Ночь без звезд - Гамильтон Питер Ф. - Страница 92

— Интересно. Форма у него не слишком аэродинамическая. Булавовидный конец наверняка лучше приспособлен для более легкого вхождения в атмосферу, чем второй, плоский, но мне кажется, что его основное назначение не в этом. Нет аэропокрытия. Каков размер ударного кратера?

— Кратера не было, скорее борозда в земле. Он пролетел вдоль поверхности, словно самолет при неудачном приземлении. — Стонел потряс дипломатом. — У меня есть фотографии с места приземления, данные от инженеров. В общем, все, что только нам удалось замерить. — Он поглядел на техника, который с помощью счетчика Гейгера обследовал цилиндр. — Это мы тоже проверили. Радиации нет.

— Интересно. В космосе полно радиации: частицы солнечного ветра, частицы с высокой атомной массой и энергией в электромагнитном излучении звезд. Они должны были оставить хоть какие-то следы на поверхности. На капсулах «Свободы» они остаются.

— Может, от радиации его защитило силовое поле?

— Вне всяких сомнений. — Фаустина наконец-то обернулась к собеседнику. — Так что вы хотите поручить исследовать моей команде?

— Всё.

— Действительно. А вы не слишком многого хотите?

Стонел скромно пожал плечами. Немногие бы отважились так говорить с ним, и именно за это он и уважал начальницу научников.

— Я должен знать, чего от него ожидать.

— Сделаю все, что в моих силах.

К платформе подцепили небольшой трактор, и он повез аппарат в тоннель на другом конце бывшей конюшни. Стонел и Фаустина шли следом. Через двадцать метров трактор свернул в боковой коридор, который вскоре перешел в спиралевидную наклонную плоскость, ведущую вниз.

На нижнем уровне подвала имелись своды, столь же высокие, как и в залах дворца. Стонел всегда ощущал себя не в своей тарелке, когда спускался вниз. В частности из-за того, что ему часто приходилось бывать в подвальных помещениях, следя за тем, как проходят допросы. Но именно в этом месте дворца Капитаны хранили машины Содружества, не пострадавшие во время приземления, — на них и держался старый порядок. Тут же находился и генератор червоточин.

Трактор медленно вполз в большую крипту с кирпичными стенами, где Фаустина проводила большую часть рабочего времени. Это было место триумфа и самопожертвования Матери Лоры. Стонел видел старые черно-белые фотографии, сделанные в тот день, когда Бьенвенидо одержало победу над праймами. На них вокруг стола с картой Фанрита расположились младшие офицеры, двигавшие с помощью специальных указок модели космических кораблей захватчиков, здесь же стояли столы на козлах с телефонными аппаратами и радиооборудованием. Вооруженная охрана у дверей, тележки с первыми атомными бомбами, выстроившиеся у жутковатой червоточины. Сам Слваста тоже находился здесь (он-то и показал Стонелу эти сверхсекретные фотографии) и все его друзья-герои: Хавьер, Янрис, Андрисия. Поворотный момент в истории.

Сегодня крипта выглядела совсем иначе. Червоточина по-прежнему находились в дальнем конце — так и не убрали с тех пор, когда Мать Лора заблокировала ее. Однако она все еще работала, окруженная силовым полем, словно тонким слоем прозрачного кристалла крепче стали, препятствующим изучению. Столы на козлах давно исчезли, их заменили на лабораторные, где расставили странные устройства, исследовательские приборы и различные химикаты. Половину времени группа ученых проводила, изучая обломки Дерева, которые находились в сосудах с жидкостью, подвешенных на металлических держателях. Эти щепки упали на Бьенвенидо после очередного взрыва во время Древопада. Стонелу они всегда напоминали потускневшие кристаллы кварца, хотя, по утверждению Фаустины, сложность их структуры превышала кварц в разы. Группа обнаружила, что они пронизаны жилками различных молекул, чем-то вроде напластований в минералах. Некоторые проводили электрический ток, другие нет.

— Они отличаются от твердотельных схем Содружества, — как-то объясняла ему Фаустина. — И свойства у них другие. Когда-нибудь мы во всем разберемся, надо только обзавестись соответствующими приборами.

Стонел тогда ничего не сказал. У научного подразделения Седьмого отдела имелось множество преимуществ в области исследований и использования новейших технологий, но ему приходилось ограничивать их деятельность. Неограниченные технологии обладали слишком большим потенциалом и могли повлиять на общество Бьенвенидо, предав все идеалы и достижения. Именно об этом Слваста и предупреждал. По сей день «Демократическое единство» в первую очередь руководствовалось поддержанием стабильности в обществе Бьенвенидо, в итоге очень мало промышленных или технологических разработок получало государственную лицензию.

Будто в напоминание о возможной опасности, прямо в центре хранилища находился новый белоснежный помост, возвышавшийся на полметра над старыми камнями, — идеальный круг, который всегда напоминал Стонелу клубный танцпол. На нем стоял экзопод, благополучно доставивший Мать Лору на Бьенвенидо. Сферическая космическая капсула, ненамного крупнее спускаемого аппарата «Свобода», но с совершенно иными возможностями. Почти половину фюзеляжа давно разобрали, все фрагменты аккуратно разложили на полу в точном соотношении с другими частями, словно с технологичной сердцевины сняли механическую оранжевую кожуру. Некоторые части оставили нетронутыми, другие аккуратно вырезали. Сложные механизмы и электрические системы под ними также извлекли и разобрали, они образовывали второе кольцо головоломки вокруг экзопода. Каждый фрагмент снабдили этикеткой с индексом и кратким описанием выполняемой функции (если она была известна).

Трактор оставил платформу с космическим аппаратом рядом с постаментом для экзопода и выехал из крипты. Большие створчатые двери с грохотом захлопнулись за ним, запоры встали на место.

Фаустина задумчиво поглядела на новую игрушку, затем вытащила из стола большую отвертку. Склонилась, чтобы исследовать деревянную раму, на которой покоился аппарат, сморщилась от боли в суставах.

— Зазор около полутора сантиметров, — пробормотала она. Помощник принялся записывать все на планшете. — Видите его? — спросила она у Стонела.

Он присел рядом. Между поверхностью деревянной рамы и космическим аппаратом виднелся четкий зазор, словно корабль висел в воздухе. Фаустина ткнула туда концом отвертки. Но даже плоский конец туда не прошел.

— Невидимое стекло или плотный воздух, — пробормотала она и поднялась. — Выбирайте сами.

Он взглянул на генератор червоточины.

— То же, что и там?

— Да. Силовое поле червоточины продолжает действовать спустя два с половиной века. Содружество строит свои аппараты на века.

— Каким будет ваш первый шаг?

— Лучше вы мне скажите, чего от меня хотите. Насколько вы готовы рисковать повреждением аппарата? Мы знаем, что силовое поле червоточины на расстоянии способно выдержать даже атомный взрыв. Слваста видел это своими глазами, когда вокруг Матери Лоры взрывались праймы.

— То есть мы не можем разобрать аппарат?

— В принципе, сломать можно что угодно, директор, — насмешливо сказала Фаустина.

Это замечание его удивило. Она прежде даже близко ничего такого двусмысленного не говорила.

— В каком смысле?

— Думаю, ядерный взрыв может справиться с ним, — улыбнулась она в ответ, когда он неодобрительно нахмурился. — Но вместо того, чтобы направить энергетический пучок на весь аппарат, мы можем сосредоточиться на небольшом фрагменте, скажем, размером в сантиметр. Нам нужно пронзить эту штуку, а не распылить на атомы. Ничего подобного с червоточиной мы даже не пытались сделать.

— Разумеется, нет. Ни один директор Седьмого отдела не возьмет на себя ответственность за уничтожение червоточины — последнего дара Матери Лоры. Мой уважаемый отец предполагал, что она оставила ее в рабочем состоянии как предупреждение нам больше не иметь дел с другими планетами.

— Мы начнем с простого электрического заряда и посмотрим, произведет ли он хоть какое-то воздействие. Затем, скажем, нанесем термический удар. Лично я хотела бы использовать мазерный излучатель. Он может направить мощный энергетический пучок на небольшой фрагмент.