Батальон «Нордост» в боях за Кавказ. Финские добровольцы на Восточном фронте. 1941–1943 - Тике Вильгельм - Страница 25

Приведем для примера запись в журнале боевых действий батальона от 2 мая 1942 года: «Наблюдалось передвижение 35 повозок, 8 грузовиков и 3 бронированных транспортных средств на шасси танков в направлении населенного пункта Колония Ротовка. Также оживленное движение в направлении на Матвеев Курган и по дороге, связывающей Матвеев Курган со Староротовкой, на ней замечен также верховой связной. Продолжается прощупывание нашего фронта вылазками вражеских разведгрупп».

В ходе реорганизации полков и батальонов германских сухопутных сил 12 мая 1942 года в соответствии с приказом по полку было осуществлено расформирование 4-й роты батальона. Взводы пулеметной роты вошли в качестве четвертых (тяжелых) взводов в пехотные роты. К каждым четырем станковым пулеметам (два отделения по два станковых пулемета) придавалось еще отделение 81-мм минометов с двумя минометами. Новая организация делала возможным лучшее снабжение и командование. При существовавшей до сих пор системе подчиненности взводы пулеметных рот были разбросаны далеко друг от друга, что значительно осложняло их снабжение. К 15 мая реорганизация была закончена.

Одновременно с расформированием пулеметной роты была сформирована новая тяжеловооруженная рота, состоявшая из саперного взвода, взвода 50-мм противотанковых орудий, взвода легких пехотных орудий и разведвзвода. Личный состав этих взводов был набран из соответствующих специальных частей. Пополнялись они уже финнами. Новую тяжеловооруженную роту 4 июля принял под свою команду гауптштурмфюрер СС Брюкнер.

16 мая финский генерал Талвела (преемник полковника Хорна) с несколькими сопровождающими побывал на КП батальона в Демидовке, где его сердечно приветствовал штурмбаннфюрер Коллани. Талвела осмотрел позиции батальона, поговорил со своими соотечественниками и затем отправился в расположение резервной роты в Александровку. Здесь он побывал в жилых помещениям личного состава, в лазарете, сауне и прачечной. Повсюду проявлялись общительность, взаимное расположение, любезность и тесная связь командования и рядового состава. Перед отъездом высокий гость произнес краткую речь, в которой отметил высокий уровень боевой подготовки и постоянную боеготовность батальона. Штурмбаннфюрер Коллани от имени личного состава батальона поблагодарил за оказанную честь и обещал, что все военнослужащие батальона сделают все от них зависящее, чтобы оправдать надежды командования. Следование традициям 27-го егерского батальона Первой мировой войны для нынешнего батальона представлялось наилучшим символическим выражением немецко-финского братства по оружию.

Небольшим воинским формированиям – таким, как батальоны, – которые в каждом случае лишь на время и в ограниченных рамках были подчинены более крупным, порой слишком часто поручались сложнейшие задания, и нередко они буквально «бросались в топку». В противоположность подобной практике генерал-майор Штайнер всегда прилагал усилия к тому, чтобы использовать в бою подобные подразделения в рамках боевых действий всего полка. Эти соображения дошли до командования войск СС и были закреплены приказом от 23 мая 1942 года: финский добровольческий батальон становился 3-м (финским) батальоном добровольческого моторизованного полка СС «Нордланд», при одновременном переименовании рот в 9-ю (бывшую 1-ю и т. д.), 10, 11 и 12-ю роты. Таким образом, в структуре полка «Нордланд» снова имелось три батальона. С присоединением танкового батальона дивизия «Викинг» официально стала называться 5-й добровольческой моторизованной дивизией СС «Викинг». Одновременно с этим полки СС стали добровольческими моторизованными полками СС.

Батальон отныне стал называться всеми солдатами дивизии «Викинг» коротко и просто – «финским батальоном», и каждый знал, о каком подразделении идет речь. Насмешники – да и немало самих финнов – называли батальон «почти отдельный», поскольку в новом официальном наименовании «финский» стояло в кавычках, и финский лев, воинский символ финнов, изображался перед тактическим гербом самого полка. Отдельные финны могли усмотреть в подобных деталях определенную самостоятельность батальона.

В это же время резервная рота под прикрытием возвышенностей вдоль Миуса возобновила регулярную боевую подготовку. Особое внимание уделялось при этом отработке взаимодействия пехоты с тяжелым вооружением. Да и находящиеся на передовой роты в периоды затишья также отходили за возвышенности для проведения боевой подготовки, оставляя на позициях лишь незначительное охранение.

Немцы готовили новое наступление. Но что-то готовилось и у русских. Обе стороны старались ничего не упустить из виду и на малейшие действия противоположной стороны реагировали контрмероприятиями. Вполне понятно, что русские приложили все усилия, чтобы множественными действиями разведывательных и ударных групп как можно раньше выявить намерения немцев, чтобы иметь возможность их блокировать. В ночь с 20 на 21 мая 1942 года 1-м батальоном полка «Нордланд» было отражено своевременно выявленное нападение русской ударной группы численностью до роты. Отступая, русские оставили 25 человек убитыми, а также миноискатель (перед позициями полка имелось минное поле) и бросили много оружия. Пленные на допросах показали, что ударная группа получила задание потревожить немецкий фронт и взять пленных, чтобы из их показаний понять ситуацию на стороне противника. После этого приказом по полку была повышена степень боеготовности. Для подобных целей русские формировали ударные группы из молодых, но испытанных в боях солдат, которые пытались то тут, то там прорвать фронт. Такой же оказалась и эта группа, хотя в основной своей массе красноармейцы не могли выдержать подобного напряжения, поскольку были измотаны в боях.

3 июня в 2:00 командир 10-й роты оберштурмфюрер Хилкер доложил по телефону в штаб батальона, что с передовых постов его роты слышны шум боя и взрывы мин, а также замечена неприятельская разведывательная группа из 5 человек на восточном берегу Миуса. В 2:10 Хилкер уточнил свое первое донесение, сообщив, что на передовые посты у излучин Миуса вышли три вражеские разведгруппы; одна из них попала на минное поле, две другие отогнаны огнем передовых постов. Русские залегли среди минных заграждений.

Оберштурмфюрер Хилкер, прозванный Бобби, до вой ны был известным спортсменом, занимавшимся современным пятиборьем. Он командовал своей ротой спокойно и осмотрительно.

Сейчас эта рота располагалась как раз на левом участке фронта батальона. Основные ее позиции находились западнее Миуса, КП роты – в центральной усадьбе колхоза рядом с проселочной дорогой Демидовка – Александровка. В полосе излучин Миуса, на восточных обрывистых высотах его берега, располагались сильно укрепленные передовые посты, много раз бывшие целью русских разведывательных и ударных групп. Но финны постоянно были начеку и всякий раз отражали направленные на них удары. Левее, на таких же высотах, но уже западнее течения реки, находились передовые посты 3-й роты полка «Нордланд» (из состава 1-го батальона).

В знак тесной связи финских добровольцев с их родиной и финским Верховным главнокомандующим фельдмаршалом Маннергеймом 3 июня штурмбаннфюрер Коллани отправил Маннергейму телеграмму, в которой от имени батальона поздравил фельдмаршала с днем рождения. 14 июня Маннергейм в ответной телеграмме поблагодарил за поздравление.

15 июня исполнился год со дня образования батальона. В приказе по батальону его командир штурмбаннфюрер Коллани отметил важность создания и успешные боевые действия подобного воинского подразделения. В приказе выражалась надежда на то, что батальон и в будущем будет верно выполнять свой долг, решая все поручаемые ему командованием боевые задачи. Как уже отмечалось, этот день был отмечен окончанием постройки нового блиндажа в качестве КП батальона.

Продолжалось прощупывание неприятелем германского фронта. 17 июня около 21:00 на правом фланге фронта батальона была замечена ударная группа численностью до 30 человек, которая сосредоточенным огнем была отброшена назад.