Леди, будьте паинькой - Филлипс Сьюзен Элизабет - Страница 45

• Предыдущая
• 45/80
• Следующая

Но увлечение — еще не любовь. У них слишком мало общего, чтобы влюбиться. Она очарована его юмором, природным обаянием, отношением к младшему брату и способностью постоянно держать ее настороже.

Но не стоит притворяться: в ее чувствах кроется немалая опасность влюбиться по-настоящему. Для всего мира Кенни остается красавцем спортсменом, неотразимым и легкомысленным. Только ей известно, что за внешней беззаботностью скрывается целый рой демонов, терзающих его душу.

Блеяние ягненка испугало Питера. Крошечный лобик наморщился, и малыш судорожно подтянул к груди коленки, чтобы защититься от неведомого зверя. Кенни чмокнул его в макушку и унес из зооуголка.

— Похоже, можно с уверенностью предсказать, что карьера фермера тебя не привлекает, малыш. Эмма пощекотала животик мальчика.

— Ты еще слишком молод. Правда, крошка? Со временем привыкнешь к косматым чудовищам.

— Точно! Клянусь, этот ягненок чем-то походил на графа Дракулу. Глазами что ли?

— Маленького всякий обидеть может!

Питер наградил ее слюнявой улыбкой и ткнул ей в рот мокрым пальцем. Она направились к клоунам с шариками, но тут к ним подошла молодая женщина с грифельной доской в руках и улыбнулась Эмме.

— Скоро начнется следующий раунд Дерби Памперсов. Может, вы с мужем хотите записать своего малыша?

Смущение и желание хоть немного побыть кем-то вроде матери разрывали ее.

— Он не мой…

— Что такое Дерби Памперсов? — перебил Кенни.

— Гонки ползком. Участвуют младенцы до года.

— Гонки? — обрадовался Кенни. — Чур, мы участвуем. — Он подбросил Пети, сунул под мышку, как мешок с картошкой, и шагнул к гоночному кругу. — Должен же я передать кому-то эстафету спортивных достижений!

— Кенни, ты не слишком спешишь?

Но он ничего не пожелал слушать.

Гонки проводились за невысокой, всего по пояс, оградкой, на мягком красном ковре, длиной примерно тридцать футов и шириной — двадцать. Белые линии делили его на шесть узеньких дорожек. Один из родителей ставил ребенка на старт, другой ждал у финиша и манил младенца к себе. Победителем считался тот, кто опередит остальных.

— Мы вот что сделаем, — предложил Кенни. — Пети подползет ко мне куда быстрее, чем к тебе, так что становись на старт.

Эмма с сомнением оглядела зрителей.

— Ну, не знаю. Пети не понравилось в зооуголке, а здесь ужасно шумно.

— Пети у нас не трус и не испугается каких-то там криков, верно, герой?

Питер загулькал и стукнул кулачком по груди Кенни. Тот засмеялся, снова подбросил брата и вручил Эмме. Питер без малейших колебаний пошел к ней. Сердце Эммы разрывалось от боли при виде фиалковых глаз малыша, обрамленных стрельчатыми ресницами. Несмотря на годы работы с детьми, она почти не имела дела с младенцами. И теперь испытывала такую острую тоску, что сама удивлялась. Но тут же постаралась взять себя в руки и принялась наблюдать за Кенни. Кажется, он всерьез загорелся! Она прижала Питера к себе.

— Видно, придется тебе поднапрячься, малыш.

Кенни тем временем подбадривал похожую на сказочную фею девчушку в желтом платьице с кружевными оборками на заднюшке. Какой-то белокурый младенец неопределенного пола цеплялся за мать. На какое-то мгновение его взгляд задержался на бойких близняшках с кожей шоколадного цвета, но те, казалось, скорее интересовались друг другом, чем предстоящим соревнованием.

Неожиданно Кенни замер. В мозгу словно взорвался лейтмотив из «Рокки». Наконец-то он нашел человека, стоявшего между семейством Тревелеров и очередной победой в спорте.

У соперника была впечатляющая прическа — длинная прядь ярко-рыжих волос свисала с почти лысой головки. Коренастое крепкое тельце было облачено в клетчатый комбинезон и футболку с головой тифа. Ножки, обутые в пару миниатюрных кроссовок, крепко стояли на земле. Двадцать пять фунтов чистого динамита. Вот с таким и побороться приятно!

Молодая женщина, заправлявшая гонками, давала последние указания. Эмма присела на корточки рядом с Питером, подозрительно посматривая на Кенни. По ее мнению, он воспринимал происходившее слишком серьезно.

Последний раз оглядев рыжего разбойника, Кенни согнулся в три погибели на финишной линии и крикнул брату:

— Сосредоточься, малыш! Заставь их принять навязанные тобой правила! Ты должен выложиться до конца!

Эмма вздохнула и, погладив мягкую ручку мальчика, постаралась поймать взгляд Кенни. Но тому явно было не до нее.

— На старт. Приготовиться. Марш! — прозвучала команда, и Эмма, поставив Питера на дорожку, выпрямилась. Тот, демонстрируя великолепные способности и отточенное искусство ползания, присущие семейству Тревелеров, ринулся к брату.

Кенни похлопал по ковру:

— Так держать! Быстрее! Питер замедлил ход.

— Ну же, Пети! Давай!

Малыш замер на месте. Наморщил лобик. Плюхнулся на попку.

Кенни протянул руки.

— Иди ко мне, Пети! Не останавливайся! Ты ведешь гонку!

Питер сунул палец в рот и задумчиво воззрился на весело гомонивших зрителей. Кенни уперся коленом в ковер. Младенец неопределенного пола лениво полез куда-то вбок.

— Вперед, Пети! Вперед! Кенни снова хлопнул по ковру и почти лег.

Нижняя губка Питера жалобно дрогнула. Рыжеволосый разбойник взвыл и метнулся назад, к старту. Брови Кенни сошлись.

— Ты добился своего, Пети. Самый главный спекся!

Глаза Питера наполнились слезами.

— Нет-нет! Не смей!

«Шоколадки» очутились на одной дорожке и принялись барахтаться.

— Они падают, как мухи! Ты можешь выиграть, Пети! Еще чуть-чуть!

Крохотную грудь Питера сотряс громкий всхлип.

— Не хнычь и иди к Кенни!

Кенни пополз навстречу брату, наверное, для пущей наглядности.

Питер испустил душераздирающий вопль.

— Не плачь, приятель! Не позволяй никому видеть твои слезы. Иди ко мне. Я с тобой!

Питер громко зарыдал. Малышка в желтом платьице благополучно доползла до финиша, оказавшись победительницей, но Кенни был слишком занят уговорами, чтобы обратить внимание на это обстоятельство.

— Не отступай! Никому не нужен неудачник! Ты просто не имеешь права отступить!

Больше ей не вынести!

Эмма метнулась к Питеру, схватила его и прижала к себе.

— Все хорошо, детка! Я не позволю этому психу тебя тиранить.

Кенни вышел из транса и поднял голову, очевидно, не сразу сообразив, где находится.

На четвереньках.

На середине дорожки.

На арене для детских гонок.

Собравшиеся, как по команде, смолкли. Кенни побагровел и вскочил. Тишина ощутимо сгустилась. И тут мужчина с буйной порослью выбившихся из-под бейсболки волос восхищенно отсалютовал.

— Видите все? Вот он, самый верный способ воспитать чемпиона!

Кенни задыхался. Призраки прошлого, казалось, вновь яростно набросились на него.

Эмма, по-прежнему сжимавшая Пети, посмотрела на Кенни, и тому почудилась в ее взгляде жалость. Вздрогнув, как от ожога, он бросился к ним.

— Дай мне его.

Но Питер заорал и крепче уцепился за Эмму.

— Погоди немного, — попросила она.

Но Кенни не желал ждать и минуты. Он выхватил из кармана бумажник, сунул ей в руку и почти вырвал Питера.

— Купи себе чего-нибудь. Я сейчас "вернусь.

Оставив ее посреди тротуара, он поспешно понес кричащего младенца к машине. Будь что будет, он не позволит ей наблюдать эту сцену.

Под аккомпанемент непрекращающегося визга Кенни уселся за руль и вывел машину со стоянки.

— Все хорошо, приятель. Все в порядке.

Но мальчик не унимался.

Наконец Кенни нашел, что искал: узкую дорожку, ведущую к небольшой рощице. Он остановил машину точно на том месте, где прятал велосипед, когда был одиноким, раздираемым горечью и обидой мальчишкой.

Почему ты наподдал мне, Кенни? Я ничего тебе не сделал…

Когда он извлек из машины истерически рыдавшего малыша, Пети отчаянно выгибался, пытаясь вырваться. У Кенни заболели уши, но оскорбленный взгляд брата разрывал сердце.

• Предыдущая
• 45/80
• Следующая