Вперед в прошлое 3 (СИ) - Ратманов Денис - Страница 9

— Ты думаешь, это я накосячила? — напустилась на меня Наташка.

— Нет. Скорее всего, он услышал что-то, что его испугало. Это не твой косяк. Просто думаю, что твой Саша — не Саша вовсе, потому я и летел сюда, чтобы тебя предупредить. Видишь, как взмок.

— Как это — не Саша⁈ А кто? — округлила глаза Наташка.

— Саша, Юрчик, Вася… да мало ли как он кому представляется.

— Юрчик? — Она потерла переносицу.

— Да-да. Вспомнила?

Сестра мотнула головой.

— Вертится что-то…

— Та девчонка, с которой вы чуть не подрались, — подсказал я, и Наташка вскинула голову.

— Думаешь, Юрчик — это и был Саша?

— Есть такие опасения. Та девчонка пропала, я видел объявление о розыске.

Наташка побледнела, ее лицо вытянулось.

— Он — маньяк⁈ Мой… То есть Саша…

— Все может быть, — кивнул я, она побледнела еще больше и сама меня обняла, мелко затряслась от рыданий.

— Ну почему-у-у мне так везет?

— Именно что везет. А представь, что он приехал бы! И я не успел.

— И это он нашу Алиску куда-то завез?

— Не только Алиску.

— И убил⁈ — Наташа отстранилась, вытерла слезы. — Давай его найдем! В милицию пойдем, сдадим к херам!

В голове вертелись малолетние проститутки, Плешь, менты, которые их крышуют. Неужели и мой отец в этом замазан, хотя у него дочь такого же возраста. Вот же дерьмо! А если Плешь, менты, Юрчик-Саня заодно? Нет, вряд ли. Зачем ментам покрывать серийного убийцу. Но интуиция говорила, что нет, не надо к ментам. Сперва нужно самому разобраться, что происходит…

Но — время! Оно работает против Алисы, если Саня-Юрчик действительно маньяк. А если нет, и девочки живы? Если он поставляет материал трансплантологам? Как это работает? Детей где-то держат, потом прилетает заказчик? Или — сразу под нож?

Я где-то читал, что доноров держат до прилета спецборта, а потом всех убивают одним махом.

Или я вообще ошибаюсь насчет этого Санька?

— Саня спрашивал тебя про хронические заболевания? Группу крови? — поинтересовался я.

Наташка шумно сглотнула.

— Ну-у-у, мы говорили про медицину. Он жаловался на то, что мать у него болеет, и он пошел в мед, чтобы ее вылечить. Радовался, что ему болячки не передались… Блин, спрашивал!

— А про кровь?

Она свела брови у переносицы, мотнула головой.

— Нет. Точно нет. Зачем ему это?

— Органы у тебя вырезать и продать. Особенно ценятся редкие группы крови с отрицательным резус-фактором. У тебя распространенная вторая положительная.

Сестра икнула и закрыла рот рукой.

— Жуть какая! Ладно бы в публичный дом продать!

Мы отошли в парк, уселись на бордюре в тени, и я принялся рассуждать вслух:

— Такое тоже возможно, но Алиса ненавидит мальчиков.

— Да, есть такое. Как-то она говорила, что никогда в постель с парнем не ляжет.

— Вот продадут ее туда, а она клиенту что-нибудь откусит, — развил мысль я. — Нет, она для публичного дома точно не годится, не дебилы же их туда отбирают. А вот органы… Органы молчат и никому ничего не отгрызут.

— Ну какой ужас, блин! — Наташка вскочила, снова села рядом со мной.

— Прикинь, как тебе повезло, что Саня отморозился.

— Ой, блин, да…

— Теперь давай подумаем, почему ты ему не подошла. О чем вы говорили?

Наташка развела руками:

— Да о чем и всегда. Ах, какая я красивая и талантливая! А куда буду поступать, а кто родители…

— Стоп! — воскликнул я.

— Чего?

— Ты сказала, что отец — мент, так?

Она скривилась и зашипела:

— Ненавижу его!

— Но говорила, да?

— Ну да, и че?

Я щелкнул пальцами.

— Твою мать, все сходится.

— Че сходится?

— Вот и зассал Саня! — Теперь я поднялся и стал мерить шагами асфальт: туда-сюда, туда-сюда.

— Да сядь ты! Не мельтеши, — бросила сестра.

— Выходит, Саня с большой вероятностью и есть маньяк. Не стал рисковать с дочерью мента, потому что папаша весь город на уши поднимет.

— Поднимет он, ага, — проворчала Наташка.

— Самого факта хватило. Видишь, папаша жизнь тебе спас.

— Ага, спас…

— Ты хоть понимаешь, во что чуть не влипла⁈ — повысил голос я.

Она засопела, но все же решила немного мне попротиворечить:

— Еще ведь не доказало, что маньяк — именно этот козел.

А я продолжил развивать мысль вслух:

— За Алису некому вступиться, у нее нет ментов и состоятельных родственников, что она сама, жалуясь на жизнь, и рассказала. И другие пропавшие тоже бедные. И не факт, что это только девочки. Нужно потрясти папашу, вдруг он что знает.

— И покрывает их, — буркнула Наташка.

— Я его сам тогда завалю и не стану дожидаться…

«Пока это сделают другие», — додумал я.

А малолетние бродяжки-проститутки, которые, по идее, мишень номер один, в юном возрасте наверняка уже носят целый букет болячек, потому их никто и не трогает.

Как ни крути, нужна информация, которая есть у ментов: кто пропавшие девочки, исчезали ли дети младше, включая мальчиков и юношей. Неплохо бы выйти на родственников пропавших и узнать, не рассказывали ли дети о парне на мотоцикле. Тогда список подозреваемых сужается до единственного человека, и, если взять его за яйца, все и станет ясно.

Теперь на первый план вышла мысль — неужели отец замазан? Как же вы, суки, спите, зная, что с вашего попустительства разбирают на органы детей?

— Поехали домой, — предложил я.

— Угу, все равно день пропал.

Наташка поднялась, отряхнула юбку. Я тоже встал и спросил:

— Поможешь Боре сделать фоторобот Сани?

— С превеликим удовольствием! — прошипела она.

Мы поехали домой. День не получился беззаботным ни у меня, ни у сестры. А вот Борис обрадовался сложному заданию, и часа два мы убили, составляя фоторобот Саши. К трем дня у меня на руках был рисунок. Еще несколько Борис сделал, перерисовав картинку через стекло.

Интересно, насколько достоверно получилось? Не приукрашивает ли Наташка внешность парня? Этот уж больно смазлив: правильные черты лица, брови вразлет, удлиненная стрижка, по-кошачьи раскосые глаза редкого темно-оранжевого цвета — с ее слов.

— Серьга в ухе! — вспомнила Наташка. — В форме держащейся за мочку руки! И перстни тоже с черепами, цепи, кожаные всякие штуки.

Я всмотрелся в лицо гаденыша. Скорее всего, конкретно этот парень — просто вербовщик, на которого клюют девки. А что с ними случается потом, он особо и не вникает.

— Боря, сделай, пожалуйста, еще картинки. Раздам информаторам.

— Окей! — отозвался брат.

Итак, задача номер один — выяснить, причастен ли Наташкин несостоявшийся кавалер к исчезновениям девушек. Вдруг я вообще напраслину на парня возвожу? Если причастен, буду копать в этом направлении, попытаюсь подключить отца. Либо же отец окончательно для меня умрет — если выяснится, что он в теме. Надеюсь, что нет. Тогда у него денег было бы побольше.

Если он откажется помочь, обращусь к деду, чтобы подсказал, в каком направлении двигаться, как себя вести и куда лучше не лезть.

И снова — автобус, тряска в центр, одни беспризорники, другие, третьи. Что странно, хоть я раздал им в этот раз только жвачки, приняли они меня более благосклонно, почти как родного. Подозреваемого они не знали ни как Сашу, ни как Юрия, но обещали присмотреться к парням на мотоциклах и переписать номерные знаки, а девчонки — не говорить Плеши об этой моей просьбе.

Вот уже и шесть вечера. Сперва тренировка, потом звонок бабушке, и планы на завтра будут зависеть от того, что она мне скажет. Скорее всего, придется опять с сачком по дереву скакать и ловить абрикосы. Зато мы теперь богаты! Я смогу сменить драные кеды на нормальную летнюю обувь!

Вообще все прекрасно сложилось: маминому здоровью ничего не угрожает, мы богаты, у нас сказочные перспективы и ноль помех. Вот только Алиса…

Казалось бы, наплюй на малознакомую девицу и живи себе спокойно, заколачивай бабло, а не могу — ни реальность мне не простит бездействия, ни совесть. Только представлю, что ждет Алису — и шерсть дыбом. Вот потому в той жизни я так и не увидел, какой она выросла — ей не дали повзрослеть, а мать даже шума поднимать не стала: исчезла помеха, и слава богу.