Последний попаданец 9 (СИ) - Зубов Константин - Страница 31

Да и сейчас мне его никто не даст — змеюка исчезла, а через мгновение двадцать её точных копий взяли меня в кольцо.

Ладно, моей сильной стороной всегда была импровизация.

А увидеть в настоящем бою магию иллюзий лишним не будет.

Погнали!

Безобидных иллюзий тут не было — только обладающие физическим телом фантомы. И все они разом рванули ко мне. Причём чувство магии подсказывало, что Праншисс хорошо в них вложилась, и, чтобы поломать её творения, ману экономить нельзя.

Мой посох вспыхнул. Волна искажений сорвалась с навершия, и в следующий миг ударила по нападавшим.

Арену огласил вой, но, несмотря на всю мощь моего удара, стопроцентного эффекта добиться не удалось.

Фантомов пожевало, некоторым поломало руки, другим — хвосты, тем кому не повезло, совсем смяло головы, но по большей своей части они, хоть покалеченные и сильно замедленные, всё ещё продолжали ломиться ко мне.

— Ты кто? — голосом Леди Праншисс разом воскликнули все переломанные гранги.

— Угадай с трёх раз! — рявкнул я, превратился в гоблина и ударил посохом в землю.

Меня окутал туман, а в следующий миг навстречу противницам из него бросились двадцать Илюх Первых Многоликих. Точных копий меня в человеческом обличии. Быстро преодолев расстояние до демонов, они вскинули одинаковые мечи и схлестнулись с покалеченными тварями.

Я же преобразовал энергию и скастовал следующее заклинание.

Да, я не умел искать невидимок и даже примерно не знал, как это делается, зато у меня было дохрена маны и хорошая фантазия.

На всей арене, прямо на камнях, возникла иллюзия сияющей белым решётки с размером ячейки полтора на полтора метра. И по мановению моей руки она быстро полетела вверх, а когда поднялась на уровень пояса, я сжал кулак и придал ей немного плотности.

Это действие сожрало раз в десять больше энергии, чем само создание, да и плотность была минимальной, но этого хватило, чтобы в том месте, где находилась невидимая противница, сияющая решётка потеряла форму и поплыла.

«На!» — тут же засияли крылья, и подстерегающая сверху Виза обрушилась на грангу.

Вспыхнули два абсолютных щита, и питомицу, развернув, швырнуло на камни.

Я выстрелил из мушкета.

Грохот оглушил, а мою атаку заблокировал ещё один щит.

«Еня!» — стукнуло мне в ухо.

Я схватил появившегося на плече Кирпичика и швырнул его прямо в пасть леди Праншисс. Хрена! Змеюка продемонстрировала очередной неожиданный фокус и, мигнув, сместилась на три метра.

Ха! Лошара! У Кирпичика радиус атаки — пять!

Питомец засиял зелёным и, резко сменив траекторию, ударил грангу в голову. Снова сработал щит и, отлетев, малыш покатился по камням.

— В атаку! — приказал я тем своим фантомам, кто уже разобрался с покорёженными ледями. Или ледьми? Ну уж точно не леди!

Сам тоже сопли не жевал, а, превратившись в человека и наложив «каменную кожу», выпуская стрелу за стрелой, уменьшал заряды дистанционного щита непризнанной актрисы.

— Сдавайся! — крикнул я без особой надежды.

Впрочем, за человека она вряд ли меня поняла. Как бы там ни было, Праншисс снова переместилась, в этот раз — на десять метров (как она это делает⁈), и теперь вспыхнул появившийся её руках очень необычный двойной посох. Причём сначала голубым засветилась одна половина его раздвоенного навершия, а потом, почти сразу, красным засияла вторая.

Я даже не успел испугаться, как уже летел снесённый мощным ударом. Моё лицо пропахало камни метров через десять.

Вот сука!

Как оказалось, первое заклинание — вызов фантома. А именно: здоровенной торчащей из земли трехмётровой руки с зажатым в ладони длиннющим мечом. Им тварь меня и ударила, а заодно скосила минимум семерых моих клонов, чьи разрубленные тела сейчас медленно исчезали.

Второе заклинание относилось к школе магии изменений, и оно повлияло уже на саму леди Праншисс.

Вот только тут у змеюки всё прошло не так радужно. Сначала она захохотала и начала расти. Из её шеи вылезла вторая голова, а тело стало покрываться толстой бронёй и… вдруг трансформация прекратилась.

— Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш! — уже без театральных эффектов завизжала она, скосив глаза на недоразвитую вторую голову.

«Что ты сделал, гадёныш?» — перевела Виза.

А я ничего и не делал. Скорее всего, сбой случился из-за приверженности к магии иллюзий. Если настолько часто её использовать — остальное хиреет.

— Ш-ш-ш-ш-ш! — снова огласила арену леди Праншисс и, выстрелив в меня из здоровенного мушкета, переместилась, уходя от атаки семерых моих уцелевших двойников.

— Фьють! — огромный меч со свистом разрезал воздух и, раскалывая камни, вонзился в то место, где я только что стоял.

Но теперь я очутился в другом месте и в этот раз атаковал не массовым ударом, а сфокусированным лучом искажения.

Пучок света врезался точно в блестящее, снова поднимающееся для удара лезвие.

«Илюха! Красавчик, мля!» — с восторгом заорала Виза, а в следующий миг «ударом с небес» рухнула рядом с леди Праншисс.

Радость Визы я понимал и разделял. Жаль, нет фотика эту картину запечатлеть.

После моей атаки лезвие меча перестало быть твёрдым, и теперь попытки огромной руки кого-то им ударить, были похожи на… В общем, плохо, когда не стоит то, что должно.

— Ня! — зелёная стрела вновь устремилась к так и не закончившей трансформацию леди. Вспыхнул ещё один потерянный щит.

Грянули четыре выстрела. Два моих и два в меня.

Меня откинуло, а Праншисс потеряла ещё немного защиты и снова телепортом ушла от моих двойников. И тут же вскинула посох.

Белая вспышка.

Фиг тебе! Я прыгнул в сторону, а на моё место с грохотом приземлилась здоровенная восьмирукая голова. И тут же, отпружинив от камней, ещё раз бросилась на меня.

Бил в неё искажением я в очередном прыжке.

Снова вспышка — и у головы тоже всё обвисло, и теперь восемь рук больше напоминали дреды. Да и сама агрессивная башка потеряла в упругости и при приземлении растеклась нижней частью по камням.

Ради разнообразия и более эффективного уничтожения дистанционного щита я стал троллем и начал метать в стрёмную гадину тяжёлые камни.

— Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш! — что-то проорала хвостатая, и посох снова сверкнул.

А я оказался в ящике. В здоровенном каменном ящике, стенки которого стали быстро сжиматься.

— Н-на!

Я со всей дури врезал плечом в одну из стен. Раздался треск, и посыпались осколки. Только вот не от стены, а от меня.

Сука, это что, иллюзии такие???

Откуда столько мощи⁈ Я решётку едва ощутимую скастовал, и то половину маны потратил, а тут непробиваемый материал!

Снова раздался треск — стены моей темницы стали сжимать плечи и давить на голову.

Дриада — и бестелесность.

Фух, свобода!

Я снова тролль — и ещё два камня улетают в щиты этой изувеченной неудачной трансформацией гадюке. Трое моих фантомов подлетели к ней и одновременно опустили мечи.

Есть! Щиты закончились. Последний удар пришёлся точно в плечо и отсек руку с посохом.

Морду леди Праншисс исказило болью и страхом. Она снова переместилась и тут же подняла оставшуюся руку.

— Ш-ш-ш-ш ш-ш-ш-! — заорала было она, но закончить не успела. Снова сверкнула зелёная стрела и врезалась ей точно в челюсть.

Раздался страшный хруст, и мёртвое тело, чуть качнувшись рухнуло на землю.

— Она успела сказать: «я сдаюсь»? — спросил я, превращаясь в гранга.

«Я сдаюсь, повели…», — перевела со змеиного Виза, становясь маленькой и усаживаясь на моё плечо.

— Было близко.

«Ага!»

В голосе питомицы не было никакого сожаления о том, что я лишился очень сильной рабыни, то есть подчинённой.

И, пожалуй, тут я с ней соглашусь: всё равно контракт запрещал требовать артефакты, а через год бы эта гнида освободилась, и после этого пришлось бы постоянно оглядываться.

Вы стали обладателем второго столба испытаний!