Воротиться нельзя влюбиться! (СИ) - Муратова Ульяна - Страница 26

И всё это в одну строчку, не меняя интонации, будто деток похищать и клюкву собирать — это примерно одно и то же.

— Зачем детки вам нужны? — не дрогнувшим голосом спросила я.

— Как зачем? Новых кикимор из них растим… — захлопала глазами главная.

— А сами между собой что, не можете детей иметь?

— Ну… можем, но так долго оно…

— Ага, чужое всегда взять проще. Понятно. И чего вам на болотах ваших не хватает? — сурово спросила я.

— Так сладенького, — пискнул кто-то из толпы, за что удостоился убийственного взгляда старой кикиморы.

— Сладенького да, но дело в болотницах… Эти гадины зелёные совсем обнаглели, — снова заверещала вдруг главная.

— И с чего начался ваш конфликт?

— Как с чего? Мальчонку они у нас уволокли, — пожаловалась кикимора. — У нас какой уговор: коли росточку с кикимору али меньше, то наша добыча. А коли выше, то болотниц. Так заплутал мальчонка, вышел на болото, ну росточку точно нашего. Так эти дряни взяли и утащили его к себе! Да так и сожрали, оглоедки ненасытные.

— А вы бы не сожрали? — тихо спросила я.

— Да нет, что ж мы, звери какие? Утопили б, да в кикимора обратили б, — махнула рукой длинноносая нечисть. — Но всё эти поганки испортили! Житья от них нет. Вредительницы! Грозятся нас со свету извести.

— А разве они сейчас не с лешим воюют? — удивилась я.

— Нет, ну конкретно сейчас да, а так…

— Так чего вы тут делаете? Чего вы ждёте? Надо их с тыла атаковать, пока они лешим заняты, — уверенно предложила я.

В приёмной настала идеальная тишина. Кикиморы вытаращились на меня, тыча в мою сторону длиннющими носами.

— Воевать, что ли?.. — с сомнением спросила главная.

— А как иначе вы их изведёте? — недоумевала я.

Пока встреченные формы нечисти никакого сочувствия во мне не вызывали, особенно вот такие, ворующие деток и делящие, кому заблудившийся ребёнок достанется. Пусть они между собой гавкаются и от людей отстанут. Да и князь указаний не развязывать межвидовую войну не давал. Он что сказал? Выслушать, успокоить и отправить кикимор обратно на болота довольными, чтоб они от Его Темнейшества отстали. Вот они и стоят, выслушанные и присмиревшие.

— Ну так… а как? — захлопала глазами главная и задумчиво схватилась за кончик носа.

— Я вам честно скажу: симпатий к болотницам у меня никаких нет. Война так война. На истребление. Я вас в этом вопросе всецело поддержу. Морально, — заверила я.

— Ась? — шокированно уставилась на меня кикимора.

— Так и есть. Конфликт ваш уже не первый год длится, верно я говорю?

— Верно, — завороженно кивнула она.

— Но результатов нет, верно?

— Верно!

— Ваши исконные территории продолжают занимать эти узурпаторши. Верно?

— Верно, — шёпотом выдохнула кикимора.

— Так какие варианты?

— Какие? — эхом отозвалась она.

— Никаких, — сурово подытожила я. — В бой, только в бой. И на это время чтоб никаких похищений человеческих детей. Чтоб не отвлекаться от цели. Ясно?

— Ясно, — широко распахнув глаза, смотрела на меня предводительница нечисти. — Ну, так мы пойдём тогда?

— Подождите. Я князя позову, может, у него какие-то вопросы к вам остались.

Пока я боролась за благополучие человечества, Его Темнейшество поглощал медовик с чаем. При виде меня он нахмурился и строго сказал:

— Думала, так быстро от них избавишься? Ну уж нет. Сиди и слушай. Это твоё наказание.

— Так они успокоились и уходят. Выслушала их я.

Князь удивлённо на меня уставился.

— Что, прям уходят?.. Обычно ж это часов на пять как минимум…

— Я действовала строго по инструкциям: выслушала, успокоила и готова отправить их обратно на болота довольными. Вы уж проводите…

Возвращались мы в приёмную под тишину, от которой лицо спутника становилось всё более и более подозрительным. Распахнув створки дверей, князь застал кикимор перешёптывающимися между собой и сверкающими глубоко утопленными глазками.

— Благодарствуем, Влад Темень Наша Кощеич, за приём. Разреши отбыть обратно на болота, а то загостилися мы в тереме твоём, — в ноги поклонилась ему кикимора.

— Отбывайте… — обескураженно ответил князь.

Второй поклон главная кикимора отвесила мне лично.

— Да не иссякнет мудрость ваша, сударыня Маруся. Благодарствуем за помощь и науку.

— Вам спасибо. Приходите ещё. Я всегда рада вас выслушать, — тепло улыбнулась я и заговорщически подмигнула: — А болотницам привет мой пламенный передавайте.

Старуха-кикимора весело хихикнула в ответ.

— Передадим, как не передать!

Гуськом, одна за другой, кикиморы вышли через гостевой выход наружу, и приёмная опустела.

Князь смотрел на меня со смесью недоумения, уважения и — самую чуточку — восхищения.

— Ну… ведьма!

— Болотниц я завтра с удовольствием приму, — потёрла я руки, широко улыбаясь. — А вообще, чувствую я в себе призвание к политическим делам.

— Да неужели?.. Даже как-то обидно, что наказание приносит тебе такое удовольствие, — протянул князь. — Теряется дидактическая составляющая. С другой стороны, лишь бы они тут не орали и меня не бесили. И потом, слово моё твёрдое, раз сказал, то менять его уже не буду. Впереди у тебя ещё четыре дня: болотницы, озёрницы, речницы и ночницы. Глядишь, какие-то тебя доконают.

— Что вы, Ваше Темнейшество, если меня кто-то и может доконать, то только вы! — весело ответила я.

А в голове созрел чудесный, изумительнейший в своей изящности план.

Наверное, князь, когда узнает все подробности, будет не в восторге. Но это будет потом, до этого момента ещё дожить надо.

От тебя ж — один бедлам,

Стыд царю, конфуз послам!

Я давно антиресуюсь,

Ты не засланная к нам?..

Не шпионь и не вреди,

А осмелишься — гляди:

Разговор у нас с тобою

Будет крупный впереди!..

— Ваше Темнейшество, не могли бы вы одолжить мне книжку о нечисти? Хочется побольше узнать о ваших замечательных подданных. Особенно о болотницах, — к просьбе я присовокупила свою самую очаровательную улыбку, но на князя она подействовала совершенно нелогично.

Вместо того, чтобы растаять в горячих лучах моего обаяния, он скривился и сказал:

— Следуй за мной.

— Разумеется, за вами — хоть на край света, — медовым голосом проворковала я, а он в ответ лишь дёрнул плечом.

Нужно запомнить, что флирт его бесит даже сильнее, чем неповиновение. Дойдя до своих покоев, князь приказал:

— Жди тут.

Он зашёл к себе и закрыл дверь, прежде чем я успела хоть одним глазком заглянуть внутрь. Пару мгновений спустя дверь приоткрылась, Кощеевичсунул мне в руки небольшой справочник и буркнул:

— Приятного чтения!

Пришлось отскочить, чтобы не получить створкой по носу, и я направилась к себе.

Книга была явно старая и называлась «Выдержка из Кодекса Жути Ночной».

Больше всего меня интересовали болотницы, и я открыла соответствующий раздел ещё на лестнице, потом дошла до светлицы, завалилась на постель и принялась читать.

Болотницы, они же зыбочницы, они же бочажницы, относились к живородящей нежити. Детей вынашивали сами или же вынимали из чрева утопшей в болоте беременной женщины. Их причисляли к хищным видам, питались они сырым, вяленым или мочёным мясом, охотились на людей и животных. Считались опасными тварями, чьи раны сами затягивались в мутной болотной воде. Жили они обычно около пятидесяти лет. Любопытно, что болотники тоже имелись, но их, как правило, рождалось крайне мало, и к управлению они не допускались, использовались исключительно для размножения.

Ясен красен, значит, у зыбочниц махровый матриархат.

Прочитав весь справочник, я отложила его в сторону и задумалась.

С болотницами имелась одна небольшая проблемка. Или проблемища, тут уж как повезёт. Чутьё подсказывало, что среди желающих лично пообщаться с князем будет и Нетеча. Вряд ли она такую возможность упустит. А если зыбочница выяснит, что я — навомирянка, то сразу же расскажет остальным о моём маленьком притворстве, повлёкшим за собой большую войну с лешим. И как я тогда их с кикиморами стравлю?