Ликует форвард на бегу СИ) - Политов Дмитрий Валерьевич - Страница 36

Но что это? Почему руки в перчатках ловят лишь пустоту, воздух? А следом вдруг взревел стадион?

Баужа упал на землю, столкнувшись с Гершковичем. Медленно повернул голову и, не веря своим глазам, увидел круглого за линией ворот. Гол⁈ Но…как?!!

— Бля, Йонас, прости!

Вратарь оглянулся. Рядом с ним замер, схватившись за голову, капитан команды Рябов.

Нелепица, сущая нелепица. Защитник решил подстраховать своего голкипера и встал на пути полета мяча, коснувшись его всего на долю секунды раньше своего товарища. И этого легкого прикосновения оказалось, к сожалению, вполне достаточно для того, чтобы пятнистый изменил траекторию полета и юркнул в неприкрытый ближний угол. 1−0

«Гол в свои ворота забил Георгий Рябов. Номер…»

— Ну что ты возишься? — заорал капитан. — Выковыривай мяч, можно подумать, будто у нас времени в запасе до хера!

— Молчи уже! — огрызнулся Баужа, распутывая сетку. — Натворил делов, а теперь на мне же еще и срывается.

— Что ты сказал⁈

— Ребятки, мы во что вообще играем? — вкрадчиво осведомился Бесков, прохаживаясь в раздевалке между кресел, на которых отдыхали его футболисты во время перерыва. — У нас же не пойми что, а не игра — какие-то бим-бум-бам! Черти что и с боку бантик! До конца, до конца играем — какой бы счет не был!.. Рябов, тебя почему сейчас взяли и будто зеленого пацана в землю втоптали? Да молчи уже!.. Забить. Можно уже забить? Если честно, надоело до тошноты смотреть за тем, как вы на поле мучаетесь! Все, собрались и показали, что вы умеете. Что говоришь, Мельник? Куда ты собрался набегать? Да мне до фонаря, куда ты там собрался набегать! Ты мне пять им сейчас воткни, а потом набегай куда хочешь. Можешь потом даже на тренировки не приезжать — только на игры. Усек?

После перерыва сначала автозаводцы заперли гостей на их половине поля и яростно штурмовали ворота Баужи, желая закрепить свое преимущество. Ленев один раз даже залепил круглого в перекладину под рев и свист болельщиков.

Но вдруг все разом поменялось. Точнее, на «Торпедо» будто ушат с холодной водой опрокинули, когда Еврюжихин в редкой контратаке прошел по своему флангу и попытался выполнить навес в центр штрафной, где уже толкались и пихались с опекунами прибежавшие Мельник и Семин. Защитники стояли перед Генкой стеной и мяч полетел по какой-то уж очень крутой траектории. Казалось, вот-вот уйдет за лицевую. И…приземлился аккурат за спиной неудачно выбравшего позицию Лайзана! 1−1

И вот тут автозаводцы сникли. Потерялись. Игра их в один момент поблекла и стала совершенно беззубой. А у «Динамо», наоборот, пошло. Они умело, с каким-то внутренним достоинством, оборонялись, вели позиционную борьбу, старались подольше подержать мяч, когда тот попадал к ним, заставляя соперников бегать в холостую, четко подстраховывали друг друга.

Вскоре откровенно проспал пас за спину и не вышел вовремя на перехват Шустиков и из глубины поля пошел в лихой рейд Маслов. Он шел словно по пустому коридору, который образовался из-за того, что торпедовцы ждали от него передачи на кого-нибудь из нападающих. Ждали, ждали, а Валерка подобрался поближе и врезал от души так, что Лайзан даже не шелохнулся. 1–2!

Увлеченно и азартно продолжили атаковать динамовцы после этого гола. И трибуны с их болельщиками ожили, включили на всю катушку требовательный и восторженный хор:

— Молодцы! Мо-лод-цы!!! Даешь еще штуку!

Мельник обманул своими замысловатыми финтами сначала одного, потом другого торпедовца, сыграл накоротке с Семиным и хлестко, по замысловатой параболе влепил третий мяч в левую от Лайзана «девятку». 1–3

— Блеск! Отличный гол, Малой! — приобнял после финального свистка центрфорварда Бесков. — Можешь, когда тебе горчицы под хвост насыплют! Всегда бы так. Да…спросить хотел: что там за история с твоей девицей и ее тренером? Почему мне сегодня из Центрального Совета звонили и ерунду какую-то несли, будто ты рекорды в прыжках в высоту ставишь?

— Врут! — решительно открестился Данила. — Точно вам говорю, Константин Иванович, врут. Не слушайте никого.

— Твои слова, да богу в уши, — устало вздохнул старший тренер. — Только…тут такое дело, что завтра мы с тобой на совещание едем. Как раз по этому вопросу. Так что, готовься.

Интересно, всерьез задумался Мельник, провожая глазами идущего к тоннелю Бескова, сколько мне за непредумышленное светит? Надо будет Шекспира перечитать, освежить в памяти историю с Яго и Дездемоной — сдается, что она вскоре станет весьма актуальной для одной легкоатлетки!

Глава 18

1969 год. Москва. Август

— Чего хромаешь? — Бесков с нескрываемым подозрением уставился на вышедшего из подъезда Данилу. — Вчера вроде к врачу не обращался. Или я путаю что?

— Нет, не путаете, Константин Иванович, — Мельник поморщился. — В запале внимания не обратил, что в самом конце игры кто-то из защитников меня «подковал» слегка. А утром сегодня встал, гляжу — нога малость припухла и ноет.

— Бывает, — задумался на секунду старший тренер. — Сергей, — крикнул он водителю. — У нас в багажнике костыль, часом, не завалялся?

— Как же, имеется, — шофер, казалось, ни капли не удивился вопросу. — Вы же сами мне давеча велели один туда положить.

— Отлично! — хищно потер руки Бесков. — Сейчас возьмешь костыль и пойдешь на совещание с ним. В детдоме, часом, в самодеятельности не играл?

— Нет, — помотал слегка ошарашенный Данила. — Константин Иванович, а на фига? Там же всего лишь небольшой ушиб. Зачем костыль-то?

— Дубинушка, — ласково улыбнулся ему тренер. — Всему-то вас, дураков, учить требуется. Ладно, прыгай на заднее сиденье, по дороге объясню. — Бесков взглянул на часы и озабоченно нахмурился. — Еще опоздаем.

— Да тут пешком две минуты дойти, — удивился Мельник. — Напрямую через парк и мы на месте.

— Поговори мне еще! — погрозил ему кулаком Константин Иванович. — Прыгай назад и помалкивай, диспозицию я тебе сейчас по-быстрому разложу.

— Алексей Андреевич у нас в прошлом велогонщик, — негромко рассказывал Даниле Бесков, когда они шли по гулкому пустому коридору родного здания Центрального Совета общества «Динамо» мимо запертых комнат. — Но пташка ранняя, на работу любит приезжать раньше других сотрудников. Видишь, нас тоже ни свет, ни заря выдернул. Да, о чем я? Ах да, велогонщик! Мужик он правильный, коренной динамовец, «Заслуженный мастер спорта», между прочим. Многократный чемпион Москвы и Союза. До прошлого года был председателем федерации велосипедного спорта СССР. Но попутно уже почти лет десять и нашим обществом рулит, — Константин Иванович усмехнулся. — И правда, рулит! Ладно, я сейчас не об этом. В общем, действуем, как договорились. Думаю, все будет в порядке. Проходи, — подтолкнул он слегка замешкавшегося Данилу в распахнутую настежь дверь начальственного кабинета. — Видишь, ждут нас уже. Здравствуйте, товарищи!

Их в самом деле уже ждали. Председатель — полковник Куприянов, лысоватый мужчина лет шестидесяти с цепким взглядом темных глаз, сидел за своим столом. За другими столами — для посетителей, расположились Матвей Сергеевич — тренер Татьяны и еще один моложавый подтянутый брюнет с пышной шапкой волос.

— Чистяков, — представился брюнет, привстав со своего места, и протянул руку Бескову. — Юрий Николаевич.

— Как же, как же, — широко разулыбался Константин Иванович. — Тренер самого Брумеля! Он ведь олимпийским чемпионом под вашим руководством стал, если не ошибаюсь?

— Да, но в Токио он без меня победил, — скромно улыбнулся в ответ Чистяков. И тут же добавил. — Но я и сейчас тренирую — Валентина Гаврилова и Валеру. Так что, мы с вами в некотором роде коллеги.

— Присаживайтесь, товарищи, не будем терять время, — вмешался в этот обмен любезностями Куприянов. — Мельник, дверь прикрой, пожалуйста.

Данила молча выполнил его распоряжение и проковылял на свое место. Отодвинул стул и неловко плюхнулся на жесткое сидение, шумно выдохнув. Высвободил руку из держателя костыля и прислонил палку к соседнему стулу.