Неженка - Филлипс Сьюзен Элизабет - Страница 92

• Предыдущая
• 92/122
• Следующая

Франческе снился сон о научном проекте Тедди. Ее посадили в стеклянную клетку с ползающими по ней насекомыми, и кто-то гигантской булавкой старался протыкать их, пригвождая к месту. Очередь дошла до нее. А потом она увидела по другую сторону стекла лицо Тедди, глядящего на нее. Франческа старалась пробиться к нему, добраться до него…

— Мама! Мама!

Вздрогнув, она проснулась. С путающимися со сна мыслями Франческа почувствовала, как кто-то маленький и напряженный летит к ней.

— Мама!

Несколько секунд она не могла сообразить, во сне это или наяву, и лишь потом осознала пронзительный смысл этих слов.

— Тедди? Тедди! — Франческа схватила маленькое тельце и притянула его к себе, смеясь и плача. — О мой малыш…

Она почувствовала щекой холод его волос, как будто он только что пришел с улицы. Франческа подхватила его на кровать и обхватила его лицо ладонями, целуя снова и снова. Она наслаждалась, вновь ощущая его маленькие руки, обвившиеся вокруг ее шеи, его прижавшееся к ней тело, эти чудные волосы, запах маленького мальчика. Ей хотелось облизать его щеки, как кошка-мать облизывает своих котят.

Франческа смутно ощущала, что на них смотрит Далли, прислонившись к дверям спальни, но была слишком захвачена своим счастьем, чтобы обращать на это внимание. Рука Тедди лежала в ее руке. Он уткнулся в ее шею, и Франческе передалась дрожь мальчика.

— Все в порядке, малыш, — прошептала она, — все в порядке.

Франческа подняла голову, и ее глаза случайно встретились с глазами Далли. Он казался таким грустным и одиноким, что на мгновение ей безумно захотелось протянуть руку и поманить его присоединиться к ним. Далли повернулся, выходя из комнаты, и она почувствовала недовольство собой. Но потом Франческа забыла о Далли, потому что Тедди занял все ее внимание.

Прошло некоторое время, прежде чем каждый из них пришел в себя и смог говорить. Франческа заметила, что Тедди весь покрыт бледными красными пятнами и чешется.

— Ты ел кетчуп, — сказала она с мягким укором, гладя его спину под футболкой. — Зачем ты ел кетчуп, малыш?

— Мама, — прошептал он, — я хочу домой.

Франческа спустила ноги с кровати, все еще держа Тедди за руку. Она собиралась рассказать Тедди о Далли. Прошлой ночью, застилая кухонные ящики и готовя пироги, она решила, что лучше было бы подождать с этим до возвращения в Нью-Йорк, когда все успокоится. Но сейчас, глядя в это маленькое встревоженное лицо, Франческа решила, что откладывать больше нельзя.

Воспитывая Тедди, она никогда не позволяла себе лгать ему по мелочам, как делает большинство матерей, покупая себе покой. А Франческа не могла выдумать даже какую-нибудь более или менее правдоподобную историю про Санта-Клауса. Но сейчас она будет уличена во лжи, и в откровенной лжи!

— Тедди, — сказала она, сжав в своих руках обе его ладони, — мы много раз разговаривали с тобой о том, как важно не врать.

Хотя порой матери бывает трудно говорить правду, особенно когда ее ребенок слишком мал и может ее не понять.

Без предупреждения Тедди выдернул руку и спрыгнул с кровати.

— Я должен пойти поглядеть, как там Скит, — сказал он. — Я обещал ему, что сразу же вернусь. Сейчас я должен идти.

— Тедди! — Франческа спрыгнула с кровати и поймала его за руку прежде, чем он добежал до двери. — Тедди, нам с тобой надо поговорить.

— Я не хочу, — пробормотал он.

«Он знает, — подумала Франческа. — На каком-то подсознательном уровне Тедди понимает — я собираюсь рассказать ему что-то, чего он не желает слушать». Она обняла Тедди за плечи.

— Тедди, это о Далли.

— Я не хочу слышать!

Франческа крепче прижала Тедди к себе, шепча ему на ухо:

— Много лет назад мы с Далли знали друг друга, радость моя. Мы… мы любили друг друга! — Она поморщилась от еще одной лжи во спасение, но решила, что это лучше, чем посвящать Тедди в детали, которые он может не понять. — Мы не поладили, золотко мое, и нам пришлось разойтись.

Франческа встала на колени перед Тедди, чтобы видеть сто лицо, руки ее скользнули вниз и поймали его маленькие запястья, потому что он все еще старался убежать.

— Тедди, то, что я говорила тебе о твоем отце — про то, как мы познакомились в Англии и он умер…

Тедди тряс головой, его небольшое лицо в аллергических пятнах было искажено страданием.

— Я должен идти! Я обещал, мама! Я должен идти! Далли — тупица! Я его ненавижу!

— Тедди…

— Нет! — Собрав все свои силенки, он вырвался из ее рук и, прежде чем она смогла его поймать, вылетел из комнаты. Франческа слышала, как его ноги быстро и сердито протопали по лестнице.

Она снова опустилась на колени. Ее сын, друживший со всеми взрослыми мужчинами, встречавшимися в его жизни, не любит Далли Бодина! На мгновение она почувствовала мелочное чувство удовлетворения, но потом вдруг поняла — независимо от того, нравится это ей или нет, Далли придется войти в жизнь Тедди. Как это скажется на сыне — ненависть к мужчине, которого ему рано или поздно придется признать отцом?

Запустив пальцы в волосы, Франческа встала и закрыла дверь, чтобы одеться. Натянув широкие брюки и свитер, она вспомнила лицо Далли, его выражение, когда он смотрел на них с сыном. В этом выражении было что-то знакомое, что-то напомнившее ей потерявшихся девочек-подростков, которые ждали ее по ночам за дверью студии.

Франческа посмотрела на себя в зеркало. Уж слишком у нее разыгралось воображение! Далли Бодин — не убежавший из дома подросток, и не стоит поддаваться мимолетному сочувствию к человеку, который не намного лучше обычного преступника!

Заглянув в комнату для рукоделия и убедившись, что Дорали еще спит, Франческа потратила несколько минут, чтобы прийти в себя, позвонить и назначить встречу с одним из местных работников социального обеспечения, а потом отправилась на поиски Тедди. Она нашла его сидящим на табуретке около верстака в подвальном этаже, где Скит шлифовал шкуркой деревянную головку клэба. Они не разговаривали, но молчание было скорее дружеским, чем враждебным. Франческа заметила на щеках сына подозрительные потеки и обняла его за плечи; сердце ее пронзила боль. Она не видела Скита десять лет, но он кивнул ей так, будто они расстались минут десять назад. Она кивнула в ответ. Отопительная труба над ее головой уютно потрескивала.

— Тут Тедди собрался быть моим ассистентом, когда я буду насаживать эти железки, — объяснил Скит. — Я раньше и мысли не допускал позволять маленьким детям помогать мне насаживать клэбы, но Тедди самый ответственный мальчик из всех, кого я встречал. Он знает, когда говорить, а когда надо и помолчать. Мне нравится это в мужчинах.

Франческе хотелось поцеловать Скита, но она не могла этого сделать и потому просто прижалась губами к макушке сына.

— Я хочу домой, — резко сказал Тедди, — когда мы можем уехать?

Франческа вдруг почувствовала, как напряглось все его тело.

Она поняла, что в мастерскую вошел Далли, еще до того, как услышала его голос.

— Скит, как насчет того, чтобы ты взял Тедди наверх попробовать шоколадных пирожных на кухне?

Тедди соскочил с табуретки с быстротой, говорящей скорее о его желании убраться подальше от Далли, чем о стремлении к шоколадным пирожным. Что между ними могло произойти, если Тедди вдруг стал таким? Он ведь всегда любил рассказы Холли Грейс. Как удалось Далли за столь короткий срок добиться столь полного отчуждения?

— Пойдем, мама! — сказал Тедди, хватая ее за руку. — Пойдем скушаем по пирожному. Пойдем, Скит! Пойдемте!

Далли тронул его за руку:

— Вы со Скитом поднимайтесь, а я хочу минутку поговорить с твоей матерью.

Тедди крепче ухватил Франческу за руку и обернулся к Скиту:

— Мы должны насадить эти клэбы, правда? Ты сказал, что мы должны сделать эти клэбы! Давай начнем прямо сейчас. Мама нам поможет.

— Вы сможете сделать их чуть позже, — сказал Далли резче. — Я хочу поговорить с твоей матерью.

• Предыдущая
• 92/122
• Следующая