Мародёр (СИ) - Швец Дмитрий - Страница 8

Пауки чуть двинулись вперед и я решился. Убьет, так убьет. Жизнь раба не то, чем стоит дорожить. Я схватил жемчужину и проглотил ее.

Ничего не произошло. Я улыбнулся богине и тут же скривился. Меня бросило в жар. Желудок взорвался болью. Я упал на колени, меня вырвало, и сразу же еще раз. Что-то навалилось на меня сверху. Руки задрожали, не в силах удержать тело. Я рухнул на пол. Липкая тьма обхватила меня, проникла внутрь, заполнила собой все. Я дрожал, меня била судорога, кажется, я кричал.

Суть сил Тьмы Смерть (скрыто, запечатано, запрещено, недоступно) приветствует тебя Мародер-кандидат. (скрыто).

Боль стала невыносимой, меня перевернуло на спину, рот открылся сам. Я слышал свой вопль, но не кричал, был не в силах. Кто-то кричал вместо меня. Тьма навалилась, стало тяжело дышать, казалось, меня сейчас вдавит в пол. Тьма отступила, покинула тело и снаружи и изнутри. Я снова закричал и на этот раз кричал я. Боль от сведенных мышц, отпускала слишком медленно.

Суть сил Тьмы Смерть (скрыто, запечатано, запрещено, недоступно) подтверждает новое назначение Мародер. (скрыто).

Суть сил Тьмы Смерть (скрыто, запечатано, запрещено, недоступно) приветствует тебя Мародер. (скрыто).

Новая порция судорог свела тело, но они кончились быстро. Еще быстрее восстановилось сбитое дыхание. Я лежал на полу, глядя в потолок, не понимая, что сейчас произошло. Я стал мародером. Суть Смерти только что подтвердила это, но что это значит, я не знаю. Я понимал, что это изменило все и навсегда, но как именно не знал. Как не знал и что с этим делать. Надеюсь, богиня мне объяснит.

Я поднялся на колени, несколько раз глубоко вдохнул и выпрямился, глядя на седую женщину в сером платье.

Богиня, улыбаясь, смотрела на меня. Черепа под ее руками радостно подпрыгивали. Я оглянулся на пауков, но в проходе никого не было. Ни одного паука. Ни следа красноглазых, ни стрекота.

Богиня похлопала черепа по макушкам и встала.

— Идем со мной.

Она нырнула в пещерку в боковой стене, зажгла яркий огонек над ладонью, и поманила меня за собой. Я нагнулся и шагнул в пещеру.

Трон. Еще один трон, больше, страшнее, со множеством человеческих и не только черепов, украшающих его спинку и подлокотники. И на троне сидит мертвец. В тяжелых доспехах, и свисающей поверх них почти истлевшей бородой.

— Прикоснись к нему, — сказала богиня, пропуская меня вперед. — Это мой муж, не бойся его, он давно мертв.

Я покосился на нее, перевел взгляд на мертвеца, увидел торчащую между волосков бороды рукоять кинжала и вновь повернулся к богине.

— Коснись его руки, больше я от тебя ничего не прошу.

— Он тоже бог? — спросил я.

— Мертвый бог. Я же говорила тебе, что все боги смертны, теперь ты видишь подтверждение этому. Он мертв и уже не оживет никогда. Я позаботилась об этом. Прикоснись к нему, но не трогай голову и не прикасайся к ножу.

Я подошел ближе, наклонился над мертвецом, взглянул ему в пустые глазницы. Рукоять кинжала призывно заблестела, сама запросилась мне в руки. Я представил, как холодная сталь ляжет в ладонь, как пальцы сомкнуться вокруг обмотки, ощутят липкую от пыли и тлена кожу. Этот нож, станет продолжением моей руки, с его помощью я смогу вершить великие дела. Мне не будет равных в бою, я смогу отомстить тем, кто это сделал со мной.

Рука потянулась к ножу, но я ее отдернул. Сделал со мной что? И делал ли кто либо, что-то вообще? Я не помню ничего, не знаю, был ли кто виноват в этом, так кому я могу отмстить? Усмехнувшись, я прикоснулся к костлявым пальцам мертвеца навсегда застывшим на подлокотнике трона.

Суть сил Тьмы Смерть (скрыто, запечатано, запрещено, недоступно) подтверждает получение вами знания (запрещено, скрыто, недоступно).

И что это значит? Я оглянулся на богиню, та улыбнулась и опустила руку, сгусток черного тумана упал к ее ногам, вторая рука спрятала нож в складках платья.

— Ты молодец, — выдохнула она, не скрывая облегчения в голосе. — Ты справился.

Она подошла ближе.

— Я позову тебя, когда ты мне понадобишься.

Холодные пальцы впились в мою ладонь, ногти прорезали кожу, выдавив капельку крови. Я удивленно смотрел, как она собирает мою кровь в фиал, а когда поднял голову, ее лицо было совсем рядом.

— Отдыхай! — ласково прошелестел ее голос. — Ты сегодня много пережил.

И ее губы коснулись моих. Ее ледяное дыхание обожгло язык, заморозило небо, болью отдалось в зубах. Она отстранилась, улыбнулась, взяла мое лицо в свои руки, чуть наклонила мою голову вниз и поцеловала в лоб.

Тьма. Липкая тьма окутала меня, и я не в силах ей сопротивляться провалился в нее, чувствуя, как оседаю на пол.

Я вскочил, ударился головой о каменный свод штольни. Застонав, упал на колени. Камень огня мигал, прогорая, но даже в его тусклом свете я увидел двадцать полных Соли кулей. Прикоснувшись ко лбу, я погладил огромную шишку. Демоны, я, кажется, головой стукнулся, и, кажется, очень сильно.

Интересно, мне привиделось все это, или я действительно видел все это и богиню и пауков и говорящие черепа. Нет, не может этого быть, если бы я увидел говорящий череп, то не только бы отпрыгнул в сторону, я бы на стену, как тот самый паук залез. Наверное, я просто переработал, ударился, и с усталости померещилось всякое.

Еще раз, погладив огромную шишку на лбу, я подхватил кули, кайло и мех и побрел к выходу. Уже пролезая через загородку, вспомнил о мародере. Заглянул в Суть.

Суть сил Света Порядок, Сила семь.

Померещилось.

Суть сил Света Порядок благословение Сила семнадцать.

Или нет.

Огонек в лампе задрожал, швырнув на стену тень мальчишки-посыльного, заставив ее танцевать причудливый танец. Мальчишка стоял не шевелясь, сцепив опущенные руки в плотный замок, обливаясь потом, низко опустив голову, он словно врос в пол. Казалось, он и дышать перестал. Тень же его, прыгала по стене, размахивала руками, выделывала коленца ногами. Казалось, еще немного и по комнате разольется ее безумный смех.

Елизар тяжело вздохнул, отложил перо, отодвинул бумаги, поднял со стола стеклянный колпак лампы, сдул с него не существующую пылинку. Взгляд скользнул по стеклу, нашел трещину, еще одну, еще. Стареет. Все стареет, изнашивается, трескается, портится. Даже этот колпак и тот стареет. Он редко снимается с лампы, еще реже оказывается на столе, и почти никогда на голом столе. И, тем не менее, на нем трещины. Его протирают мягкой тряпочкой, и теплой водой с растворенным в ней мылом. И на нем все равно трещины.

Вздохнув, Елизар поморщился, покачал головой, краем глаза заметив, как голова мальчишки втянулась в плечи. Боится. Мальчишка его боится. А ведь он всего лишь принес просьбу князя купить раба. Обычная просьба, даже не дурная весть, что могла бы вывести Елизара из себя. Да и если бы он потерял контроль, то никогда бы не стал срываться на человеке, весть принесшем. Мебель могла бы пострадать, ее можно заменить, а человека заменить сложнее. Часто не возможно.

Елизар вздохнул, вспомнив о двух людях, покинувших его. Ему их не хватало. Не хватало долгих бесед под звездным небом Дола. Не хватало вечных легких насмешек. И их уже не будет никогда. Звезды никуда не денутся, небо будет всегда, и в спину ему будут лететь тихие смешки, но людей рядом с ним больше нет. Но знакомые звезды стали чужими, а смешки из других уст приносили лишь раздражение. Он скучал, скучал по покинувшим его друзьям, но ничего не мог сделать. И никто не мог. Мертвые не возвращаются.

Снова вздохнув, Елизар взглянул на посыльного. Голова того уже почти полностью скрылась между плеч. А тень его продолжала жуткий танец, но теперь на стене танцевал безголовый человек, что, впрочем, не мешало ему махать бесплотными черными руками и ногами. Минуту Елизар разглядывал его, пытаясь найти в диком танце какую-то систему, но тень дрожала, повинуясь лишь огоньку лампы.