Любовь по науке, или На практику в другой мир - Миленина Лидия - Страница 28

И тут мне стало смешно.

– Гай, ты чего? – спросила я, пытаясь не сильно обидеть его насмешливым тоном. – Сам подумай. Я точно знаю, что тебе… что ты влюблен в другую девушку! Ты сам это сейчас признал. Но ты меня зовешь на свидание! Ну какая девушка согласится? Это ведь себя не уважать. Это раз.

– Так там у меня ненастоящие чувства! – перебил меня Гай. – Наваждение!

– Откуда тебе знать, настоящие или не настоящие, – вздохнула я, ощущая себя мудрой бабушкой, призванной вразумить внука. – Я уже ничего не понимаю, как что с чувствами и отношениями. В общем, на свидание не пойду. Это два.

– А чего так? – опять перебил меня Гай. – Ты в эксперименте, я в эксперименте. Может, у нас скоро сработает это… ну, эманации эти. Я был бы рад, если бы моей парой оказалась ты. Ты нормальная. Честная, умная. Красивая.

Однако по тону Гая ощущалось, что он просто констатирует мои сильные качества. А очарования влюбленности тут нет и в помине.

– Спасибо, конечно, – улыбнулась я. И тут же взорвалась: – Только это я в эксперименте! А ты – нет! Ты тайно пробрался и искупался в пыльце! Вообще-то я должна пойти и донести, что ты это сделал. Эксперимент – дело серьезное.

Гай расстроенно опустил глаза.

– Не получилось, эх… – пробубнил он. – Слушай, ну я ведь потому с тобой и поделился, что ты из другого мира. И потому что из всех моих друзей только ты участвуешь в эксперименте официально. Остальные-то наши и верно, могут донести. Знают, что с магией шутки плохи. Не доноси, Маш, а? Ты же нормальная.

– Тогда сам сознайся! – продолжала бороться за правду я. – Пойди вон к Гайдоре, она добрая. А то вдруг у тебя какие-то побочки будут, а никто не знает, что ты тоже купался в пыльце, и не смогут найти причину твоего недуга?!

Гай еще ниже опустил глаза.

– Хорошо, хорошо… Ты права. Только не сейчас. Завтра сознаюсь, – лживо согласился он. Явно не собираясь этого делать, просто хотел успокоить меня.

Ох… Разбираться с проступком Гая у меня просто не было сил. Донесу на него – стану предателем. Павликом Морозовым. Заложу друга ради интересов «партии». Не донесу – может, ничего страшного и не случится. Найдется пара еще и Гаю. Или не найдется. Вряд ли произойдет какая-нибудь катастрофа, это я больше его пугала.

– Ладно, – вздохнула я. – Но я каждый день буду тебе капать на мозг, чтобы ты сознался. И если чего случится, доложу прямо декану.

– Уфф! – обрадовался мой бешеный куратор (с которым мы, похоже, поменялись местами). – Спасибо! Ну я дурак, конечно, что тебе рассказал…

– Гриша умный! Гришенька мальчик-красавчик! – вмешался Гриша. Звучало это как «ты дурак, а я, Гриша, умный!».

– Не-е! – протянула я. – Ты дурак не потому, что мне рассказал, а потому, что полез в пыльцу. Надо было просто заранее подать заявку на эксперимент. Ты же человек, тебе можно.

– Так я подавал, – сознался Гай. – Меня не взяли. Не знаю уж почему. Магистр Гайдора только сказала… ерунду какую-то. Что я слишком хороший адепт. И что лучше, чтобы я учился и занимался организационной деятельностью, а не за девчонками бегал.

– Вполне себе весомая причина! – рассмеялась я.

Хотя сейчас Гай был мало похож на «слишком хорошего адепта». Обычный шебутной хулиган. Вот уж точно, в любом отличнике прячется сорви-голова!

– Не хочешь – и ладно. Я не особо и надеялся, – Гай принялся оглядываться. – Пойду тогда к Кайре подкачу.

И кинул выразительный взгляд на миниатюрную брюнетку, стоящую с другими девушками.

Кстати, подумалось мне. Гигант-Гай и маленькая Кайра очень даже здорово смотрелись бы вместе. Почему бы и не да?

Я уже почти дала ему благословение, но внезапно кое-что вспомнила.

– Подожди! – схватила я его за рукав. – Ты ведь не знаешь, что там по инструкции. Первое. До завтрашнего дня нежелательно общаться с противоположным полом. Так что мы косячим, когда с тобой беседуем. А второе, это уже из моего опыта. Эманации эти сразу появляются. Так что, если бы я или, допустим, Кайра (мы ведь обе в эксперименте) испытали к тебе что-то или ты к нам, то уже могло бы заработать. Ты как, к Кайре ничего сейчас такого необыкновенного не ощущаешь?

Гай немного помолчал. Потом отрицательно покачал головой:

– Да нет. Мне она всегда нравилась. Ну так, немного. Мелкая такая, смешная. И сейчас так же! Ничего нового.

– Вот! – я назидательно подняла палец. – А если бы она была твоей половинкой, то ты уже ощутил бы что-то! А ко мне ты и не мог почувствовать ничего особенного. У меня уже появился… ну, типа истинной пары.

– Да ты что?! – растопырил глаза Гай. – Рассказывай!

Пришлось в общих чертах рассказать Гаю про оборотня. Правда, про встречу с деканом я умолчала. Как-то не хотелось никого ставить в известность, что спасал меня сам Гарон. И тем более что провожал.

Мол, мы как-то сами договорились, без деталей.

– Если тэрин будет надоедать – скажи! – тут же вспомнил о своих кураторских обязанностях Гай. – Мы с приятелями ему устроим, чтобы неповадно было! Ох, ну и счастливая ты, Маша. Скоро влюбишься в него. Взаимно. Красота-то какая!

Я вздохнула. Пока особой взаимности к тигру я не ощущала.

Гай тоже вздохнул и добавил:

– Знаешь, а я тоже ни к кому ничего особенного еще не чувствую. Вот как люб… в общем, что было раньше, то и сейчас есть.

– Погоди. Не думаю, что твоя «единственная» – малолетняя фея, которая по умолчанию не интересуется никакими мужчинами. Тут же хоть какая-то степень взаимности предполагается, – я опять использовала свою сверхспособность называть вещи своими именами.

А Гай опять вздохнул и густо покраснел.

Когда совсем стемнело и на небе появилось две луны – одна серебристая, как наша, другая красноватая, – Арсина учила меня общаться с Гришей «мыслечувствием».

В гости к нам пришли Кайра с Бориссой, которым хотелось продолжить знакомство со мной (и мальчиком-красавчиком Гришенькой тоже, может, даже в первую очередь). Они и Марена сидели на одной из кроватей, попивали из стаканчиков вкусный сок, выданный мадам Гарундой, и наблюдали за моими потугами.

На самом деле ничего особенно магического в том, чему учила Арсина, не было.

– Вот смотри, – улыбнулась она. – Не нужно ничего делать. Просто подумай, как ты любишь его, ощути с ним единство. Оно у вас и так есть. Просто прочувствуй это в полной мере. И попробуй понять, что его волнует, чего он хочет.

Я, как хорошая ученица, с любовью посмотрела на Григория, который сидел на подоконнике и грыз огромный орех, выданный ему на ужин Гарундой, да лукаво косил на меня глазом. На пол падали крошки, и в другой момент я испытала бы раздражение. Но сейчас решила, что прощу Грише все его недостатки.

Ничего из ряда вон выходящего я не ощутила. Просто будто стала «немного попугаем», которому вкусно. И вообще живется хорошо и интересно.

– Ничего особенного, ему вкусно есть орех. И интересно жить, – уверенно сообщила я. – Он сейчас всем доволен.

– Да? – улыбнулась Арсина. – А ты спроси его – как бы дай внутренний запрос показать тебе, чего он хочет на самом деле. А то я кое-что другое чувствую.

К этому моменту Гриша закончил с орехом и принялся грызть занавеску. Этого я уже не могла стерпеть!

– Гриша, фу, порвешь! – забыв наставления Арсины, прикрикнула я.

– Сама дура! Гришенька мальчик! Птичка! – заупрямился Гриша.

И проделал в занавеске маленькую дырку. Решил повредничать, видимо. А может, работал на публику, вот он, мол, какой независимый и непослушный.

– Не кричи на него! – тут же подскочила Борисса, главный сторонник ласкового отношения к Григорию.

– Стойте! – рассмеялась вечно добрая Арсина. – Ладно, сейчас ты не сможешь понять его желания. Просто скажи ему, чего ты от него хочешь. Скажи одним порывом. Не только мыслью, но и чувством. И, как бы это сказать… объясни, почему ты этого хочешь.

– Да я хочу, чтобы он перестал портить занавеску! Потому что мне не нравится, когда портят вещи. Тем более казенные! – в сердцах выпалила я.