отправят на то же место? — поинтересовался я.

Ведь, от этого зависит план побега.

— Должны, но полной уверенности нет. Иногда звенья перекидывают с места на место. Насчёт тебя так вообще непонятно. Тройная норма здесь ничего не решает. Если вечером бригадиры соберут совет, то про тебя точно не забудут.

— Что, могут перекинуть в другое звено?

— Это навряд ли. Сегодня начался первый цикл с момента большого прилива. Через восемь дней придёт малый прилив и в зоне объявят пустой день. Из барака никого не выпустят. Обычно в такие дни руководство решает, кого и куда перекидывать.

— И какие у меня шансы остаться в нынешнем звене?

— Если ты продолжишь колотить по три нормы в день, то Хмурый с Крестом вцепятся в тебя зубами. Поэтому шансы остаться большие. Правда, сдаётся мне, имеются внешние силы, способные всё это переиграть.

Пока я расспрашивал Пылю, имплант вывел в информационное поле доклад, о взломе глайдера. Теперь, чтобы завести аппарат, мне нужно просто прикоснуться к панели управления и передать ключ по открывшемуся каналу. Жаль, но теперь это стало неактуальным, так как к аппарату меня не подпустят и на пушечный выстрел.

— Послушай. А тот капитан дружины, что ездит на глайдере, он кто?

— Дугин-Алексеев. Значит, тебе уже довелось встретиться с этим высокородным ублюдком?

— Он нас принимал, — подтвердил я, — А почему ты его так называешь?

— Да потому что он по матери Дугин, а по отцу Алексеев.

— Неужели он сын члена новгородского совета Алексеева? Который владелец копировальных заводов и половины минеральных карьеров? Не понял, а чего он на каторге забыл? Да ещё в чине капитана городской дружины. Это же совсем не его уровень.

— Он полукровка и этим всё сказано. Конечно, папаня оплатил ему имперское образование до восьмой ступени, произвёл в офицеры и даже принял в клан. А потом, от греха, отослал нагулянного сыночка подальше, заниматься охраной каторги. И этот гад теперь здесь выслуживается, чтобы в Новгород быстрее вернуться. Так что ему под горячую руку лучше не попадаться, ибо он любит срывать злость на зеках. А глайдер ему папашка выделил из своего личного гаража.