Возвышение Меркурия. Книга 14 (СИ) - Кронос Александр - Страница 18

Остановившись около дверей, я чуть приоткрыл одну из них и увидел массивного каменного ежа, который расхаживал перед парой стоявших по струнке Одарённых.

— Значит, вы ничего не замечаете и предположений у вас нет? Правильно я понимаю?

Остановившись, развернулся и чуть задрав голову, скользнул по ним взглядом. С прискорбием вздохнул.

— Как вы сс-с-столько прожили на сс-с-свете, если умеете мысс-с-слить только шаблонами? Где ваша фантазия? Куда вы дели полёт мысс-с-сли? Что сс-с-стало с воображением?

Смертные стояли не шевелясь. Выражение их лиц видно не было, но я прекрасно чувствовал смущение. А ещё — опасение смешанное с самым настоящим восторгом — похоже возможности ментора их до крайности впечатлили.

Сам же Мьёльнир укоризненно покачав головой, продолжил.

— Приглядитесс-с-сь к сс-с-саркофагу ещё раз. Обратите внимание на ключевые узлы сдерживающих плетений. Взгляните из чего сс-с-деланы их контрольные компоненты. И сс-с-соберитесс-с-сь уже! Всс-с-сё, что вам нужно — обнаружить энергию и дать мне образец!

Нить связи я намеренно ослабил — сейчас с моей стороны проходило не так много информации, как обычно. Хотел посмотреть, как спутник справляется с управлением людьми. Но вот эмоции самого Мьёльнира ощущал вполне отчётливо — он негодовал и был расстроен. Насколько я понимал, тем что не может выполнить эту задачу сам и вынужден её кому-то передоверять.

Убрав ограничения с канала связи, я распахнул дверь и живой камень кивнул Одарённым, после чего одним рывком оказался около меня. Смертные же, даже не посмотрев, кто появился в комнате, осторожно потянулись силой к саркофагу.

Я окружил нас барьером, а спутник изобразил огорчённую мину и развёл лапами.

— Пока не выходит. Найти ключ удалосс-с-сь, но сам я его не чувсс-с-ствую, а эти два осс-с-столопа упорно не желают следовать элементарной инсс-с-струкции. И так вроде разжевал дальше некуда, но всс-с-сё равно не выходит.

Глянув на парочку Одарённых, для которых сейчас не существовало ничего кроме саркофага, я разжал губы в слабой усмешке.

— Смотри не перестарайся. Их надо вернуть живыми и в здравом уме.

Тот внезапно отвёл взгляд, почему-то уставившись в пол. И задумчиво протянул.

— А можно их будет осс-с-ставить?

Мельком глянув на меня, уловил выражение лица и сразу же объяснил.

— Они не идеальны, но обучаемы. Я не всс-с-сегда могу всс-с-сё выполнить один. Иногда нужны такие вот помощники. А ещё это весс-с-село.

Забавная ситуация. Божественный спутник просит выделить ему двоих смертных, чтобы те выполняли вспомогательные функции. Хотя, в случае с саркофагом те явно пригодились.

— Я попробую поговорить с князьями. Возможно что-то получится придумать.

Тот расплылся в радостной улыбке, продемонстрировав целый рот острых каменных зубов. А я продолжил.

— Но вообще, я зашёл совсем по другому вопросу.

За следующие пятнадцать минут я изложил Мьёльниру свою идею и тот заверил, что скорее всего её выйдет реализовать. Правда это замедлит изучение саркофага и изменений в каркасе Рюриковича. Но князь Трубецкой умирать пока явно не собирался, а Иоанн подпитывался от целого набора целительных артефактов — по заверению команды Шуйского, которая выполняла работу, должен был протянуть, как минимум пару дней. Потому новая задача была поставлена в приоритет — спутник пообещал сделать всё в течение двенадцати часов. Единственное, что попросил — образцы. Их должны были доставить в башню на протяжении ближайшего часа.

Сам Симеон уже улетел — отправился в Красноярск. Чтобы лично ввести в курс дела основных вассалов рода и гвардию. Но в башне имелось немало его людей, готовых выполнить любое поручение. Мстиславский оставил часть персонала, способного справляться с техническими задачами, а Оболенский притащил сюда самых перспективных кавалергардов, которые быстро прошли через процедуру присяги и по сути, выполняли роль его свитских.

Охрану я поручил Билли — присмотр нескольких десятков некротических воинов гарантировал, что ни к башне, ни к казармам не пройдёт никто чужой. Разве что некто совсем сильный и способный прикрыться пологом невидимости. Но тогда его обнаружит Сандал. Либо просигналят защитные артефакты Мьёльнира.

Разумы смертных находились под наблюдением — за теми, кто был поблизости, приглядывал я сам, а других держал под надзором живой камень. Ему не составило труда сформировать сеть артефактов, которые постоянно оценивали состояние людей. И давали знать, если проявлялись оттенки, характерные для негативных мыслей. Тех самых, что возникают, если кто-то, например, размышляет о предательстве.

Сам же я занялся привычным делом — переговорами. Все монархи с которыми до того связывался либо я лично, либо Кристина, согласились выпустить заявления о каре за сотрудничество с любыми захватчиками. Да ещё и указали на две неудачные попытки вторжения, которые уже были мной предотвращены. Учитывая, что в своих заявлениях они ещё и добавили пункт о разрешении свободно действовать на их территории, сейчас мои руки были полностью развязаны. Грубо говоря, я мог заявиться и вырезать любой прусский, шведский или корейский род, без всякого объявления войны и формальных последствий.

Не думаю, что кто-то из смертных представлял для меня сейчас угрозу. Разве что у кого-то выйдет собрать в одном месте полсотни Великих Мастеров и привезти туда же несколько древних родовых алтарей, обрушив всё это на одну цель. Хотя даже в таком случае, их шансы на победу были невелики. Но оставалась свита и множество людей, задействованных в самых разных процессах. А ещё совсем скоро должны были открыться первые храмы.

Масса уязвимых точек, по которым могли бы нанести удар те, кто решил бы отомстить за гибель союзников или родственников. Заявления монархов не убирали эту угрозу полностью, но как минимум, снижали вероятность подобных атак.

Сейчас же мне требовалось от них нечто куда большее. Не просто заявить о поддержке в деле организации обороны мира, а допустить меня и пантеон до их людей. Дать разрешение на открытие храмов.

С поляками и корейцами, как ни странно, проблем не возникло. Потоцкий и Юн Ли дали согласие сразу же. Императору Цин я пригрозил полноценным гражданским конфликтом или вовсе свержением — мол Чжень-у заявит, что правитель уничтожает собственную страну и его надо поменять. Учитывая большое число его последователей из самых разных социальных кругов и текущую ситуацию в Китае, где большая часть населения до сих пор оставалась без бытовых удобств, это было бы чревато глобальными последствиями. Как минимум, лично для монарха. Тем более резервная фигура у меня уже была — Мейли точно не отказалась бы сменить его на троне.

Японцы упирались, но больше для виду. Согласие Цин и Кореи почти гарантировало их положительный ответ.

В случае с франками пришлось немного повозиться — герцог, который не успел толком принять бразды правления, опасался внутренних конфликтов. Но получив мои заверения, что в таком случае ему обеспечат поддержку, тоже пошёл на соглашение.

Беседы с монархами Пруссии, Англии и Швеции отняли у меня суммарно больше часа, но в итоге они присоединились к остальным. Отчасти помог удар Маховых — те дождались подходящего момента и обрушились на инкского психопата, превратив того в горстку пепла. Вместе со всем ближним кругом.

С султаном Оттоманской Порты я связался в последнюю очередь. Тот выслушал список тех, кто уже выразил согласие, немного подумал и сообщил, что не возражает. Правда сразу же выдвинул встречное условие — попросил гарантировать безопасность его государства и гарема от Оболенского.

Полковник вряд-ли этому обрадуется, но обещание я дал. Впрочем, речь шла только о самом князе. И я не сомневался, что в самом крайнем случае тот найдёт решение. Ведь если выкрасть деву из гарема и скажем, выдать замуж за кого-то ещё, то она перестанет быть одной из жён султана.

Остальным правителям я принялся звонить уже поздним вечером. Прямых контактов у меня не было, потому пришлось воспользоваться помощью министра иностранных дел Российской империи, который лично связывал меня со своими коллегами, отправляя контакты через дарфон. А дальше я уже вынуждал их обеспечить связь с монархом.