Третий. Том 2 (СИ) - "INDIGO" - Страница 30

— Около входа в зоосад, вот запись.

— Так, не понял, кто это?

— Как кто, Отпуск.

— Это я вижу, кто тот, кому он нос разбил? Где-то я его видел.

— Это вице-президент корпорации Даррелла.

— У них что, сменился вице-президент?

— Не знаю.

— Грег, привет. Как у тебя дела? Ты по-прежнему вице-президент или тебя уже повысили? Да у меня лейтенант очередной бред несёт, я вот и решил, что ты на повышение пошёл. Понял. Должен будешь, — чуть погодя, вновь обратился к лейтенанту. — Скажи мне, сложно посмотреть в сети, кто является вице-президентом корпорации? Эта информация есть в свободном доступе.

— Тогда кто это?

— Это я тебя должен спрашивать, а не ты меня! И скажи, почему тебя нисколько не смутило, что вице-президент корпорации ходит один и без охраны? Лично я в первую очередь на это обратил внимание, но засомневался.

— Шеф, я был уверен, что он с ним знаком.

— Кто он?

— Руководитель интерната.

— Да охрана даже близко не подпустила бы этого Отпуска к нему. Учишь тебя, учишь, а всё не на пользу.

— Шеф, я всё выясню.

— Где-то я его точно видел. Сейчас проверю. Точно! Это он!

— Кто это?

— Владелец одной юридической конторки на планете. В своё время он доставил нам много проблем. Передашь все данные Мей из юридического отдела. Скажешь ей, что это подарок от меня. Посмотрим, как он теперь будет выкручиваться. Неспровоцированное нападение на несовершеннолетнего. Мей однозначно будет рада.

— Шеф, но это он пострадал от Отпуска.

— Очень жаль, что Отпуск ему так мало отгрузил, он заслужил гораздо больше.

— Шеф, там ещё махнир в зоосаде от него пострадал и охранник немного.

— Ты, лейтенант, не забыл, где работаешь?

— Нет, в СБ.

— Лейтенант, я прямо чувствую, что у тебя мало работы. Неужели ты думаешь, что мы должны заниматься какими-то махаонами?

— Махниром.

— Да мне плевать, как он называется. Займись делом! Хватит ерундой заниматься!

— Я понял. Дело сегодня же передам юристам. А что мне передать руководству интерната? Они просят их перевести в другой интернат.

— Я тебе уже в прошлый раз ответил. Они будут жить в этом интернате!

— Понял, а что по братьям Сапфиро?

— Ничего. Пропали и они, и группа, которая пошла за ними. Иди, работай и не отвлекай меня из-за такой ерунды. Махнир у них пострадал, понимаешь ли.

Прошло уже больше месяца, как нас заперли в интернате. Ори стали выпускать из интерната уже две недели назад, а мне только три дня назад разрешили выход на улицу, но категорически запретили приближаться к зоосаду и к развлекательному центру. Впрочем, мне туда сильно и не хотелось. Ори со своих прогулок стал приносить разные сладости и угощать меня и девчонок. Я оказался совершенно равнодушен к сладкому, девчонки же его попытки познакомиться почему-то по большей части игнорировали или брали сладости и уходили к себе, что его расстраивало. Вот и сейчас мы сидели в столовой в гордом одиночестве.

— Видел? Взяла и ушла.

— Ори, я думаю здесь что-то не то. Наверное, им просто запретили с нами общаться.

— Почему?

— Нас боятся. В основном, конечно, меня, а тебя опасаются, как моего приятеля.

— И что нам делать?

— Дружище, есть другие девушки, на этом интернате свет клином не сошёлся.

— Нас в развлекательные центры не пустят.

— Нам и запретили к ним приближаться.

— Тогда что делать?

— Отлавливай их на подходе к клубу.

— Что значит «на подходе»?

— Ну как-то они в клуб попадают.

— Попадают.

— Вот там и лови.

— Ты со мной?

— Нет, это точно без меня.

— Что, никак не можешь забыть креатку?

— Не могу. Мне теперь все девушки кажутся не сексуальными.

— Сочувствую. Что-то такое я читал в сети.

— Не береди эту рану.

— Чем тогда займёшься? Тебе уже три дня назад открыли выход, а ты по-прежнему никуда не выходишь?

— Не хочу. Да и некуда мне идти. Кредов нет.

Он посмотрел на камеру над нами и, прикрыв рот рукой, одними губами спросил:

— Опасаешься подставы?

— Да, — точно так же ответил ему.

— Правильно.

Мы разошлись, он отправился на улицу, а я спортзал. Честно говоря, я не верил, что мне всё сойдёт с рук. Как выяснилось, этот махнир — самая дорогая зверюга зоосада, а владелец зоосада однозначно не беден. Это уже не говоря про колобка. Этот числился вторым в списке моих «доброжелателей». Третьей в списке значилась администрация интерната. Они однозначно хотят избавиться от нас.

Все трое могли устроить мне какую-нибудь гадость. Сам же я понял, что мне нечего делать на улице и поэтому решил пока никуда не ходить. Уже привычно проводил время на спортивных тренажёрах. Хотя от меня никто не шарахался, но и в друзья мне никто не хотел набиваться. Все местные держали дистанцию. Видимо, такое моё поведение поставило администрацию в тупик, и во второй половине дня в спортзале появилась Тея.

— Ты чего здесь сидишь в полном одиночестве? — спросила она.

— Почему в одиночестве? Или ты уже не считаешься?

— Тебе разрешён выход в город.

— Я знаю.

— Сходил бы проветрился.

— У меня кредов нет, а без них нечего там делать.

— В парк сходи, он рядом находится, это бесплатно.

— Сходил уже один раз. Потом… В общем, не хочу.

— Зачахнешь здесь в одиночестве.

— Начну чахнуть — тебя позову.

— Только не говори, что за ум взялся — не поверю.

— Нет конечно, и не надейся.

Она развернулась и ушла.

Задёргались — это хорошо. Значит, я не ошибся, и мне приготовили на улице какую-ту гадость.

За завтраком Ори был хмур.

— Что случилось? — спросил его.

— Твой план оказался не очень.

— Мой план?

— Ты ведь предложил знакомиться с девчонками у входа в развлекательный центр.

— И что пошло не так?

— Всё! — ответил он и замолчал.

Посмотрел на его физиономию: нос и левая щека ободраны, справа на скуле синяк.

— И кто тебя так?

— Да есть специалисты.

— Из наших?

— Нет. Я не знаю его.

— Рассказывай, что у тебя произошло?

— Не при всех.

Когда почти все разошлись, к нам за столик неожиданно подсела одна из девушек.

— Ты зачем полез к нему? — спросила она, обращаясь к Ори.

— Я думал, ей помощь нужна.

— И как? Помог?

— Нет.

— Ты тоже там была? — спросил девушку.

— Нет, но мне рассказали.

— Объясни ему, что не стоит пытаться дергаться. Говорила я тебе, чтобы ты уходил оттуда, но нет, распустил хвост перед Алей — болван. Теперь из-за тебя у меня будут проблемы.

— Что-то я уже совсем ничего не понимаю? — спросил её.

— Как раз всё понятно, объясни ему, что нужно делать, когда я ему сказала, что нужно делать. Ушёл бы тихо и сам, ничего бы не было, но нет, он решил показать ей, что у него полно кредов.

— Так, я по-прежнему ничего не понимаю. Что произошло?

— А он тебе ничего не рассказал?

— Нет.

— А Алей рассказывала, что он пообещал им, что ты от них мокрого места не оставишь.

— Кто такая Алей, и кому он пообещал?

— Алей — это его вчерашняя подружка. От которой он вчера весь вечер отлипнуть не мог. Надеюсь, у вас хватит мозгов не устраивать разборки. Сразу скажу, в полицию идти бесполезно.

— А при чём здесь полиция?

— Вам виднее, если что, я вас предупреждала.

Она развернулась и ушла из столовой.

— Это звиздец какой-то. Прилетела, чего-то много наговорила и исчезла. Ори, ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Хочу, но не здесь. Пойдём подышим свежим воздухом.

— Пойдём.

Мы вышли из интерната и немного отошли от входа. В этом месте находилось небольшое углубление между вмонтированными в здание двумя колоннами, уходящими далеко наверх. В нём мы спрятались от камер наблюдения, установленных над входом в интернат. Место было тихое и сумрачное.