Пробуждение Силы. Том II (СИ) - Булл Сергей - Страница 60

Аура аристократа носится по поляне, покрытой кровавым туманом. Из клубов алой дымки летят древесные снаряды, выпрыгивают кусачие побеги, доносится ругань и крики. Именно к размытому силуэту направлена энергия из фиолетовой сферы.

Грохочут техники. Языки пламени вздымаются к небесам. Бомбы рвутся вокруг. Арбалетные болты несут с собой смерть для неосторожного лесоруба, который забрался слишком далеко от дома.

Люди Акшая атакуют и меня. Это уже не сброд, встреченный прежде в лесу. Спереди полукругом стоят крепкие бойцы в добротных доспехах. Они не в силах сильно навредить мне, но вполне могут сдержать натиск с помощью артефактных щитов. Часть из них перекрыла подход к Акшаю и отчаянно пытается освободить своего лидера из цепких лап древесной пиявки по имени Альрик.

Еле слышный свист, и один из бойцов, как подрубленный, падает со стрелой в виске. Что ж, Текору ещё жив и в бою. Это радует.

— Альрик, гнида! Я убью тебя и всех, кто тебе служит! — ревёт Акшай, его сдавленная древесным капканом рука трещит от натуги. — А потом и тебя, щенок!

Вены зверя вздуваются канатами. Чёрная шерсть встаёт дыбом. Зубы скрипят в хищном оскале, громко клацая, как у безумца.

— Сначала спаси свою шкуру, бездарь! — бросаю я

Лиловый бутон представляет самую главную угрозу. Нужно разобраться с ним, но как это сделать, если мои кастеты бессильно стучат по поверхности мерцающей сферы?

В памяти всплывают бои на Полигоне. Победить марионеток было непросто, потому что требовалось не просто поражать их средоточия силы — узловые точки. Нет, важно было правильно дозировать количество Ки, вложенной в каждый такой удар.

Что если здесь ситуация аналогичная?..

Пока внимание Альрика отвлекают Охотники, а их — сам Альрик, я рывком сближаюсь с эпицентром этого хаоса. Миг, и обрушиваю новую волну ударов на спину врага. Слишком много Ки… Слишком мало… Нет. Вот… Вот так! Сверкающие серебром кастеты разбивают прочную скорлупу, и сфера лопается, как орех.

Оглушительный звон прокатывается по поляне. Поднявшийся ветер разгоняет туман. Земля с хлюпаньем исторгает из себя тело скрывающегося практика. Альрик уже совсем перестал быть человеком. Его глаза красными точками бешено крутятся в тёмных глазницах. Волосы превратились в терновник, который крошится при каждом движении уродливой головы. Вместо пальцев лезвиями вытягиваются узловатые коренья. Пасть щёлкает без остановки.

Да я духовных зверей разумнее видел, чем этот юродивый.

— Земля напитается кровью. Древо вознесётся к небесам. Урожай уродится на славу! — подняв руки, хохочет он.

Смертоносные шипы накрывают поляну, но подоспевшие Охотники Братства закрывают Акшая и себя массовыми защитными техниками. Терновник таранит щиты и волочит людей позади них по земле. Сам Акшай подключается, подпитывая купола, остатками энергии. Нас разделяет растительными стенами.

Альрик резко срывается ко мне, и мы продолжаем забытый танец. Лёгкий Шаг позволяет не отставать, но он стал намного сильнее и быстрее. Однако и я не сплоховал — новая ступень Журавля окрыляет. Полученные повреждения постепенно накапливаются, вынуждая следить за защитой.

Кора под ударами кастетов, взрываясь, летит щепой, а под ней сразу вырастает новая. Никаких акупунктурных точек нет и в помине, лишь плавающее внутри тела ядро. Пока оно цело, враг будет продолжать восстанавливаться.

Наши стихийные техники сходятся в прямом столкновении.

Я достану его. Шипы бьют меня, однако теперь и я могу давить массой. Несколько крупных стволов против нескончаемого потока острых терновников Альрика. Корни против рубящих лепестков.

Пока воют наши техники, не отстаём и мы. Телом противника сношу несколько молодых стволов. Локтем ломаю острый обломок бревна, летящий прямо в мой живот. Внутри него ловушка — древесина распадается на тонкие пласты лезвий. Пропитанные Ки, острые и невероятно прочные. Они пытаются вскрыть меня от паха до горла, как когда-то обещал этот выродок.

Несколько новых ран на бёдрах и животе. Грудь прочертила длинная полоса. Кровь струится по коже, а в носу не остаётся ничего кроме запаха железа.

Умелый ударом Альрик подбрасывает меня в воздух. На миг в голове мутнеет, а в ушах слышится гул. Успеваю прийти в себя и, крутанувшись, сгруппироваться. Противник создаёт на моём пути несколько бамбуковых пик, но изворачиваюсь, как могу. Лишь одно остриё пробивает бок чуть повыше крестца. Малая цена за то, что мои кастеты сминают деревянные предплечья Альрика. Его руки, уже ставшие живым лесом, трескаются. Щепки с древесной пылью… Вот и всё, что остаётся от могучих конечностей.

Адепт отшатывается назад, рефлекторно тряхнув головой. И мои кулаки, облачённые в металл, взлетают замком над головой, чтобы обрушиться и вбить его безумную башку внутрь тела.

Хребет хрустит, как ветка под сапогом. Изломанную шею пробивают шипы. Агония умирающего и исцеляющегося тела. Они бороздят моё тело, пока Крепче Камня пытается сдержать чужой натиск.

Мы наносим удары один за другим, не обращая внимание на повреждения. Я рублю быстрее, чем растёт этот упорный сорняк. Плечо взрывается болью, когда я выбрасываю могучий удар за пределами своих сил. Духовная сталь кастета встречается с полированной поверхность, и…

Сталь побеждает.

Прорва восстановленной Ки сгорает в этой топке. Треск и жалобный рёв наполняют окрестности. Ядро врага, средоточие его силы, как адепта, разваливается на части.

«Умри. Просто умри», — почти беззлобно пульсирует мысль в моей голове.

Я всего лишь секатор в руках судьбы, призванный подрезать заболевший сорняк на теле великого древа. Почти целый клан свихнулся от жажды власти и жадности, наплевав на великий дара богоподобной Сакуры. Ноша, которая оказалась не по плечами ветви прославленного рода.

Вся растительность, созданная рукой Альрика, начинает с грохотом осыпаться. От изуродованного тела бегут кровавые побеги в последнем издыхании. Один из них мясистой лозой тянется далеко, куда-то в сторону, но моя нога обрубает его бег, переломив, словно сухую ветку.

— Хватит уже, — устало шепчу я. — Остановись и прими свою участь.

Ядро павшего расцветает кровавым цветком. Последний бутон безвредно поднимается над останками тела. Срываю его и топчу, не давая этому ублюдку переродиться. Не останавливаюсь, пока не остаётся и следа от его Ки.

Туман отступает неохотно, но благодатный ветер приносит запах лесной свежести. Лёгкие раздуваются мехами. Сила постепенно собирается в теле, которое сконцентрировано на восстановлении. Пробегаюсь по мелким ранам, уплотняя Ки в местах глубоких порезов. Крепче Камня минимизирует кровопотери, но я всё же теряю силы. Запал от новой ступени спадает.

По поляне от леса, прихрамывая и держась за бок, шагает Текору.

— Уж прости, Рен! Гонял его, сколько мог. Толстую шкуру так и не получилось пробить, — начинает оправдываться парень. — А потом он превратился в того зверя и совсем худо стало.

Я машу рукой, мол, всё понимаю, но не перебиваю.

— Когда повалил этот яд клубами, он сразу накрыл часть Охотников, — поясняет лучник. — Тот, как с цепи сорвался. Я попытался его удержать, но куда там.

— Дальше всё видел своими глазами. Куда делся Акшай?

— Братство утащило его прочь, — скалится Текору, — щеночек слишком устал.

Его голос мрачнеет, становясь серьёзным:

— Жаль, я не смог к нему пробиться, крепкие были щиты.

— Ладно, нестрашно. Охотники работают за деньги, а теперь платить некому, — со вздохом говорю я.

Сам же двигаюсь в сторону плотной древесной стены по зову вишнёвой косточки.

— А что стало с членами клана? — запоздало уточняю.

— Некоторые держались в стороне, другие кинулись в битву и там полегли, — он пожимает плечами. — Куда делись первые, да демон их знает. Наверное, сбежали, не желая помирать от техники своего господина.

— Понятно, — я подступаю вплотную к могучему стволу. — И полриона не стоит такая родня, что бросила собственного лидера в беде.