Настоящий американец – 3 - Риддер Аристарх - Страница 11

– Да все нормально, – дежурно отговорился я, соображая, как происшествие отразится на цене акций, нашел взглядом Оппенеймов. Что отец, что сын, судя по их виду, подсчитывали убытки, из-за чего пребывали в шоке.

Президента Bank of America уже подняли на ноги и даже какая-то расторопная актриса с Бродвея приложила к его лицу кружевной платочек, и смотрела так ласково, что сердце банкира дрогнуло. По крайней мере, уезжали они с вечера вместе.

– Черт знает что! – матерился Ромео, умудрившийся измазать травой свой белоснежный костюм. Попытки исправить приводили только к разрастанию зеленого пятна.

– Тебе тоже что ли прилетело? – не понял я.

– Да меня какая-то корова сбила! Носятся все, как ошпаренные! – разразился он эмоциональной тирадой. – Кто вообще этот ненормальный, который испортил нашу презентацию?! Этот урод еще пожалеет, что перешел дорогу Ромео! А охрана куда смотрела?! – набросился он на своего доброго друга Адриано Фальконе, который как раз подошел с вопросом «не может ли он чем-то помочь?»

– Какие у вас тут страсти кипят, даже хлеще, чем у нас в кинобизнесе! – подбросил топлива в огонь Дино.

– Я так испугалась, когда этот странный человек набросился на тебя, – вымученно улыбнулась Одри.

– Все было под контролем, – заверил я ее, утонув в глазах актрисы.

– Да, я видела. Ловко ты его, – она продолжила меня гипнотизировать.

– Фрэнк, на держи выпей, – нашу визуальную связь разорвала Алессандра, заняв тактически верную позицию между нами.

– Фрэнк, ты можешь уделить мне пару минут? – предложил мне выход из щекотливой ситуации Дино. – Или может лучше завтра встретимся?

– Лучше сейчас. Леди, прошу прощения, – выхватив из рук Алессандры стакан с чем-то алкогольным я направился к беседке. – Так что там у тебя?

– Фрэнк, мне пришла потрясающая идея! Что если снять фильм о вашей победе в Ле-Мане?!

– Гран-при?

– Что, прости?

– Название, говорю, для фильма такое подойдет.

– Гран-при, – посмаковал Дино. – Отлично! Именно то, что нужно! – в восторге воскликнул он. – Я знал, что не ошибся в тебе! Гран-при – это же гениально! – он все никак не мог успокоиться.

– И я буду сопродюссером, – добавил я.

– Да, конечно, без проблем! Фрэнк, ты просто находка для меня! Как удачно ты тогда напросился в наш с Одри в самолет! – расхохотался Дино.

Пока он не полез обниматься, я спросил его об актерах, которых он хочет пригласить на роли Шелби и Уилсона.

– Грегори Пек, – не раздумывая, ответил Дино.

– Это на роль Шелби, для меня Пек уже староват. Что ты думаешь о Шоне Коннери?

– Шон Коннери, – наморщил лоб кинопродюсер. – Что-то не помню такого.

– Он из начинающих, но очень перспективных.

– Откуда ты его знаешь? – удивился Дино. – Ты же далеко от мира кино.

– В общем, посмотри его. Потом скажешь свое решение. И о деталях все же давай чуть позже поговорим.

– Да, конечно, – закивал Дино. – Надеюсь эта безобразная драка не отразится на твоих делах?

– Любой пиар полезен, – подбодрил я сам себя.

С утра все газеты Нью-Йорка пестрили схожими заголовками: «Безобразная драка в Dyker Beach golf clab», «Автопроизводители и банкиры передрались на приеме», «На победителя гонок Фрэнка Уилсона напали в гольф клубе», а также фотографиями «я заламываю руку Билла Франса», «победный хук Билла Франса и полет банкира».

Ромео вместо завтрака курил одну сигарету за другой, то и дело срываясь в ругань.

Я же прилип к тексту Motor trend.

«Господа гонщики, организаторы гонок и автопроизводители, вы джентльмены или нет? То что произошло на недавней презентации гоночной команды Wilson – Alfa Romeo возмутительно!

Гонки – это поистине королевский вид спорта, место где соревнуются настоящие джентльмены. Гонщики – это современные рыцари, которые рискуют жизнью каждый раз когда выходят на трассу.

И что делают Фрэнк Уилсон и Билл Франс? Устраивают жуткую свару, вместо того чтобы сесть друг напротив друга и просто поговорить. Так не поступают в приличном обществе!

Господа, может быть вам стоит последовать нашему совету и сесть за стол переговоров?

Наша газета готова предоставить площадку для дискуссии и даже выделить медиатора».

Мои поиски разнообразных эпитетов для автора статьи прервал телефонный звонок.

– Слушаю, – хмуро бросил я в трубку.

– Мистер Уилсон, это Феликс Вуд. Акции American Tobacco растут! И вы просили узнать об акциях Альфа Ромео, так вот, они тоже пошли в рост!

– Спасибо, Феликс, ты меня очень выручил, – я в первый раз за утро улыбнулся.

– Нормально все, – теперь уже я отвлек Винченцо от ругани. – Скандал нам пошел на пользу.

Проводив семейство Ромео до аэропорта, я вздохнул воздухом свободы, понаслаждался немного этим состоянием и поехал проворачивать свою недавнюю задумку, возникшую когда я ехал по еврейскому кварталу. А ехать мне предстояло не близко, намного дальше Пенсильвании и Нью-Джерси, в Мичиган. Ведь типография, в которой придется делать заказ на печать листовок должна находиться как можно дальше от Нью-Йорка. Напечатать хотя бы пару тысяч листовок на пишущей машинке – задача нереальная, так что только типография, а мне нужно было минимум тысяч десять, а лучше – все двадцать.

С ее поиском и с размещением заказа проблем не возникло. Деньги решили все проблемы. За срочность и анонимность пришлось выложить круглую сумму, зато никаких вопросов и получил заказ уже на следующее утро. Дольше текст сочинял, на это дело потратил пару дней. Как ни странно, помогла память Фрэнка. Он, будучи влюбленным в Сару Шапиро, всячески старался понравиться как девушке, так и её отцу, поэтому иврит с идишем он более-менее выучил. Вот и мне пригодилось. Так что с помощью знаний реципиента и словаря мне удалось создать то, что по задумке должно всколыхнуть всю Америку.

Разумеется, меня после такого начнут усиленно искать. Именно поэтому я поперся в такую даль и выбрал чужую личину. Загримировался в этот раз я под Эдгара Гувера, но с пейсами. Хочу передать ему таким образом привет. Пусть знает, что у меня и на него есть планы.

Это был прекрасный июльский шаббат, и достопочтенный Самюэль Маргошес, известный раввин, журналист и автор большого количества книг шел в синагогу на Оушен Парквей.

Самуэля пригласил туда близкий друг, еще один нью-йоркский раввин, Абрахам Джошуа Хешель, который, как и Маргошес был не простым раввином, а журналистом, писателем, богословом и философом.

Поводом для приглашения стала бар-мицва юного Ицхака, младшего из племянников Хешеля, который был любимчиком своего дяди и обещал тоже стать выдающимся теологом и философом. Шутка ли, мальчику всего тринадцать, а он уже знает наизусть не только Тору, все её 613 законов, но и Сидур!

Выдающиеся способности Ицхака не оставили Маргошесу выбора, когда речь зашла о подарке. В его семье хранился старинный Сидур на иудее-арамейском, древний фолиант, которому больше двухсот лет. Маргошес очень им дорожил, но всё-таки принял решение отдать его одаренному Ицхаку.

Так что мысли у раввина были сейчас исключительно о предстоящей бар-мицве.

Маргошес перешёл улицу, свернул в переулок где и стояла синагога, на пороге которой он и замер.

Там стоял его друг раввин Хешель. Но не это его поразило. Весь тротуар у входа в синагогу, как и ступеньки, ведущие к двери, были буквально завалены листовками. Одну из которых и держал в руках раввин Хешель.

Маргошес сделал тоже самое, наклонился за листовкой и прочитал написанный на ней текст на идише.

“Америка, страна которая еще недавно была пристанищем и безопасным домом для избранного народа больше не является таковой! Десятки нацистских преступников, нелюдей виновных в уничтожении миллиона евреев по всей Европе нашли здесь свое убежище!

Звери, которые еще десять лет назад жгли нас в печах и травили в газовых камерах спокойно ходят по тем же самым улицам, по которым ходим мы, дышат одним с нами воздухом и работают рядом с нами в тех же институтах и компаниях.