Полозов. Мёртвый сезон. Том 2 - Викторов Виктор - Страница 11

Сейчас вникать в расчёты и заработки людей, которые здесь трудились, Пётр не стал. Во-первых: он ничегошеньки в этом не смыслил, а во-вторых: у него для этого был на примете другой человек, для которого стройные колонки с цифрами были всегда гораздо интереснее, чем общение с людьми. И если он согласиться помочь Полозову, то более скрупулёзного делопроизводителя у «Орхидеи» не будет.

– Есть ещё то, о чём мне нужно знать? – поинтересовался Петя.

– Да. Всего две проблемы. Первая – в заведение уже приходили несколько раз для того, чтобы встретиться с новым владельцем. Зная, от кого явились эти люди, могу с уверенностью сказать, что они не отстанут.

– И что же им нужно от нового владельца?

– Или его преждевременная кончина, или бумаги, подтверждающие, что они являются владельцами «Орхидеи», видимо, – поджал губы мужчина.

– Вот как? – нахмурился парень. – Хорошо, дашь мне на них всё, что ты знаешь. Подумаю, что можно сделать. А вторая проблема какая?

– Не то, чтобы проблема, – замялся Афанасий, хотя взгляда не отвёл, – но решать вам. Всё равно вам расскажут или донесут. Колотов – это моя фамилия по матери. Фамилия моего покойного отца – Филинов.

– Не понял, – растерялся Петя. – Ты сын Филина что ли?

– Нет, – покачал головой Афанасий. – Я его племянник.

– Дела-а-а, – протянул парень, озадачившись.

Такого поворота он явно не ожидал.

– Но, смею вас заверить, что на качестве работы заведения это никак не отразится. Мы с дядей не особо ладили, но, как видите, он держал меня на этой должности. Ему приходилось, – поспешил добавить Афанасий. – Готов поручиться за это чем угодно.

– И что же в тебе такого ценного, помимо того, что ты мне перечислил? – заинтересовался Полозов, понимая, что на то, чтобы вскрыть карты перед новым владельцем, выдав свою подноготную, должны быть довольно веские причины.

– Связи с некоторыми людьми. С Филиновым эти люди не стали бы иметь дел без моего поручительства. Вы в курсе, что в «Орхидее» каждое воскресенье последнего месяца проводится закрытый аукцион для очень узкого круга серьёзных людей?

Конечно же Пётр был не в курсе. И ему стала понятна мотивация Афанасия, который явно имел свой процент с каких-то сделок, проводимых здесь. Кушать хочет каждый.

– И какие же лоты выставляются на этом аукционе? – осторожно спросил Пётр, чувствуя подвох.

– Всегда одни и те же, – не «разочаровал» его Афанасий. – Артефакты, иногда магические существа, а иногда и… люди.

Клык не находил себе места.

С той памятной встречи, когда у проверенного информатора его попытался перехватить кто-то надёжно скрытый мороком, прошло всего полтора дня, но незабываемое ощущение собственного бессилия и опасности, исходящей от неизвестного, не отпускало до сих пор, леденя нутро липкими щупальцами страха.

Причём морок был настолько качественно создан, что самому Клыку до подобного мастерства было ой как далеко. Он даже не мог предположить, с кем его свела судьба.

Вспоминая свой суматошный забег по Светлореченску, когда он, забившись в какой-то переулок, раз за разом старался снять с себя магическую метку, которую этот непонятный тип нацепил на него играючи, Клык вздрогнул.

Сосредоточиться тогда мешал тремор.

В очередной раз, когда силовые линии конструкта уже готовы были поддаться, чтобы следящая метка соскользнула с него, он неминуемо делал ошибку, и приходилось начинать всё заново. Нервы порождали торопливость, которая, в свою очередь, рождала неуклюжесть, взамен лишая сосредоточенности.

Подобный конструкт, вернее его модификацию, он встречал в первый раз. Вроде и обычный, напитанный сырой силой, с помощью которого можно так же кого-то отследить, но – с небольшими дополнениями.

До этого времени Клык никогда не слышал, чтобы конструкты помимо металлов и кости, внедрялись в энергетический каркас умеющего оперировать сырой силой. А с его пуговицей так и произошло. Обнаружив тот самый предмет одежды, который еле светился в магическом зрении, мужчина без колебаний, резким рывком, оторвал пуговицу и уже был готов отшвырнуть её от себя, чтобы неизвестный преследователь остался с носом, но что-то его удержало.

Присмотревшись повнимательнее, мужчина ужаснулся, так как от пуговицы, которую он держал в руках, к его каркасу, словно магическая тончайшая струна, протянулся поводок, состоящий из чистой силы.

Если бы Клык умел поглощать силу из чужих конструктов, он бы всё равно не стал этого делать. Кто знает, что произойдёт при попытке поглотить её? Может ничего, а может, да и скорее всего, какой-нибудь скверный эффект.

Положив пуговицу на мостовую, Клык отошёл от ней на несколько шагов, о чём тут же крепко пожалел. В районе солнечного сплетения что-то вспыхнуло, а потом его скрутил настолько сильный спазм, что Клык на несколько мгновений даже забыл как дышать.

– Дерьмо, – прошептал он, обливаясь крупными каплями пота. – Какое же дерьмо!

Совершенно очевидно, что избавляться от пуговицы было нельзя, поскольку самочувствие тут же грозило резко ухудшиться. Но и таскать её с собой везде тоже не представлялось возможным, иначе пройдёт совсем малое количество времени, и встреча с незнакомцем повторится.

Вот только в этот раз это произойдёт не на территории Изольды, и неизвестному колдуну никто не помешает, как следует допросить Клыка.

Клык, в миру Сазонов Валентин Анатольевич, имел превосходное чутьё на неприятности. И в данный момент это самое чутьё звонило рындой, что у него отныне появились крупные проблемы. И связаны они были с его последней операцией. В этом он был уверен.

Полозовы.

Проклятые Полозовы, с которыми не нужно было связываться.

Когда Валентину пришло указание, что в самые кратчайшие строки нужно было попытаться подставить княжича, он поначалу решил, что это какая-то шутка, и он в чём-то провинился перед своим нанимателем.

О Полозовых в столице не знал только тот, кто никогда в жизни ничем не интересовался, да и то – хоть разок, но наверняка приходилось слышать. Именно поэтому это привело Сазонова в уныние. С ними он связываться хотел бы в самую последнюю очередь.

«Нанимателем, – горько усмехнулся Клык. – Говори уже прямо – хозяином. От заказа нанимателя хотя бы можно было отказаться, в отличие от приказа хозяина, за невыполнение которого наказание всегда одно».

Профилем Клыка были деликатные устранения неугодных хозяину людей.

Один из лучших мастеров смертоносного дела, Клык давно потерял счёт тем, кого он своими руками и головой отправил в мир иной. Его давно перестала мучить совесть, так как между своей жизнью и жизнью кого-то незнакомого он всегда выбирал свою, оправдывая себя тем, что так поступил бы каждый.

Поначалу выполнение этого плёвого задания казалось легко осуществимым. Проследив несколько раз за своей целью, Клык выяснил, что мальчишка зачем-то постоянно мотается на Вторую Базарку, что было ещё одним кирпичиком в крепкую стену странностей, связанных с Полозовыми.

Колледж, Первый Императорский Банк, антикварная лавка на Второй Базарке, снова колледж… этот короткий список изредка пополнялся походами в кафе или по ресторациям, но первые три пункта всегда выполнялись с завидной регулярностью.

Для чего мальчишка ходит в самый неблагополучный район Светлореченска? Что ему там нужно? И куда он, в конце-концов, пропадает, после того, как оказывается в пределах Второй Базарки?

Если бы пацан был колдуном, даже на том уровне, на котором сейчас находился Клык, мужчина бы ещё понял. Морок, отвод глаз, да мало ли способов скрыть своё перемещение по улицам?

Вот только Клык никогда не видел, чтобы парень использовал магию, ровно, как и пользовался сырой силой, словно колдун-недоучка. Такой же недоучка, как и сам Клык. Парень просто исчезал, и всё мастерство Клыка было бессильно перед этим.

Как сквозь землю проваливался.