Смертельная жажда сокровищ - Шахов Максим Анатольевич - Страница 24

• Предыдущая
• 24/48
• Следующая

Так оно и случилось. Убив телохранителя Лопухина, вьетнамец метнулся к следующему углу бассейна и осторожно выглянул в проход правого борта. Он здорово удивился, не обнаружив Лопухина, но в тот момент разбираться, куда подевался олигарх, было некогда.

Утюг, навалившись на изгиб трубы, продолжал методично всаживать пулю за пулей в окна надстройки. Он успел захватить с собой два запасных магазина, так что патронов у него было еще предостаточно.

Беда была в том, что Утюг практически истек кровью. Держался он только на силе воли. От угла бассейна, из-за которого выглядывал вьетнамец, до Утюга было каких-то тридцать метров. Однако с тыла охранника надежно прикрывал тот самый бак, за которым так удачно спрятался Лопухин.

Вьетнамец выскользнул из-за угла и метнулся по проходу к Утюгу. Пираты из надстройки тут же скорректировали огонь, чтобы случайно не задеть своего.

Утюг моментально заподозрил неладное и попытался оглянуться. К тому времени он настолько ослаб, что не удержался и просто съехал с трубы, упав на палубу поперек прохода.

Бегущий вьетнамец вздрогнул от неожиданности и моментально нажал на спуск. «Беретта» выплюнула десяток пуль, но вьетнамец впопыхах промахнулся.

Этого вполне хватило Утюгу, чтобы совершить последний в жизни выстрел. Даже рухнув на палубу, он не выронил автомата и умер как настоящий воин.

Из положения лежа на боку как следует прицелиться Утюг не мог, и сил на это у него уже не было. Он просто повернул автомат к борту и выпустил гранату по лежавшим там трубам.

«Подствольник» коротко ухнул, граната устремилась навстречу вьетнамцу и взорвалась, ударившись о стенку трубы. Брызнувшие в проход осколки в один миг нафаршировали вьетнамца, словно бекаса.

Узкоглазый замертво рухнул на стенку бассейна, Утюг же уронил голову на палубу и устало закрыл глаза. Через пару секунд он умер от потери крови, с чувством выполненного долга и с оружием в руках. Узкоглазые так и не смогли его убить.

Через пару минут к Утюгу подкрался капитан Чен. Вскинув мини-«узи», он на всякий случай всадил в бездыханное тело десяток пуль. По проходу к Чену уже бежали спустившиеся из надстройки вахтенные.

– Где Лопухин? – оглянулся на них Чен.

– Последний раз мы видели его вон там! Наверное, где-то спрятался! – крикнул на ходу вахтенный помощник Ван Гонг.

– Найдите его! Быстро!

Промчавшись мимо Чена, вьетнамцы бросились исполнять приказ. Сам Чен нервно оглянулся и начал всматриваться в небо над баком. Захват судна занял слишком много времени, и китаец боялся, что над морем вот-вот покажется гидроплан.

Вьетнамцы быстро позаглядывали под трубы и за насосы, потом бросились к баку и осмотрели все там.

– Его нигде нет! – растерянно крикнул от лебедки Гонг.

– Что?! – рявкнул Чен. – Вы все осмотрели?

– Да!

– Он в бассейн не мог прыгнуть?

– Нет!

– Тогда ищите! Он никуда не мог деться!

От мысли, что они не смогут найти Лопухина до прилета гидроплана, Чена бросило в пот. Он растерянно оглянулся и кинулся к надстройке.

Через каждые пять метров китаец останавливался и заглядывал под трубы. Обследовав таким образом метров двадцать прохода, Чен на миг задумался и бросился к стенке бассейна.

Ближе к баку грязь уже осела, и на поверхности воды, поблескивая белоснежными животами, резвилось десятка полтора камбал. Скатов видно не было, но их зазубренные хвосты мелькали то тут, то там. У самого края бассейна шевелил хищными клешнями огромный краб.

Лопухина среди всей этой живности китайцу разглядеть так и не удалось. Он уже готов был сам броситься в бассейн, когда со стороны бака донесся крик.

– Капитан, смотрите!

– Что?! – быстро оглянулся Чен.

– Это его?

– Да! – ахнул Чен, бросаясь по проходу к носу.

Стоя у сложенных вдоль борта труб, Гонг держал в руках сандалии Лопухина.

– Где ты их взял? – крикнул Чен, подбегая.

– Вон там, в трубе...

Китаец быстро наклонился и заглянул в трубу. Едва заметные следы говорили о том, что Лопухин прополз внутри секции к выходу. А потом зачем-то снял сандалии...

Тут китайца пронзила внезапная догадка. Бросившись к борту, он перегнулся по пояс и посмотрел назад. Лопухина китаец в воде так и не разглядел, зато увидел покачивающуюся вдалеке шлюпку.

– На мостик! – завопил Чен. – Быстрее! Разворачивайте судно!

Олигарх Лопухин отнюдь не был таким рохлей, как могло показаться. За свою жизнь он поработал и проводником поездов дальнего следования, и грузчиком в винном магазине, и даже дворником. Лопухин повидал многое и умел быстро делать правильные выводы. Чего-чего, а ума олигарху было не занимать.

И только оказаться в эпицентре скоротечных огневых поединков Лопухину раньше не доводилось, бог миловал. В первые секунды он был просто шокирован происходящим. Не то что анализировать ситуацию, а даже шевелиться олигарх мог с большим трудом.

Однако человек привыкает ко всему, и Лопухин на удивление скоро вошел в свою новую роль. Далось это ему нелегко. Поворотным пунктом стал укус вьетнамца. После этого Лопухин как-то сразу поверил в свои силы, а следом к нему вернулась и способность соображать.

Выводы, которые олигарх сделал из сложившейся ситуации, были неутешительными. Несмотря на кучу дипломов с устрашающими ятаганами на обложках и отличные рекомендации, Сергей оказался никудышным телохранителем и бездарным организатором.

Руководимая им служба охраны в общем и целом была абсолютно не готова к выполнению своих прямых обязанностей. Только два охранника оказались настоящими профессионалами. Они сделали все, что можно, и Лопухин был безмерно благодарен им за это. Однако из-за низкой организации и они, и олигарх были обречены.

Лопухин это отлично понимал и лихорадочно искал путь к спасению. Истекающий кровью Утюг подсказал олигарху выход, и Лопухин решился.

Мчась вдоль борта, он пару раз оглянулся и бросился на палубу. Место Лопухин выбрал неспроста. Он вспомнил, какая часть прохода правого борта практически не просматривалась с мостика.

Укрывшись за массивным баком, Лопухин быстро прополз три метра по-пластунски и нырнул в лежавшую у борта секцию трубопровода. Десять метров внутри трубы он одолел за несколько секунд.

Тут Лопухин осторожно высунулся и снова оглянулся. Теперь ему предстояло незаметно покинуть судно. Секции трубопроводов лежали на специальных стеллажах в два яруса и возвышались над палубой на добрых полтора метра. Несмотря на это, в момент прыжка Лопухин должен был оказаться в поле зрения тех, кто находился на мостике. Борт судна был сплошным до самого бака, и только там в нем имелись отверстия для швартовых канатов.

Выбора не было. Сняв сандалии, Лопухин забросил их в трубу и подался к борту. Теперь все зависело от везения.

Олигарх торопливо перекрестился, хотя никогда не верил в бога, и тут в проходе послышался топот. Это пытался убежать от судьбы никудышный телохранитель Сергей, но Лопухин этого, естественно, не знал. Он просто вздрогнул и отчаянно прыгнул за борт.

Падая, Лопухин полтора раза перекувырнулся в воздухе и больно ударился о воду. После золотых унитазов и президентских люксов подобные падения не даются легко. Лопухину было до такой степени больно, что даже слезы на глазах вышибло. Наверняка аристократически-изнеженный заграничный олигарх на его месте сразу бы пустил пузыри и пошел ко дну.

Но Лопухин был не заграничным, а русским олигархом. О тяготах жизни он знал не понаслышке и в нужный момент умел стиснуть зубы. Превозмогая боль, Лопухин судорожно вздохнул и нырнул в сторону от судна, размашисто загребая руками.

Буквально пару секунд спустя опущенная в воду правая труба «Азовского моря» прорезала воду в том месте, где только что плыл олигарх.

Тугой струей воды его сперва отбросило в сторону, а потом потянуло обратно к борту. В этот момент жизнь Лопухина висела на волоске, и он еще быстрее заработал руками и ногами.

• Предыдущая
• 24/48
• Следующая