Вечно дикая - Такер К. А. - Страница 18

– У нас с Джоной будет как раз достаточно времени, чтобы съездить в здание суда и подать заявление на выдачу свидетельства о браке. Мы решили, что больше не хотим ждать.

Раздается звон столового серебра – это Мюриэль бросает их на стол, чтобы освободить руки для громкого хлопка.

– Ну и ну, черт возьми! Нам предстоит организовать свадьбу! – восклицает она, и в ее голосе звучит несвойственное ей ликование.

– Калла? Ты там? – С верхней ступеньки лестницы раздается глубокий голос Джоны.

– Да!

– Ты звонишь Диане?

Черт. Это тоже мне нужно не забыть.

– Дай мне десять минут.

Опускаюсь в свое рабочее кресло. Рядом со мной на столе – стопка бумаг, необходимых для получения свидетельства о браке.

Наверху слышен гул голосов. Реакция Астрид на нашу новость была такой же, как у Мюриэль, хотя и несколько сдержаннее. Моя мама, напротив, сделала несколько глубоких вдохов, а затем начала громко вспоминать одну тихую свадьбу, для которой она несколько лет назад организовывала цветочное оформление, и как прекрасно все тогда получилось.

А теперь они с Мюриэль обсуждают очередность всего того, что еще предстоит заказать и каковы наши ограниченные возможности. Цветами, разумеется, займется моя мама, Астрид любезно предложила испечь свадебный торт, но очень многое все еще под вопросом.

Пока жду, когда включится ноутбук, дико трясутся руки. Мои расшатанные нервы в данный момент не имеют ничего общего с тем фактом, что мы с Джоной собираемся пожениться на следующей неделе. В этом решении я уверена.

А вот в том, что я делаю сейчас… не очень.

Открываю почтовый ящик и нажимаю кнопку «написать».

И пока окончательно не сдали нервы, печатаю письмо, которое, надеюсь, изменит чью-то жизнь так же, как однажды вечером в июле один телефонный звонок изменил мою.

– Если это снова Джона, скажи, что мы будем через пять минут.

Его беспокойство в равной степени умиляет и раздражает меня.

Мама надевает очки для чтения, чтобы прочитать сообщение.

– Это Тоби. Он пишет – Мюриэль сказала, что Конни готова взяться за… Помедленнее, Калла! Ты заставляешь меня нервничать.

Плавно жму на педаль тормоза, чтобы свернуть направо к нашему дому. Когда моя мама, Агнес, Мейбл и я в семь утра садились в джип, направляясь в Анкоридж на поиски свадебного платья, дороги были расчищены, а с неба падали лишь редкие снежинки. Мы намеревались вернуться к обеду. Но за одним неудачным свадебным магазином последовал следующий, а затем еще один. Когда мы выехали на шоссе к Трапперс Кроссинг, перевалило уже за полдень, а снежная буря, которую прогнозировали синоптики, была уже на подходе.

– Какая Конни? Я не знаю никаких Конни.

– Я эту Конни точно не знаю, но, судя по всему, она шьет все костюмы для школьного драматического кружка. Мюриэль сейчас едет к ней, чтобы поговорить.

– А ты сказала, что платье нуждается в серьезных корректировках?

Я уже практически отказалась от поиска свадебного платья, перебрав десятки типовых фасонов с пышными юбками без бретелек и вариантов, расшитых бисером, и собиралась остановиться на милом, но «уже тысячу раз встречавшемся» образце, когда Агнес обнаружила простое, но элегантное платье с круглым вырезом и длинными рукавами, спрятанное в самых глубинах стеллажа. Даже моя мама одобрила его. Проблема лишь в том, что оно оказалось слишком велико. На несколько размеров. Владелица свадебного магазина заверила нас, что эту проблему легко устранит опытная швея. К сожалению, она сама никак не успевает сделать это вовремя.

– Да! Почти слово в слово. – И мама читает сообщение вслух, чтобы подтвердить свои слова.

– Ну хорошо. Если она думает, что эта Конни справится, то мне придется поверить.

Сомневаюсь, что бедняжку Конни будут долго «упрашивать», едва она откроет дверь перед решительно настроенной Мюриэль Макгивни.

– Знаешь, мы слишком полагаемся на твою соседку. – Мама снимает очки. Ее брови сдвинуты от беспокойства. – Надеюсь, ты будешь не очень разочарована результатом, Калла.

Желудок снова сжимается, и слабый голос в глубине моего сознания вторит ее опасениям.

Как только мы с Джоной вернулись из здания суда, началась безумная суета. Саймон предложил привлечь на помощь Мюриэль. Я согласилась. Не прошло и двадцати минут, как она приехала с блокнотом, размером восемь с половиной на одиннадцать, засунутым под мышку. Ее библия, как она его назвала, – потрепанная, погнутая и вся испещренная бесчисленными именами и цифрами, – поможет нам разобраться, что да как. Но сначала предстояло решить, когда, где и кто.

Когда – это было несложно. Новый год. Из-за праздников мы не получим документы раньше тридцатого числа, а родители уезжают второго января, так что вариантов немного.

Что касается пункта «кто», то мы с Джоной составили список гостей по дороге к зданию суда. Получилось двадцать пять человек – больше, чем я предполагала.

Самой большой проблемой оказалось место. В окрестностях нашлось всего три подходящих заведения, и несколько быстрых телефонных звонков подтвердили, что все они будут заняты. Мюриэль охотно предложила нам общественный центр, несмотря на все мои уверения в том, что он недостаточно живописен и слишком велик для двадцати пяти гостей. Мы были уже готовы смириться, что нам придется втискивать всех приглашенных в наш дом, как Мюриэль вдруг посетило озарение – «Пивной домик». Он уютный, с душой, и, если приложить немного усилий, может стать идеальным местом для проведения свадьбы.

Самое главное – он близко от нас и свободен на Новый год.

И, должна была признать, это не самая плохая идея, поскольку позволит избежать хаоса в нашем доме, который и так уже достаточно суматошен из-за гостящих у нас родителей.

Мама осторожно попросила взглянуть на «этот ваш «Пивной домик», прежде чем мы согласимся на проведение там свадебного торжества.

Так что мы поехали туда, и мама полчаса ходила кругами, указывая на все, что нужно будет убрать или почистить: захламленную доску объявлений, дешевые складные столы, рыбацкие трофеи…

Мюриэль соглашалась на все безоговорочно. К моему большому удивлению.

Тогда мама сказала: «С этим я могу смириться».

Так было решено, что наша свадьба состоится в «Пивном домике».

Когда были приняты самый важные решения, Мюриэль начала перечислять все возможные активы, как очевидные, так и нестандартные, учитывая сжатые сроки. Двадцатиоднолетнюю Лейси Бернс – она победила в конкурсе фотографии за свои оригинальные снимки в школьном альбоме и по счастливой случайности приехала домой из колледжа на рождественские каникулы; Майкла и Энн Боверинг – преподавателей музыки, играющих на семи инструментах и поющих в церкви каждое воскресенье; Глорию из комитета по подготовке зимнего карнавала, которая уже несколько лет посещает кулинарные курсы в Анкоридже и является лучшим поваром, по мнению Мюриэль.

Не было ни одного вопроса, на который она не смогла бы ответить, ни одной затруднительной ситуации, где бы она не сумела найти решения.

Мюриэль находилась в своей стихии.

И никогда прежде я не ценила ее таланты так высоко.

Спустя несколько часов и десяток телефонных звонков у нас был фотограф, музыканты и поставщик провизии. Моя мама обзвонила всех флористов от Уасиллы до Анкориджа, чтобы изучить ассортимент цветов, а Астрид начала перечислять варианты тортов.

Все получалось слишком уж просто.

Может, так оно и есть. Но, возможно, все обернется катастрофой.

– Она выходит замуж за Джону. Все будет замечательно, что бы ни случилось, – щебечет Агнес с заднего сиденья машины – вечный ангел на моем плече.

Мама, судя по всему, проникается. Она оборачивается, чтобы встретить взгляд Агнес.

– Знаешь, ты права. Калла выходит замуж за своего небесного ковбоя…

– О боже, мам! – морщусь я под дружный взрыв смеха.

Но она права.