Ночь без звезд - Гамильтон Питер Ф. - Страница 111

— Где все? — спросил он. Обычно в подразделении передовой науки работало не менее двадцати техников и исследователей.

— Сегодня утром я отправила их в другие лаборатории.

— И по какой причине?

— В целях безопасности, — сказала она, словно впервые выговорила это слово. — Вопрос щепетильный. Политический даже. Конечно, возможно, я ошибаюсь.

Теперь Стонел окончательно заинтересовался: Фаустина никогда не занималась политикой.

— Когда вы позвонили мне, то сказали, будто продвинулись в исследовании.

— Нет, я сообщила о новых обстоятельствах, — отбрила она.

— Не будем вдаваться в вопросы семантики. Что случилось?

— Мы занимались калибровкой мазера, когда я заметила кое-какие помехи.

— Идущие от аппарата?

— Да. Излучение очень сильное и постоянное, в микроволновом диапазоне частот, но не тех, что используют элитарии, как можно было бы ожидать от технологий Содружества. У меня появилась теория.

Женщина положила руку на недавно собранное радиоустройство. Загадочно улыбнувшись, она переключила тумблер и, с деланым видом прочистив горло, взяла микрофон.

— Вы меня слышите?

— Я вас слышу, — раздался голос из круглого громкоговорителя, закрепленного на устройстве.

Стонел потрясенно посмотрел на аппарат Содружества.

— Это…

Фаустина кивнула, горделиво улыбаясь.

— О да. — Она протянула ему микрофон. — Сами попробуйте.

Стонел взял микрофон.

— Алло?

— Приветствую тебя, человек. Мы пришли с миром. Отведите меня к вашему лидеру, чтобы я смог обслужить вас.

— Что?

— Жареное или на гриле?

— Э-э-э?

— Служить — обслужить, понял? Это шутка первого контакта. Только представьте, этой шутке несколько тысяч лет, и, вероятно, с самого начала она уже была несмешной. Похоже, шутки с бородой не всегда самые лучшие.

Стонел дико взглянул на Фаустину, ничего подобного он даже не мог себе вообразить. Она пожала плечами.

— Просто представьте себе очень умного тринадцатилетнего акселерата.

— Уже представил.

Он поднес микрофон ко рту.

— Что вы такое?

— Вы смотрите на индивидуально изготовленную капсулу искусственного жизнеобеспечения с обогащенными медицинскими возможностями. Другими словами, я сохраняю жизнь людям, потерпевшим аварию в космосе.

— Индивидуально изготовленную? В Содружестве людей?

— Все верно.

— Уракус!

— Это ваш местный злой бог, так ведь?

— Уракус был… опасной частью Бездны.

— Тогда хорошо, что мы уже не там.

— Вы живой?

— А-а-а, философский вопрос. Ладно. Родился я человеком. Все мои мысли поместили в этот аппарат для сохранности, после того как тело было поглощено яйцом. Вот вы мне и скажите, жив ли я. Лично я думаю, что тест Тьюринга я бы с легкостью прошел.

— О чем вы?

— Ну, такой тест, чтобы проверить, разумен ли ваш собеседник.

— Погодите… Вас поглотило яйцо?

— Да, нас всех. Кроме Лоры, разумеется. Найджелу удалось спасти ее.

— Вы знали Мать Лору? — в восхищении прошептал Стонел. — Кто вы?

— Джоуи Стейн, специалист по теории гиперпространства, к вашим услугам.

— Вы были одним из товарищей Лоры в Лесу!

— Тут эхо, что ли? Да. На три тысячелетия я застрял во временной петле, а затем выбрался, когда квантумбустер чуть не разнес меня на куски. Если в Содружестве еще остались медиакомпании, они мне предложат триллионы за эту историю.

— Так, получается, вы наблюдали за нами из космоса со времен Великого Перехода…

— Насколько это было возможно. Взрыв повредил многие сенсоры. К тому же я столкнулся с Деревом и прилип к нему.

— 3788-П, — без запинки произнес Стонел.

— Именно к нему.

— Так это были вы. Вы отклонили боеголовку «Свободы».

— Угу. Нужно бить туда, где она причинит больше вреда. Ублюдок в итоге разлетелся как стеклянный.

— А затем вы прилетели на Бьенвенидо.

— Прилетел — слишком громко сказано. Скорее, рухнул. У меня сохранились остатки тяги, так что аппарат не развалился на куски при приземлении.

— И вместе с вами прилетела и она, — холодно произнес Стонел. Дружелюбная фамильярность аппарата начала его раздражать.

— Да.

— Чтобы подорвать наше общество? Нужно было сбросить вас на дно самого глубокого океана или похоронить в шахте.

— Полегче, дружище. Никто не собирается ничего подрывать. Я существую для того, чтобы сохранить жизнь грузу, и точка.

— Вы отдали ее элитарию.

— Вы имеете в виду юного Флориана? Он был единственным человеком, который ответил на мой сигнал бедствия. Он сказал, у вас диктаторское правительство и вы преследуете всех с действующими макро-клеточными ячейками.

— Мы их не преследуем. У нас существуют законы, которые они постоянно нарушают. Они считают себя лучше нас. Если мы перестанем защищаться, они станут править нами, как Капитаны в старину.

— Тяжелая у вас история, да?

— Очень. И кого вы привезли в этот мир? Какова цель ее прилета сюда?

— Паулы? Она высокопоставленный дипломат Содружества из Бюро по контакту с инопланетянами. Найджел привез ее сюда на тот случай, если ему придется вести переговоры с местным правительством.

— Дипломат? Ему следовало вернуть ее к жизни, пока он был здесь. Он оставил не лучшее наследие.

— Вытащил вас из Бездны, разве нет?

— Не все согласятся с тем, что это хорошо.

— Наши с вами точки зрения расходятся.

— И что она собирается делать?

— Помочь вам. Без всяких предубеждений.

— Это меня и беспокоит. Вы можете с ней связаться? Она должна помочь законному правительству, а не элитариям. Они — радикалы.

— Если бы вы вытащили меня на крышу, а Паула находилась в городе, то я бы мог связаться с ней. Но в любых других случаях точно нет.

— Тогда какая от вас польза?

— С практической точки зрения никакой. Однако в моей памяти хранится огромное количество технической информации. Кому-то она может и пригодиться.

— То есть оружие?

— Да, но мне нужны гарантии, что вы используете его только против паданцев. Существуют вопросы этического характера, и их нужно решить, прежде чем я передам оружие массового уничтожения людям, которым я не смогу запретить его использование.

— У нас уже есть оружие, которое эффективно уничтожает паданцев, спасибо.

— Рад это слышать. И хочу поздравить вас с тем, что вы взрываете Деревья. Ваши космические корабли проделали отличную работу.

Стонел прищурился, задумчиво глядя на аппарат.

— Я вам не верю. У вас на все есть ответ. Слишком уж вы говорливый.

— Послушайте, дружище, я прождал двести пятьдесят семь лет. Могу подождать еще двести пятьдесят, без проблем. Тело у меня не биологическое, и время надо мной не властно.

— И что это значит?

— Мне не бывает скучно.

— А вот теперь мне стало любопытно. Чего вы ждете?

— Вы пытаетесь не допустить изменений в обществе, вы и ваши приятели из правительства, так? Поскольку так проще его контролировать и поддерживать собственное положение.

Стонел взглянул на Фаустину, которая нахмурилась, словно никогда раньше ни о чем подобном не думала.

— Наше общество обрело стабильность, — добродушно ответил он. — И я считаю это настоящим достижением, которое нельзя просто так взять и отбросить.

— Но, когда все деревья будут уничтожены благодаря миссии «Свобода», вы освободитесь от паданцев, и это приведет к серьезным изменениям. Поверьте мне, на протяжении всей истории постоянно происходили революционные преобразования. Если хотите, прямо сейчас могу прочитать вам лекцию по культурной антропологии.

— Спасибо, не стоит. Лучше объясните, как это повлияет на вас. Вы же аппарат, который уже осуществил свою функцию.

— Первичную функцию, да. Но, когда Бьенвенидо наладит контакт с Содружеством, мои воспоминания можно будет внедрить в процессе оживления.

— В каком смысле в процессе оживления?

— Для меня вырастят новое тело и загрузят в него воспоминания. И я буду рожден заново, буду оживлен.