Лана из Змейгорода (СИ) - Токарева Оксана "Белый лев" - Страница 41

— Его послушаются беспрекословно и пойдут хоть на Ледяные острова, — соглашался с братом Боеслав.

— Да мы бы под его рукой давно уже туда дошли и Велибора освободили, — дружно кивали ящеры, участвовавшие в преследовании Кощеевой рати. — Если бы старейшины со своей осторожностью под ногами не путались.

— Вот то-то и оно. Они врага проморгали, Змеедара не захотели изобличить, а теперь по привычке валят на других, — добавляли особо горячие головы. — А может, хватит уже их слушать? Выберем Яромира без них, а они пусть о своих рудниках думают, если больше ни в чем не понимают.

Яромир о грядущем воеводстве размышлял как о деле почти решенном. Все в Змейгороде видели, что в бою и в походе он показал себя не только отважным, отчаянным бойцом, но и умелым командиром, способным разгадать замысел врага. Да и идея с громовой стрелой сработала. Хотя за нее, конечно, следовало благодарить принявшего под начало Гордееву сотню Медведко.

— Мыслила ли ты, Ланушка-лапушка, что станешь женой не просто воина Змейгорода, но воеводы? — слушая разговоры в городе, размышлял о грядущих перспективах Яромир.

Он заметно повеселел и в будущее смотрел с надеждой. Поэтому пиво и мед, которые он поставил к свадьбе, пенились и играли, словно роящиеся в буйной головушке неуемного ящера мысли.

— Я тебя полюбила, когда ты был изгнанником, за тебя пошла бы, даже будь ты последним пастухом, — пыталась образумить любимого Лана, напоминая о превратностях судьбы.

Она, конечно, тоже не видела лучших кандидатов, но также помнила, что ящера так и не принял совет.

— За последнего пастуха твой батюшка тебя бы не выдал, — наклоняясь к своей любушке с поцелуем, улыбался Яромир. — Не просто так приурочил свадьбу к дню Последнего снопа. Видимо, знал чего-то.

Лана отвечала на ласку, но сердце продолжала жалить докучная змейка-тревога. Не давали покоя слова Водяного о пути через Навь. Впрочем, Яромир и так мечтал о том, чтобы отправиться туда и вызволить Велибора, надеясь, что новые полномочия помогут ему если не снарядить корабль к острову Буяну, то хотя бы возглавить поход на Ледяные острова, где, похоже, томился прежний воевода.

Даждьроса, еще раз сумевшая создать водяное зеркало, вновь показала Велибора, обессиленно лежащего в каком-то жутком узилище. На этот раз его не мучили и даже залечили раны, но словно ждали ответа, который тот никак не решался дать.

— Как бы до него донести, чтобы потерпел и не нарывался, — переживал за товарища Яромир. — Подмога близка.

В те дни и вправду верилось, что все у него получится и на свадьбе он будет гулять не только первобрачным князем, как обычно величают жениха, но и настоящим воеводой.

Перед праздником Последнего снопа, отмечавшемся в Змейгороде накануне Велесовой ночи установилось вёдро. Окончательно повернувшее на зиму солнце уже не припекало, да и дни стали значительно короче. Однако с гор дул ветер, который, обрывая с деревьев пожелтевшие листья и перенося их семена, разгонял и облака, давая возможность насладиться красотой небесной синевы и праздничным осенним убором леса.

В этом году последний сноп-именинник получился небольшим и просто скромным. Поздний урожай смогли собрать лишь с распаханных в дни осады горных склонов и самых дальних пашен, куда Кощеева скверна не успела дойти. И хотя пироги с яблоками и капустой пекли в основном из привозной пшеницы и на выращенном в Детинце ячмене ставили пиво, зерну, меду и плодам Змейгорода радовались особо. Не удалось Кощею одолеть упрямую жизнь, не смогла скверна Ледяных островов взять верх. Мать сыра земля, благодатная сила русалок и упрямый нрав жителей Змейгорода оказались сильнее. Вот только если бы между потомками бессмертных случалось поменьше раздоров.

На выборы воеводы Яромир собирался почти как на сватовство. Вышитую Ланой рубаху дополнял отделанный парчой плащ с изображением раскинувшего крылья ящером, скрепленный фибулой с привозным под цвет глаз лазуритом. Пояс с дорогим набором отягощал добрый меч. Недоставало только булавы — символа воеводства.

Боевые товарищи приветствовали его как вождя, не замечая нахмуренных старейшин. И в какой-то миг казалось, что все получится. Но когда Мудрейший спросил сограждан, пойдут ли они за Яромиром, не менее половины воинов закричали:

— Нет!

В основном против выступали смертные и бескрылые потомки Полоза, сражавшиеся на земле.

— Кого же вы предложите? — спросил Мудрейший, и Лане показалось, что он с самого начала знал ответ.

— Нам люб старейшина Бронислав! — предложил Рудознат, и его поддержал одобрительный гул многих голосов.

— Вы что? опомнитесь! — пытался увещевать товарищей Боеслав. — Яромир город спас! Ледяного демона одолел.

— Кому как не ему войско вести! — соглашался с братом Боеслав.

— Да что бы этот пустозвон сделал без Велибора! Он один раз попытался, да только вас с братом попусту изувечил! — высокомерно оборвал его Рудознат, и сотни голосов господаря поддержали.

— Бронислав нас защитил и отвел под стены, когда крылатые воины не могли ничего демону противопоставить! — с позволения Мудрейшего подали голос смертные, которые на совете говорили лишь тогда, когда вопросы касались жизни в посаде или разбирательств между людьми и ящерами.

— А как же громовая стрела? — попытался напомнить Боривой, который хоть и сражался пешим, но видел, каким неслыханным выглядит все, что вокруг происходит.

— Так ее вообще Медведко метнул! — самодовольно отозвался старый пастух Ждан, поскольку молодой сотник потрясенно молчал, виновато глядя на Яромира, который выглядел так, будто его то ли выставили голым на посмешище, то ли живьем сдирали кожу.

Лану, которая, как и другие женщины, не вмешиваясь, следила за происходящим, не отпускало ощущение, что она очутилась в каком-то дурном сне, из которого нет пробуждения. Ибо то, что творилось вокруг, в голове не укладывалось. Получается, зря она грешила на боярина Змеедара. И чем только не угодил старейшинам Яромир?

— Да в жизни такого не было, чтобы бескрылый ящерами командовал! — не мог сдержать возмущения Боривой.

— Времена меняются, — ехидно улыбнулся Рудознат. — Никто не говорит, что новому воеводе не понадобятся помощники. Пусть, как прежде, командует правым или левым крылом. А для того, чтобы распоряжаться на земле, нужно поменьше ветра в голове иметь.

Будто не знал, что основную ударную силу войска Змейгорода составляют именно крылатые ящеры.

— Да он всегда задавался! — продолжали глумиться старейшины, припоминая Яромиру уже прежние ошибки. — Не хотел жить по обычаю, все время что-то выдумывал.

— И войско чуть не уморил, когда решил до Ледяных островов идти. Еле его назад вернули.

— Нет, не хотим Яромира! — поддержали старейшин те из крылатых ящеров, которые находились с Рудознатом, Брониславом или Змеедаром в родстве или кто завидовал удали и храбрости героя.

— Да будет так! — подытожил Мудрейший, отдавая булаву Брониславу.

Глава 30. Раздавленный пирог

— Вы это серьезно? — в первый момент не поверил своим глазам Яромир, когда символ достоинства воеводы взметнулся над толпой, поднятый рукой Бронислава. — Вы что и вправду собираетесь выполнять приказы этого бескрылого? — продолжал он, закипая гневом, видя, как не только смертные, но и ящеры один за другим присягают новому воеводе на верность и что происходящее вокруг — отнюдь не шутка.

— Бронислав — опытный и умелый воин, взвешенный в совете, — невозмутимо пояснил один из ящеров, участвовавший в битве под началом Велибора в его правом крыле. — За ним не пропадем.

— Это уж точно! — подал голос принесший присягу одним из первых Путята. — Он и о смертных думает, и к дочерям чужим уважение имеет! — добавил он многозначительно, напомнив вроде бы уже забывшуюся, но поднятую старейшинами из-под спуда историю похищения злополучной Забавы, которая недавно благополучно разрешилась от бремени.

Мальчик, которого она произвела на свет, родился здоровым, но, по словам тех, кто его видел, с первых дней жизни умел взглядом зажигать светильники и был похож не на своего отца, а на Горыныча.