Рибофанк - Ди Филиппо Пол - Страница 5
- Предыдущая
- 5/52
- Следующая
Работяжка при виде этой картины расстроилась. Нет, совсем не такая жена нужна мистеру Майклу. Оторвавшись от замочной скважины, Работяжка двинулась дальше по коридору.
Вот и конец ковровой дорожки, дальше – широкие ступеньки винтовой лестницы. Босым ступням холодно на голом мраморе – Работяжка спустилась бегом, На первом этаже она сначала пересекла большой вестибюль с бюстами на постаментах и растениями в кадках, с картинами в позолоченных рамах. Дальше – огромный салон, здесь принимают важных гостей и устраивают собрания-заседания. Кабинет мистера Майкла – стеллажи с книгами, массивный ореховый стол, плазменный экран во всю стену. Еще несколько комнат – и она в кухне, сияющей кафелем и хромом.
Обычно по утрам кухня пустовала. Правда, в дни официальных приемов тут спозаранку кипела деятельность, приглашенные повара готовили мудреные блюда, которые пищевому аппарату не закажешь. Работяжке не нравилось бывать на кухне. В такие дни она вообще не любила отклонений от распорядка. Хорошо, что сегодня – самое обычное утро.
Она подошла к пищевому аппарату.
– Пищевой аппарат, сделай мне гренок с мармеладом.
– Закончился хлеб, – ответила машина.
Закончился хлеб? Но ведь Работяжка настроилась на гренок с мармеладом! И хлеба еще вчера было много. Куда же он подевался?
– Почему закончился хлеб? – спросила она.
– Ночью жена мистера Майкла отдала хлеб Быку. У меня было три буханки. Все три буханки съел Бык. Вот почему больше нет хлеба.
Значит, это из-за жены мистера Майкла Работяжка сегодня осталась без гренка! Ее хлеб скормлен андроморфу!
– В десять утра начнет работать доставка хлебобулочных изделий, – сочувственно подсказал пищевой аппарат.
– До десяти утра я уеду вместе с мистером Майклом.
Меня не будет в десять утра дома. Надо съесть что-нибудь другое. – Работяжка подумала и решила: – Сделай мне кашу из кукурузных хлопьев, сверху – ложка мармелада.
– Мармелада нет. Бык и его съел, вместе с ореховым маслом.
У Работяжки непроизвольно сжались кулачки. Что за утро! Сначала этот запах из комнаты мистера Майкла, а теперь… Ей не нравились сбои в распорядке дня. Ладно еще – когда в доме повара, но ведь сегодня поваров нет…
– Тогда я съем яйцо, – сообщила Работяжка.
– Заказ принят, – отозвался пищевой аппарат.
– Может, и мармелад есть? Хотя бы на одно яйцо?
– Мармелада нет даже на одно яйцо.
– Тогда я съем яйцо без мармелада.
Работяжка села за стол с металлическими ножками и белым кафельным верхом. Пищевой аппарат выдал яйцо, Работяжка его съела и тщательно слизала с блюдца желток. У меха сохранится лоск, но ведь яйцо не такое вкусное, как мармелад.
Работяжка распорядилась, чтобы пищевой аппарат приготовил завтрак для мистера Майкла и его жены и накрыл стол в южной столовой. После этого она по коридорам и подсобкам сама прошла в южную столовую.
Там уже находился мистер Майкл, сидел за длинным полированным столом, читал газету, потягивал кофе.
– Доброе утро, – поздоровалась Работяжка.
– Доброе, – мрачновато отозвался мистер Майкл.
Работяжка содрогнулась: да что же это за день такой!
Мистер Майкл просто на себя не похож. Он слишком много трудится, подумала Работяжка. Слишком о многом ему приходится думать. Всё государственные дела – на свои просто времени не остается. Мистеру Майклу надо бы побольше заботиться о собственном здоровье.
Работяжка свернулась клубочком в его ногах, рядом со столом – отсюда ей будет видно все происходящее.
Прибыл завтрак. Жена мистера Майкла не пришла вовремя, тем не менее он приступил к еде.
Только когда чудесный бекон по-канадски, яйца всмятку и вареная на пару рыба остыли, жена мистера Майкла появилась в дверях.
Одета она была для поездки по магазинам: цвета слоновой кости пиджак – спереди коротко, сзади фалды аж до колен; голубая шелковая блузка, светло-желтая юбка, отороченная лентой с узором из тюльпанов. Чулки цвета голубой металлик, кремовые туфли на высоком каблуке. Дорогие духи не могли укрыть от чуткого носа Работяж-ки запахи недавнего совокупления.
Жена мистера Майкла осторожно – как будто у нее что-то болело – уселась и принялась лениво ковыряться в тарелке. Некоторое время оба молчали. Потом мистер Майкл отложил газету – захрустевшую слишком громко для ушей Работяжки – и сказал:
– Сегодня из Вашингтона приедут важные люди. Захотят познакомиться с тобой.
– Какая скучища! И в котором же часу я должна их ублажать?
Мистер Майкл процедил, явно сдерживая гнев:
– В два.
– Попробую успеть.
Гнев вырвался:
– Уж попробуй! И попробуй только не успеть! Ты моя жена, и у тебя есть обязанности перед государством, точно так же, как и у меня.
– Никто меня не назначал на должность жены премьер-министра!
– Сама себя назначила, когда вышла за меня замуж!
И не спорь! Ты прекрасно знала, что я могу стать премьером, рано или поздно. Да черт побери, разве я многого от тебя требую? Изредка присутствовать на официальных мероприятиях. Думаешь, мне легко? Управлять целым континентом – по-твоему, пустячное дело?
– Ты рвался на эту работу. Я – нет.
Мистер Майкл сложил на груди руки, словно боялся, что они натворят бед. Исполненная сочувствия Работяжка сжала кулачки.
– Давай не будем ссориться. Постарайся к двум подъехать в министерство.
– Хорошо, я пронесусь по магазинам галопом.
– Вот и прекрасно. Ценю. – Мистер Майкл опустил взгляд на Работяжку: – Пора ехать. Окажи услугу, принеси мой брифкейс. Я его оставил у кровати.
– Я принесу брифкейс. Где вы будете меня ждать?
– На крыльце. Да, и машину туда подгони.
– Я подгоню машину, – пообещала Работяжка.
По пути к гаражу она обдумала услышанный в столовой спор. И утвердилась в мысли, которая в первый раз пришла наверху, у двери в спальню: эта женщина недостойна быть супругой мистера Майкла.
В гараже Работяжка подошла к роскошной машине – спортивный фасон, минимальный дорожный просвет, плавные линии корпуса.
– Мистер Майкл желает, чтобы ты его ждала у крыльца.
– Я открою ворота гаража. Проеду по дорожке до ворот ограды. Когда и они отворятся, я обогну дом и остановлюсь перед входной дверью.
– Правильно.
Машина завела керамический двигатель и открыла ворота гаража. Работяжка вышла. Вернулась в дом, поднялась по лестнице для прислуги на второй этаж, в коридор и приблизилась к двери в спальню мистера Майкла.
Дверь была растворена нараспашку.
И комната не пустовала.
Работяжка вошла и застыла как вкопанная – на кровати, среди скомканного белья, в томной позе лежала гиноморф. Заслышав шаги Работяжки, она открыла глаза.
– Здравствуй, – сказала гиноморф. – Я гетера, модель Поэтесса. Хочешь, я тебе спою?
– Нет, – ответила потрясенная Работяжка. – Я не хочу, чтобы ты мне пела. Я хочу знать, что ты здесь делаешь.
– Я теперь собственность мистера Майкла. Он меня купил и доставил сюда. Хочешь узнать мою родословную?
– Нет.
– Все равно изложу. Я составлена из пяти биологических видов, плюс три процента человеческих генов.
Строение скелета – от приматов, этим обеспечено изящество и кажущаяся хрупкость. Вешу я всего-навсего сорок килограммов. Мускулатура – от семейства кошачьих, кожа – производная от шкуры серны. Мозг создан на основе мозга норки. Индекс вагинального сокращения – девяносто. Феромоны подобраны специально для возбуждения мистера Майкла.
Гиноморф соблазняюще задвигала руками и ногами, слегка выгнула спину, приподняв лобок. Работяжка возмущенно смотрела, в голове царил сумбур.
– Я сделана из двенадцати биологических видов, – нашлась она наконец.
– У меня сто, сорок, восемьдесят, это в сантиметрах, – сообщила Поэтесса. – А у тебя какие размеры?
Работяжка опустила голову, посмотрела на свой мускулистый живот, не прикрытый безрукавкой, на крепкие, но не сказать что изящные бедра.
– Я своих размеров не знаю.
- Предыдущая
- 5/52
- Следующая
