Бабочка, выкованная из стали - Островская Екатерина - Страница 10

– Он говорит, что все мужу расскажет.

– Что расскажет?

– Ну как что. Говорит, что расскажет мужу, что у нас было. Просто он один раз… то есть уже два раза домогся.

– Так это вам не ко мне, а к участковому.

– Так мой сосед и есть участковый. Он мне уже который год в любви признается.

– Так вы в нашем районе живете?

Кассирша кивнула.

– Тогда я наверняка знаю вашего ухажера, – сообразил Игорь. – Как его фамилия?

Кассирша помялась, но все-таки назвала имя:

– Романов.

– Романовых у нас двое: какой из них? Есть Романов Николай Второй, а есть еще и Денис Иванович.

– Денис, – вздохнула кассирша, – такой серьезный с виду.

– Это только с виду, – начал веселиться Гончаров. – Он однажды составлял протокол осмотра места преступления. Там женщину убили, а он написал: «На раскладном диване в естественной позе лежит стройный труп молодой женщины лет сорока: волосы темные, крашеные, глаза жгучие, полные страсти и мольбы, – одного нет». Потом начальник нашего РУВД приказал вывесить этот протокол на доску объявлений со своей резолюцией. Красным фломастером полковник Жаворонков написал: «Умри, Денис, ты лучше не напишешь!»

– Ну и что здесь смешного, – удивилась женщина, – чтобы сразу смерти кому-то желать.

– Никто никому ничего не желает, – присоединилась к разговору Лена, – это Потемкин сказал Фонвизину после премьеры комедии «Недоросль».

Игорь оплатил товар, взял свой пакет, отошел к выходу и стал оттуда наблюдать за Леной, которая о чем-то оживленно беседовала с кассиршей. Потом она отошла, подняла голову и улыбнулась Гончарову. И тут же смутилась. Подошла, и тогда Игорь сказал ей, что платье действительно замечательное и не надо его никому дарить.

– Я его нашла на Кола ди Риенцо прямо возле площади Рисорджименто.

– Звучит как музыка, – удивился Игорь. – А где это?

– В Риме, в районе Прати.

– Не бывал там никогда, – признался Гончаров. – Меня все время тянуло мимо Европы: Сингапур, Шанхай, Гонконг. А еще Пасир Гуданг…

– А где это?

– Пасир Гуданг? В Малайзии. А о чем вы так долго с кассиршей беседовали, после того как я отошел? Я уже соскучиться успел.

– О вас говорили, разумеется, – призналась Лена. – Кассирша мне сказала, чтобы я вас крепче держала двумя руками и не отпускала от себя. Потому что видно невооруженным глазом, что вы от меня без ума.

– Неужели так заметно? – смутился Гончаров.

– Вообще-то ничего не заметно, – пожала плечами Лена, – просто вы очень галантный мужчина.

– Это да, – согласился Игорь, – я вообще натура романтическая, мне даже приснилось нынешней ночью, будто я капитан Грей и мой трехмачтовый галеон «Секрет» рассекает океанскую гладь. Смешно?

– Нет. Я сама такая же романтическая, но только не буду говорить, что сегодня видела во сне.

– А вам сны часто снятся?

– Постоянно… Ладно, скажу: мне сегодня приснилось, как я разбежалась, замахала крыльями и взлетела.

Гончаров посмотрел по сторонам и предложил:

– Не возражаете, если я вас провожу? А по дороге расскажете мне, что у вас нового.

Лена кивнула и тут же спросила сама:

– А как вы оказались в Юго-Восточной Азии?

– На судне туда ходил. Я же был вторым штурманом на сухогрузе. Потом меня обвинили в провозе контрабанды и списали на берег. Списали на один год, но я пошел в милицию, чтобы перебиться как-то, и остался. А мой подельник механик остался на берегу навсегда, но ему и не обещали взять обратно. Так что он действительно пострадал – а еще его морская оса на пляже укусила.

– Кто? – удивилась Лена. – Никогда про такую не слышала.

– Это такая маленькая медуза. Еще ее называют «демоном мелководья». Укус бывает смертельным – раз, и все: внезапная остановка сердца, а противоядия никакого нет. Мой друг механик очень страдал, но коллектив ему помог – точнее, наша буфетчица. Она постоянно смазывала укушенное место уксусом. И это спасло ему жизнь. Но он все равно женился на другой. А когда его списали на берег, от него ушла первая жена, потому что у нее были свои планы на его постоянное долгое отсутствие.

– Но контрабанда как-то окупила его страдания?

– Не знаю, но мы сказочно разбогатели. Привезли большую партию – по сто штук каждый самых современных на тот момент смартфонов, которые взяли на рынке в Сингапуре у китайца по удивительно низкой цене и продали перекупщику из Москвы за бешеные деньги. Потом этот перекупщик, по слухам, стал олигархом и переехал в Лондон, где отрастил бороду и открыл ресторан. А я хотел купить квартиру, потому что мы с первой женой жили с моей мамой, но жена сказала, что она не хочет жить не только с моей мамой, но и со мной. И вообще это выяснилось как-то неожиданно. Наш контейнеровоз прибыл не в родной порт, а в Калининград, и оттуда я прилетел домой на самолете на двое суток раньше, чем она планировала меня увидеть. Дома ее не застал. Она потом сказала, что ночевала у подруги… И все подруги это подтвердили.

– Детей у вас не было?

– Нет. Хотя я потому и женился, что она мне предъявила справку о беременности. Потом доказывала, что врачи ошиблись. Прожили мы почти два года, которые я провел в морях, читая умные книги. На нашем судне была библиотека: капитан приказал экипажу приносить свои любимые книги на борт, чтобы к мудрости человечества приобщались все. Книги в основном были детективные. Но когда-то на нашем судне ходил студент-заочник с философского, подаривший экипажу много книг с библиотечными штампами, поэтому я смог ознакомиться с философией Упанишад – это древнеиндийские трактаты священного писания шрути. Также я проштудировал «Закат Европы» Шпенглера. А «Заратустра» – теперь вообще моя любимая книга, кроме того, я постиг законы формальной логики, которые просто необходимо знать каждому оперу и особенно следователю: закон тождества, закон противоречия, закон исключенного третьего, закон достаточного основания, а еще есть замечательное правило экспликации…

Гончаров замолчал и посмотрел на спутницу:

– Простите, утомил вас, наверное.

– Вовсе нет, – затрясла головой девушкой. – Я никак не ожидала, что вы такой образованный…

Она замолчала и отвернулась.

– Понятно, чего еще от ментов ожидать, – не обиделся Гончаров. – Менты только и знают, что громко кричать: «Всем лежать! Руки за голову! Ноги врозь!»

– Мы пришли, – вздохнула Лена. – Как-то не хочется расставаться.

– Тогда пойдем провожать меня, – предложил Игорь, – тут совсем недалеко… к сожалению.

Очень скоро они подошли к его дому, и Гончаров предупредил, что он только занесет домой продукты и тут же спустится.

– Проводим вас еще разик, – сказал он, – а потом можно поужинать в каком-нибудь кафе.

– Зачем нам кафе, – остановила его девушка. – Вы же купили макароны, сосиски и еще что-то, у меня овощи, фрукты. Можем подняться к вам, и я приготовлю ужин.

– Правда? – обрадовался Игорь. – Вы будете готовить, а я сбегаю за вином. Вы какое предпочитаете?

– Крепче сухого ничего не пью. И почему мы друг другу выкаем? Ведь мы давно уже на «ты».

– Да, – согласился Гончаров, хотя знакомы они были не так уж давно.

Он вернулся из магазина, притащив бутылку кахетинского цинандали и нарезку сыров. Гостья хозяйничала на кухне.

– Я на скорую руку, – сказала она. – Приготовила овощной салатик и макароны под соусом «карузо» – это когда мелко нарезанный лук и колбаса обжариваются, а потом заливаются томатным соусом и добавляются специи. А еще я нашла у вас в холодильнике банку оливок.

– Да-а, – вспомнил Гончаров, – оливки ведь не просто так. Сбежавшая от меня в теплые края жена покупала для себя вино, которое почему-то хранила в гардеробной, словно от меня прятала, а вот оливки ставила в холодильник, потому что я к ним равнодушен.

Он отправился в гардеробную и нашел вставленную в голенище зимнего женского сапога бутылку вина, принес ее на кухню. Очевидно, эти сапоги вышли из моды и подходили лишь для того, чтобы в них прятать от мужа бутылки с вином. А может, жена уехала в те края, где зимы не бывает вовсе и теплые сапоги на меху не нужны.