Хоб (ЛП) - Белл Дана Мари - Страница 29

— Как насчет «Сна в летнюю ночь»?

— Почему туда? — Рэйвен бросил на Мойру свирепый взгляд, прежде чем очаровательно улыбнуться Михаэле. — Я мог бы нарисовать любого персонажа, какого ты пожелаешь.

Она усмехнулась. Михаэла точно знала, какого персонажа хотела бы повесить на стене в своей квартире.

— А ты можешь нарисовать Робина Гудфеллоу?

Робин откинул голову и рассмеялся.

— Да, МакСуини, почему бы тебе не сбегать и не нарисовать Робина Гудфеллоу. А я пока сопровожу Михаэлу и Мойру на обсуждение «Сна в летнюю ночь».

— Стоит ли мне показать ей истинное лицо Хоба? — голос Рэйвена был полон тихий угрозы, что удивило Михаэлу. — Как думаешь, она все еще будет хотеть его после демонстрации правды?

О чем, черт возьми, они говорили? Истинное лицо Хоба? Кто, черт возьми, был этот Хоб? Мужчина, называющий себя Робином Гудфеллоу? И почему она должна была испугаться?

Происходило что-то странное.

Взгляд Робина обеспокоил Михаэлу. Глаза из ярко-голубых превратились в поразительно зеленые, что должно было испугать, но в итоге лишь поразило.

Робин, как и Ринго, никогда не причинил бы ей вреда.

Робин притянул Михаэлу ближе и обнял ее за плечи. Девушка ощутила теплый аромат его кожи. Боже, как же великолепно он пах.

— Михаэла уже моя.

«Тогда скажи, что ты моя».

Михаэле вспомнились слова, сказанные Робином в ее сне. И тон точно такой же. Мужчина не сомневался в ее ответе и требовал должного отношения.

Она поморщилась. Михаэла вела себя так, будто все в том сне было реальным, но ведь это невозможно. Верно? Девушка уставилась на Робина. Ее сердцебиение ускорилось.

Он выглядел в точности как ее Робин. Вплоть до крошечной родинки на подбородке.

Хм?

Мойра поморщилась, переводя взгляд с одного мужчины на другого.

— Эм. Разве мы не встречаемся с Ринго за обедом сразу после семинара?

Ринго. Вот дерьмо. О чем, черт возьми, она думала? Просто бред. Ее Робин был сном. Он не мог быть настоящим.

Или мог?

Михаэла попыталась высвободиться из объятий Робина, но его хватка усилилась. Мужчина наклонился и прошептал ей на ухо, посылая еще более восхитительные мурашки по ее спине.

— Все хорошо, Михаэла. Ринго не против, если ты будешь со мной.

Она чуть не поперхнулась собственной слюной от внезапного видения того, что она хотела с ним сделать. О боже, она очень хотела быть с ним.

— Какое у тебя восхитительное воображение, дорогая, — дыхание Робина щекотало ей ухо, поэтому Михаэла вздрогнула. — Позже обязательно изучим его поподробнее.

Она была в таком глубоком ду-ду… Михаэла посмотрела на Робина и слабо улыбнулась.

— Думаю, нам с Мойрой пора идти.

Ей нужно было проверить голову. Почему ее так тянуло к двум мужчинам? Почему она не могла быть такой, как все нормальные люди, и иметь одного парня, одну любовь?

Затем Михаэла посмотрела на Мойру и подумала, что, наверное, была похожа на свою новообретенную подругу. Идея быть мясом в сэндвиче с Робином/Ринго была невероятно соблазнительной. Но потом она подумала о другой стороне медали. Два парня, для которых нужно готовить, убирать. Стирать белье. Два парня, с которыми нужно спорить из-за пульта и подбирать носки.

Два парня, которые воплотят в жизнь все ее сексуальные желания. И, эй, они могли бы отвечать за уборку кошачьего туалета, если она когда-нибудь сломается и наконец заведет кошку.

Тьфу, ага. Пришло время найти милую, тихую психушку, чтобы провести там некоторое время и изучить красивые белые стены.

— Тогда позже встретимся, — и прежде, чем она успела среагировать, Робин наклонился и завладел ее ртом, целуя с необузданной страстью, которая превратила ее внутренности в желе.

Такой же вкус, как и во сне. Хм… кленовый сироп.

Вскоре она забыла о сладком вкусе Робина, так как поцелуй лишил ее дыхания, разума и твердости в ногах. Черт, она рухнула бы, если бы не сильная рука Робина, обнимавшая ее за талию.

«Мне лучше упаковать свое бикини, потому что я отправляюсь в Ад».

Михаэла с жаром ответила на поцелуй Робина, зарывшись пальцами в его густых огненно-рыжих волосах. Другая текстура, нежели у Ринго. Это сбивало ее с толку, но его поцелуй…

Боже милостивый, они целовались совершенно одинаково. Движения Робина соответствовали Ринго. Так что, черт возьми, это значило? Если не…

Нет. Робин Гудфеллоу никак не мог быть настоящим. Такое просто не могло произойти со скучной медсестрой из Филадельфии. Ни за что. Никак.

Робин прервал поцелуй и погладил ее по щеке. Выражение его лица было полным той же тоски, которую она заметила в Ринго менее двух часов назад.

Но, ох, как бы она хотела, чтобы они были одним целым.

***

Робин наблюдал, как удаляются Михаэла и Мойра. Шаги Михаэлы были шаткими и неуверенными. Джейден незаметно следовал за девушками. Силы вампира значительно выросли, раз он сумел провернуть такой трюк. Возможно, именно поэтому судьба сочла необходимым подарить ему две пары. Джейдену нужно было питаться больше, чем другим вампирам, из-за частого применения сил.

Рэйвен пристально смотрел на него, но Робину было все равно. Он обозначил свои права перед Наводящим Страх. Оставалось позаботиться еще об одной проблеме.

— На крышу. Сейчас же.

Робин шагнул в дверной проем и исчез, вновь появившись на крыше отеля.

Вскоре рядом возник Повелитель Воронов. Мужчина упер руки в бока, настороженно смотря на Робина.

Хорошо. Парню стоило бояться его. Робин заметил, как напрягся Рэйвен, когда они с Михаэлой целовались. Как Наводящий Страх еле сдерживал рычание, когда ошеломленная, с распухшими губами и раскрасневшимися щеками Михаэла, спотыкаясь, шла вслед за Мойрой.

— Что теперь?

Робин осмотрел свои ногти.

— А теперь оставь Михаэлу в покое.

Рэйвен фыркнул, развеселившись.

— Нет.

Робин пристально посмотрел на него сквозь ресницы, позволяя своим глазам вспыхнуть настолько ярко, что они могли посоперничать с полуденным солнцем.

— Да.

Если Рэйвен будет угрожать его истинной связи, то просто случайно исчезнет.

Что-то промелькнуло в глазах Рэйвена… что-то поразительно знакомое. Недавно он видел нечто подобное. Зеленая вспышка, отмечающая детей Хоба. Глаза Повелителя Воронов были до жути похожи на глаза Джейдена. Робин наклонил голову, изучая Рэйвена.

Теперь, когда он более тщательно рассмотрел парня, то понял, что их черты лица были схожи. Как и фигура. Как и голубые глаза… Как и черные ногти, нетерпеливо постукивающие по черному кожаному поясу, пока волосы развевались на ветру вокруг него.

Значит, в мальчике текла кровь сильфиды. Вот и объяснение его связи с воронами. Сам Робин тоже умел ладить с земными созданиями. Духи Земли одновременно тянулись и боялись его, что сослужило ему хорошую службу. Даже Мойра, которая заботилась о нем, относилась к Робину настороженно.

Рэйвен напал первым, как и предполагал Робин. Исчезнув в клубах темного дыма, он появился за спиной Хоба и замахнулся когтями, но Робина уже не было там. Хоб пропал в таком же водовороте темного тумана.

Ветер переменился. Робин снова почувствовал этот неуловимый аромат, который дразнил и насмехался над ним возможными и намеренно забытыми мечтами.

Землистый насыщенный аромат не принадлежал Робину. Но он продолжал сомневаться, что один из худших лакеев Титании был его ребенком.

— Я буду защищать ее даже от тебя.

Рэйвен снова исчез, но на этот раз с концами. Робин замер, напрягая все свои чувства и ожидая, когда Наводящий Страх опять попытается напасть. Ему не хотелось признавать, но мальчишка обладал мужеством. Хобарт почти не сопротивлялся, умоляя сохранить ему жизнь и жизнь его возлюбленной, Констанс.

Робин уничтожил Хобарта, не оставив после ничего, кроме густой черной жижи, которая текла по его венам, той самой жижи, которая отравила и чуть не убила Шейна Данна.

Хоб хотел бы, чтобы все обернулось по-другому. Хобарт Клаусснер, человек, который пытал Шейна и каким-то образом осуществил пророчество о Ребенке Данна, был его сыном, но не имел ничего общего с Повелителем Воронов. Хобарт был рожден от матери, которая когда-то была пукой, но Титания превратила ее в вампира в середине беременности. Только так гребанная Королева могла наложить руки на одного из его потомков, в этом Робин был уверен.