Добыча хищника (СИ) - Ромова Елена Александровна - Страница 18

Как и всякий чужак, он умел делать это за мгновение. Когда он сказал «развеюсь», я и подумать не могла, что он действительно развеется в воздухе.

***

Меня остановила автоматная очередь – эхо тревожным гулом прокатилось по окрестностям и погибло где-то за горизонтом. Я тотчас остановилась, бросая под ноги пустую канистру, которую тащила в сторону военного блокпоста… вернее, она выпала у меня из рук, глухо ухнув пустым нутром.

Яркий свет прожекторов ударил мне в глаза. Я вскинула вверх обе ладони.

Конечно, я могла предположить, что мне будут не рады. Иметь метку, это почти то же, что и быть прокаженной.

– На землю! – раздался хриплый мужской оклик.

Не успела я добровольно исполнить этот приказ, меня сбили с ног, укладывая на асфальт.

– У нее метка! – Некто схватил меня за волосы и резко дернул, принуждая выгнуть шею: – Черт…

Вся эта ситуация, клянусь, развивалась в вакууме. Не могло это произойти в мире, где человечество сплотилось против общего врага. Не поверю, что эти люди, с которыми мы совместно варились в дьявольском котле, обошлись со мной так грубо.

– Мне просто нужен бензин, – постаралась объяснить я.

Возникла заминка. Я услышала шорох одеревеневшей на ветру военной куртки и звук расстегивающейся молнии.

– Ты че, Лех? – прозвучало недоуменно где-то у меня над головой.

– Ей все-равно конец… – и раздраженное: – Если не хочешь, вернись на пост. Я быстро.

До меня не сразу дошел смысл им сказанного. Осознание было подобно нервному импульсу, вспыхнувшему в мозгу. Я дернулась было с земли, но говоривший схватил меня за волосы и толкнул на траву.

…я будто получила ножом в спину.

Взбрыкнув, я перевернулась, испепеляя этого мерзавца взглядом. Я с удивлением обнаружила, что во мне не осталось ни капли страха, лишь яростное желание справедливости и возмездия.

– Не трогай меня! – бросила ему.

И это было предостережение.

Выдержав столько испытаний, я все-таки успела распрощаться с прежней Элей-плаксой. Слезы, казалось, высохли в моих глазах навечно.

Маслянистый взгляд негодяя воскрешал в моей памяти ту ночь, когда я потеряла Гелю.

Глаза этого незнакомца – лишенные всякой человечности, и даже разума – с наслаждением и звериной жаждой смотрели на меня.

– Лучше беги, – прошипела я, презирая его всей душой, а затем закричала: – Тайгет! Тайгет Касар!

Это выглядело как заклинание.

Казалось, это магическое сочетание звуков избавит меня от всех проблем. Даже старый револьвер не был столь надежен, как мой собственный чужак, которому я теперь принадлежала. И как бы жесток он не был, я хорошо изучила его жестокость. С некоторых пор она поселилась и внутри меня.

Тьма за гранью света прожекторов пошла рябью и ощутимо колыхнулась.

Все во мне затрепетало, когда я почувствовала его появление. Предвкушение этого было так велико и пронизано почти божественным благоговением, что даже мироздание замерло в ожидании.

Если бы в этом мире было зафиксировано еще одно чудо света, то оно было бы сотворено именно сейчас.

Во мраке блеснули желто-карие глаза.

Я зажмурилась, когда раздался вопль не успевшего спастись насильника. Хруст позвонков, глухой удар тела о землю – я зажала уши руками.

В этой Вселенной, пожалуй, не было оружия более совершенного и безжалостного, чем Тайгет Касар.

Когда сидеть, спрятавшись от действительности, стало глупо, я приоткрыла один глаз. К своему стыду, я обнаружила, что чужак глядит на меня с высоты своего роста. Его губы лишь слегка трогает усмешка. Он расслаблен и спокоен – руки спрятаны в карманах распахнутого пальто. Ничего, кроме мертвого тела у его ног, не напоминает о том, что он только что сделал.

– Развлекаешься? – спросил у меня, сквозь улыбку.

– Ч-что?

– Ты не собиралась произносить мое имя, забыла?

Он так непринужденно подначивал меня, будто ничего страшного не случилось.

– Здесь просто… – даже слов не находилось, чтобы все это описать.

– Орать было необязательно. Я бы услышал, даже если бы ты просто обо мне подумала.

Заметив вдруг кровь, бурой волной хлынувшей из-под тела, я отползла в сторону и распрощалась с содержимым желудка.

– Что ты наделал? – прошептала, вытирая рукавом губы. – Он умер?

Чужак бросил взгляд себе под ноги.

– Думаю, да.

– Зачем?

Он вскинул бровь.

– Что «зачем»? Только не говори, что я должен был лишь слегка надавать ему по заднице. Кто я, по-твоему?

Мудак.

Памятуя о его предостережении, я скорее откушу себе язык, чем скажу об этом вслух.

Когда он слегка наморщил лоб, и его кожа начала шипеть черным огнем, я вспомнила простую истину: свет прожекторов его ранит.

– Тебе разве не больно?

– У меня особые отношения с болью, – думаю, он не лгал.

И протянул мне руку: раскрытая ладонь, длинные пальцы – прикоснись!

Между нами возник электрический заряд, сравнимый разве что с мощным ударом тока – именно так я ощущала его прикосновение. В груди вместе с тяжелыми ударами сердца зарождался огонь.

Мягкий рывок – он подхватывает меня за талию, прижимая к своему телу. Не обнимает, лишь переносит через человека на земле, а потом аккуратно ставит на асфальт. Наши взгляды соприкасаются – больше того, они поглощают друг друга, как две планеты.

– Ты дразнишь меня, Эля. Прекрати, – он заправил спутавшуюся прядь волос мне за ухо, а затем отошел назад, за границу света, во тьму. – Слишком много эмоций.

– Я просто испугалась.

– Страх последнее, что ты испытываешь рядом со мной…

Даже думать не хочу, что он все знает. Ненавижу его за это.

Все дело в метке, которая лишает меня здравого смысла. Возможно, совсем скоро даже смерть покажется мне избавлением.

Сложно представить, но в нашей галактике больше двухсот миллиардов звезд. Имеет ли смысл спрашивать о том, откуда именно прибыл Тайгет Касар?

Даже если бы он сказал, что упал на Землю вместе с лучом света с планеты Ка-Пэкс[1], я бы запросто в это поверила.

Я ничего не знала о космосе, и единственное космическое тело, с которым я была знакома лучше, чем никак, сейчас медленно надвигалось на меня.

Интересно, оно все еще заинтересовано в моем убийстве?

Где-то на горизонте робко посветлело небо. Скоро солнце бросит во мрак прозрачные лучи, прочерчивая кроны деревьев, и засверкает в золотом куполе церкви священномученика Сергия Подольского. Буду ли я жива к тому моменту?

Возможно, мне больше не понадобится бензин – я видела во взгляде чужака, что терпение его иссякло.

– Оставишь мне кое-что на память? – спросил он.

– О чем ты? – я и подумать не могла, что он не просто отважится на такую наглость, но и проявит некое подобие сентиментальности.

Неужели он думал, что я буду столь любезна, что подарю ему свои… трусики? Или что еще пожелает забрать с собой мой убийца?

– Твои четки.

Он мог отнять у меня все, что угодно… кроме этого.

– Я буду отдавать тебе их по бусине за каждый лишний день, который проживу. Десять бусин – десять ночей с тобой.

Если бы Тайгет Касар был человеком, я бы заподозрила его в излишней театральности, ибо он не стал скрывать того, как его рассмешило мое предложение. Конечно, он мог забрать мои четки без разрешения. Покойникам они, вообще, без надобности, но…

– Говоря «десять ночей с тобой», что ты имеешь в виду, Эля? – невинно поинтересовался чужак.

Он привязался к словам, за которыми, клянусь, не крылось ничего дурного. Я покраснела – мой организм, наверно, устроил настоящий фейерверк гормонов.

Взгляд чужака наполнился тягучим горячим золотом. Он втянул носом воздух и сжал зубы, будто прямо сейчас его воображение подбрасывало адский огонь в его внутреннюю топку.

– Ты знаешь историю о персидском царе и его жене Шахерезаде? – спросила я.

Чужак задумчиво склонил голову, разглядывая мое лицо. На его губах вновь появилась усмешка, а глубокая морщинка между его бровями разгладилась.