Кодекс Охотника. Книга ХХ (СИ) - Сапфир Олег - Страница 28

Странная логика, но если вспомнить, что Красивая — девочка, то все становится ясным. «Кто на свете всех милее?» Ага, из этой серии.

В общем, Красивая попросила мочкануть королеву Муравейника. Все просто. Архипу об этом, конечно, я не сказал. Иначе, он бы орал, как потерпевший, что я могу сломать такой полезный «фармпоинт». Ну… это типа «место для добычи», но по-модному, на английском. Архип взялся изучать языки.

Странно всё это. Хотя… Раньше я подумал бы всякое, но вот сейчас с Железным Князем и Ледяным Королем, возможно, Архип просто готовится на повышение? Куда-нибудь сильно западнее?

Впрочем, это его половые трудности, подставлять товарища я не собирался, и у меня был план, но вначале…

— Милая, побудь здесь, никуда не уходи, — сказал я Каре и нырнул в Тень.

Да, я читер тысячного левела… Тьфу ты! Архип с его англицизмами! В общем, крут я… и эротичен, ага! Проявился я прямо под гигантским пузом муравьиной королевы, минуя сотни ее охранников, и оставил ей пару гостинцев.

Крендель получил в свое распоряжение огненные бомбочки из старых запасов Галактионовых. Изучил их… чуть не спалив лабораторию… снова. Но смог их усовершенствовать.

Я рванул обратно прежде, чем муравьи-воины даже успели среагировать.

— Прикройте глазки! — скомандовал я.

— Ш-ш-шука, плагиатор… — недовольно пробубнил рядом Шнырька.

— Завидуешь, вот и бесишься, — не остался я в накладе, доставая из ножен Аквиллу, в ожидании муравьев.

— Мош-ш-шна подумать, мош-ш-шна подумать, — фыркнул мелкий.

Тут в пещере зажглись два маленьких, но очень ярких солнца. Раздался противный писк, как стеклом по яй… гхм… стеклу, конечно же! Это кричала королева, прямо сейчас умирающая в озере жидкого пламени.

Жахнуло знатно! Её телохранителей раскидало в стороны, а мой Океан Душ пополнился новыми питомцами. И это хорошо. Потому что Красивая отдавала мне на заклание своих деток, уверяя, что все хорошо и они не мучаются, но каждый раз я немного расстраивался. Да, у муравьев немного другие отношения к индивидам их сообщества, но я относился к ним всем, как к Красивой. А Красивая, как ни крути — личность! В общем, я был рад пополнить запас Душ «левыми» муравьями.

Карамелька с удовольствием отбрасывала рвущихся к нам муравьев, ударами мощных лап сбивая их вниз. А вот Шнырька… Увидев, что на нас ломанулись разъяренные муравьи, он подхватил муравья и через Тень смылся повыше, на одинокий уступ, откуда теперь ругался, бросая во врагов камни.

Королева, наконец, испустила дух. Муравьи мгновенно потеряли сосредоточенность, половина разбежалась в разные стороны, а половина продолжила нас атаковать, но уже «без огонька».

— Ладно, хорошего понемножку, — хмыкнул я, отбивая последнего муравья и скидывая свой рюкзак на землю.

Оттуда я достал большое яйцо, что характерно — розовое, и высоко поднял над головой. Те муравьи, что нас еще атаковали, тут же замерли, как будто парализованные. То, что это не так, можно было понять по нервному подергиванию их усиков.

— Баста, карапузики! Закончились танцы! Хех! У вас теперь новая королева! — осторожно, все еще будучи наготове, я пошел вниз. Муравьи при моем приближении безропотно отступали, организовав мне натуральный живой коридор.

Я дошел до нужного места, а именно небольшой пещерки, что приглядел сразу. Затем зашел внутрь и осторожно положил на землю почти созревшее яйцо новой королевы.

— Надеюсь, ты знаешь, что делала, — буркнул я вслух, имея в виду Красивую. Так-то я знал, что у муравьев при смерти королевы происходит постепенное угасание, до полного вымирания. Даже если случайно рождалась новая матка — колония не признавала ее королевой. Но Красивая была уверена на сто процентов. Муравьишка уверила меня, что все будет нормально. Более того, рожденная новая королева будет частично подконтрольной ей. И да, Красивая станет старшей сучкой на деревне, ага! Ну, она девочка неглупая, поэтому поверил и я.

Я осторожно вышел из пещеры и отошел в сторонку, наблюдая за происходящим. Несколько муравьев ринулись внутрь, и я был готов к тому, что они сейчас просто сожрут это яйцо. Но нет. Побыв там некоторое время, они запищали и засуетились.

Несколько муравьев остались в пещере, то ли няньками, то ли телохранителями, остальные тут же забегали по своим делам, а десяток воинов встал напротив меня. Без агрессии, но с умыслом.

— Всё-всё! — поднял я пустые руки. — Мавр сделал свое дело, мавр может уходить!

Осторожно пошел к проходу, и меня никто не трогал.

— Слазь оттуда! — крикнул я Шнырьке. — Муравья можешь бросить, он нам уже не нужен.

— Ага, щ-щ-щаз! — возмутился Шнырька. — Я его щ-щ-щибе ош-ш-штавлю! Буду дома дрещ-щ-щировать!

— Хренасе, тебя торкнуло! — засмеялся я. — Ну, оставляй, я не против. Как назовешь?

— Как наш-ш-шову? — на секунду задумался Шнарк. — Не ш-ш-шнаю, подумаю!

— Ну, подумай-подумай! — хмыкнул я, и мы пошли наверх.

Попадавшиеся нам навстречу муравьи не проявляли агрессии, просто огибая нас или разбегаясь в многочисленные норы, что пронизывали стены муравейника.

Угроза «выброса» устранена. Ценные муравьи сохранены. В перспективе, я смогу использовать эту колонию для своих целей через Красивую. Кто молодец? Саня молодец!

— Ну как, понравилось? — уточнил я у Кары.

— Да, неплохо, — в мыслях Карамельки я чувствовал благодарность. — Повторим как-нибудь?

— Обязательно, милая, — улыбнулся я, и почесал ее за загривком.

— В настоящие битвы ты меня уже не возьмешь? — неожиданно задала вопрос пантера. Прямо и честно, как она умела.

— Гхм… — я немного оторопел. — Ну… Не буду врать, ты слаба, и я боюсь тебя потерять.

— Печати? — еще один неожиданный вопрос.

— Откуда ты знаешь? — тут же уточнил я.

— Так… Птичка на хвостике принесла, — Карамелька задумчиво посмотрела вперед, стараясь не встречаться со мной взглядом. И тут же добавила. — Я на все согласна.

— Зачем тебе это? Ты же можешь умереть, ты в курсе? — уточнил я у пантеры.

— Мы все умрем, рано или поздно, — Кара внимательно посмотрела мне в глаза. — Ты ведь в курсе? Я хочу быть полезной.

— Ты очень полезная. Ты охраняешь поместье.

Карамелька тяжело вздохнула, и посмотрела на меня с укоризной.

— Хочу быть по-настоящему полезной.

— Хмм… — я почесал небритый подбородок. — Хорошо, я подумаю.

— Не надо думать — надо делать, — теперь в ее мысли-голосе была насмешка.

— Да чего вы все дохрена такие умные стали? — возмутился я.

— Ш-ш-шука! Ш-ш-шабака! Ш-ш-штой! — собако-муравей попытался сбежать от Шнырьки в норку, а тот сейчас упирался лапками в землю и пытался вытащить его назад.

Я выругался и помог мелкому, ловко выдернув муравья из дыры.

— Может, ну его нафиг? Хочешь я тебе нормального щенка куплю? — поинтересовался я у мелкого.

— Мы в ответе за тех, кого прирущщ-щили! Помниш-ш-шь? — подозрительно прищурил все четыре глаза малой.

— Шнырька в теме, — это уже Кара не скрывала своего веселья.

— Вот блин, — кивнул головой я. — Точно, чересчур все умные. Ладно, поставлю тебе Печати.

— Когда? — тут же продолжила «ковать железо» хитрая хвостато-мохнатая женщина.

— Скоро! Обещаю! — выдохнул я, поняв, что мне не отвертеться.

— Спасибо, — искренне поблагодарила меня Кара.

— Не во что, — хмыкнул я. — Про белкусов мне расскажешь?

— Пока нет, — тут же снова стала серьезной Карамелька.

— А про Затупка? — теперь уже не сдавался я. Я видел, что они общаются, и понимал, что у Кары точно есть информация по мохнатому засранцу.

— Подумаю, — уклончиво сказала она.

— Эх, женщины, — посетовал я. — Мы к вам с открытой душой, а вы нам дулю с маслом.

— Неправда! — искренне возмутилась пантера. — У вас есть мы! И этого более, чем достаточно!

Я молча, с улыбкой, покачал головой, решив не продолжать бесполезный диспут, в котором все равно проиграю. Отношения между мужчиной и женщиной, даже если женщина была мохнатой и на четырех лапах, все еще оставались для меня чем-то новым. Всё-таки общение в коленно-локтевой позиции, вкупе с ранним утренним уходом, в прошлой жизни, не совсем меня подготовили к ОТНОШЕНИЯМ. Только подумаешь, что ты всё понял о женщинах, и тут тебе на! Твоя любимая питомица выдвигает философские мысли. Куда катится этот мир!