Клирик (СИ) - "Amaranthe" - Страница 18

— Да, отец, — Наташа смиренно склонила голову. В голове было пусто. Ни одна мысль не пробивалась в неё.

Все это время она пыталась хоть немного разобраться в том, что понимали другие. Клирики, включая её Петеньку, абсолютно точно знали, что происходит, но не спешили делиться этим пониманием с другими. В конечном итоге она окончательно запуталась, утвердившись только в одной мысли, что не сошла с ума, и все это случилось с ней взаправду.

— Тогда, Артём, полагаю, тебе будет необходимо освежить кое-какие знания. Я распоряжусь, чтобы тебя зачислили в группу Натальи. Пётр не всегда может быть рядом с ней, а в том, что его сестре не угрожает опасность, я не уверен. — Вот сейчас никто никогда не назвал бы клириков бесстрастными. Снегирёв уставился на отца-настоятеля так, что его выразительные глаза заняли половину лица.

— Что? — похоже, в горле у него пересохло, потому что голос прозвучал глухо. — Я правильно понимаю, святой отец, вы хотите, чтобы я отправился на обучение в столичную Академию магии? — тихо спросил он, не сводя опешившего взгляда с настоятеля.

— Конечно, ты меня понял правильно. А на что ещё могут быть похожи мои слова? — сурово произнес настоятель, буровя взглядом своего воспитанника.

— Это похоже на изгнание. Я могу узнать, за что? — Немного помедлив выдавил из себя Снегирёв.

— Не говори глупостей, тем более перед нашей гостьей. А то она решит, что клирики дурно воспитаны, — отец-настоятель слегка повысил голос. Наталья так не считала. Она поняла только одно: обучение в обычной академии для клирика сравни позору. Обернувшись, девушка уже более внимательно посмотрела на своего сопровождающего. — Петру предстоит весьма ответственное и опасное дело, которое потребует полной сосредоточенности. У него не должна голова болеть о безопасности Натальи. А ты единственный клирик подходящего возраста, кто сумеет её в случае опасности защитить. Остальные отроки пока не готовы. Я доступно объяснил свои мотивы?

— Да, отец, прошу простить меня за дерзость и неуместную гордыню, — склонил голову перед ним Снегирёв.

— Господь простит, — вздохнул главный монах, на мгновение прикрыв глаза.

— Мое назначение заключается еще и в том, чтобы помочь младшему клирику Романову, если в этом возникнет необходимость? — с какой-то надеждой спросил Снегирёв.

— Если Петру это потребуется, и он лично тебя об этом попросит. Ты же, в свою очередь, окажешь эту помощь только тогда, когда абсолютно точно будешь уверен, что Наталья находится в безопасности. Я надеюсь, теперь тебе понятно твое задание, или следует ещё несколько раз повторить? — Наталье показалось, что настоятельно говорил с трудом скрываемой усмешкой.

Теперь в его голосе не было той строгости и суровости, с которой он обращался к клирику в самом начале. Не может же быть такого, что его этот разговор так забавлял.

— Я всё понял, — в очередной раз склонил голову Снегирёв.

— Иди, Артём, собирайся. Наталья, тебе придётся недолго подождать этого дерзкого юношу. — И отец-настоятель осуждающе покачал головой.

— Ничего-ничего, всё хорошо, я не тороплюсь, — быстро проговорила девушка, про себя гадая о том, насколько же здесь суровые нравы, если на юношу, посмевшего задать один уточняющий вопрос, едва епитимью не наложили. Её несколько раз передернуло, и она почувствовала, что в келье на самом деле было довольно прохладно. — Я, пожалуй, подожду младшего клирика Снегирёва в своей машине, если вы не против, отец.

— Нет, дочь моя, я не против, — отец-настоятель сделал одобряющий жест рукой. То ли рукой на дверь махнул, мол, проваливай уже и не отвлекай от действительно важных дел. То ли благословил. Наташа так и не поняла, что означает этот жест. — А я пока подумаю над нашей общей проблемой, и свяжусь с главой твоего клана, объясню возникшую ситуацию.

Наталья вскочила с табурета, быстро попрощалась, и почти выбежала в коридор. Каменные стены монастыря начали на нее давить, и ей хотелось поскорее оказаться на свежем воздухе, чтобы успокоиться.

Закрыв за собой дверь, она оглядела совершенно пустой коридор и внезапно поняла, что не знает, куда ей идти. Потому что, когда Снегирёв вёл её сюда, она так сосредоточилась на ощущении его руки в своей, что не сообразила, что нужно запомнит дорогу.

Пещеры располагались в трёх километрах от поместья. Когда мы до них доехали, то я успел зауважать Петюню. Ненадолго, минут на пять. Это же надо, дошёл сюда пешком, украдкой, и так же вернулся под покровом ночи, да так, что не никто не заметил. И неважно, что поместье в то время так не охранялось, как сейчас. Одно то, что он проделал этот путь пешком, достойно уважения.

Машина остановилась возле входа в пещеру. Вторая припарковалась рядом. Из неё вышел капитан и подошёл ко мне. Остальные бойцы оставались пока сидеть в машине, ожидая приказа о том, что дальше делать.

— Олег Витальевич, расскажите, что нас там ждёт? — спросил я, глядя на темный зев входа. Меня ведь интересовало не только то, что делал там Петюня, по правде говоря, меня это вообще мало волновало. Больше заботил Долгорукий. Вот его действия, часто противоречивые, вызывали множество вопросов, на которые у меня нет ответов, только предположения.

— Это анфилада из пяти пещер разного размера, Пёрт Алексеевич, — ответил капитан. — А почему вы не изучили карту, прежде, чем сюда пойти?

— Потому что вот так будет нагляднее, — я тряхнул головой. — Артефакт в какой по счёту пещере?

— В третьей. После последней стычки вход в четвертую и, соответственно, пятую пещеру завалило. Пройти в них не представляется возможным.

— И вы спрашиваете, почему я интересуюсь подробностями сейчас, а не заранее? — Я сверлил его пристальным взглядом, от которого он дёрнулся и отвёл глаза. — Артефакт терпит рядом с собой проявления магии? — спросил я, прикидывая, как лучше осветить себе дорогу.

— Да, если проявления стабильные и слабые, — неохотно произнёс капитан. — Слабые всплески или малый магический фон артефакт попросту игнорирует.

— Светляк? — я внимательно посмотрел на него.

— Светляк никак не влияет на артефакт, — кивнул капитан.

— Как артефакт влияет на вас? — прямо спросил я. Капитан задумчиво повернулся к пещерам, не спеша с ответом.

— Если ничего не происходит, то практически никак. Небольшое чувство беспокойства и дезориентация при длительном воздействии, — наконец, ответил он, посмотрев на меня.

— Хорошо. Тогда, вам нужно разделиться. Большая часть ваших людей остаётся здесь с вами. Два человека в первой пещере, двое во второй. Выберете тех, кто наименее подвержен влиянию, мне неизвестно, насколько может затянуться наша прогулка. В третью пещеру мы пойдём втроём: я, Волков и Соня.

— Пётр Алексеевич, вы пойдёте в третью пещеру один? — Быстро спросил он, и на него тут же возмущённо посмотрели Соня с Петькой.

— То есть, как это один? — Петька не выдержал и вышел вперёд, а Соня зашипела и гордо села передо мной, показывая, что никакой защитник, кроме неё нам не нужен. — То есть, истинный оборотень в самом расцвете сил и возможностей и грозная пантера ничего не значат перед мощью вашего отряда? И это, если не брать во внимание, что сам Пётр Алексеевич — младший клирик. А в монастыре, чтоб вы знали, даже это звание за красивые глаза не дают!

Насколько я помнил, этот истинный оборотень не слишком стремился менять ипостась. Я его, например, в животном обличье ни разу не видел. Даже не знаю он волк, вообще, или нет? Слишком уж рыжий для того, чтобы волком быть. Мне представилось, как он превращается в рыжего длинноухого спаниеля с толстым брюшком и тремя подбородками, и я чуть не рассмеялся своим мыслям. Тряхнув головой, чтобы прогнать навязчивые глупые идеи, снова попытался сосредоточиться на предстоящем деле.

— Я не это имел в виду, — неприязненно ответил капитан. Но тут Соня рявкнула. И откуда только голос такой грозный появился. На моей памяти, она только скулить и ныть умела. — Хорошо, я понял, вы не один, и у вас вполне надежная охрана, — все же довольно скептически ответил он.