Такса миссис Хадсон - Карде Игорь - Страница 9

– Я слышал о нем, – спокойно ответил инспектор Лестрейд, – и о тех жутких делах, которые он творил. Но схватить его мне никак не удавалось – прятался в самых страшных портовых трущобах. А оттуда, как вы знаете, мистер Холмс, достать кого-то очень трудно. И я, если честно, удивлен: что он забыл здесь, в этом скромном цирковом фургончике? Это же не богатый особняк и не банк… Совершенно непохоже на Красавчика! И, кстати, еще вопрос: а что делаете здесь вы, Шерлок?

– Провожу расследование, – скромно ответил Холмс, – и оно привело меня сюда. Подробности раскрыть вам не могу, сами понимаете – тайна клиента, но скажу: в этом деле замешан циркач Салех, в чьем вагончике мы с вами сейчас находимся, и, скорее всего, его маленький помощник. А, кстати, где он?

Я вышла вперед и два раз гавкнула, показывая на окно – рама была приподнята.

– Ага, понятно, – протянул Холмс, – мальчишка, воспользовавшись суматохой, незаметно улизнул. Что же, это несколько осложняет дело.

И снова повернулся к инспектору Лестрейду:

– Инспектор, у меня к вам большая просьба. Красавчик серьезно ранил мистера Салеха, и доктор Ватсон повез его в больницу… Надеюсь, операция пройдет успешно! Мне нужно обязательно поговорить с циркачом, это мой главный свидетель! Но я не сомневаюсь, что друзья Красавчика решат прикончить его – чтобы не успел ничего рассказать. Поэтому необходимо, чтобы ваши люди взяли мистера Салеха под свою защиту – до тех пор, пока не придет в себя и не ответит на мои вопросы.

Лестрейд подумал пару секунд и кивнул:

– Хорошо, но я тоже хочу присутствовать при этом разговоре. Меня очень интересует, что бандит Красавчик забыл в фургончике обычного трюкача… Может, поделитесь своими соображениями на этот счет?

– Не имею права раскрывать детали расследования, – покачал головой Холмс. – Но обещаю: вы будете при его финале – чтобы арестовать преступника или преступников. И, само собой, вся слава от их поимки достанется только вам!

Инспектор кивнул. В нем боролись два чувства: с одной стороны, ему очень хотелось узнать все прямо здесь и сейчас (тоже любил совать свой нос в чужие дела), но с другой – он прекрасно понимал, что ему гораздо выгоднее подождать и получить от Шерлока уже готовые ответы. Лестрейд прекрасно знал: Холмс никогда не берется за обычные, рядовые дела, значит, здесь все очень непросто. И уж лучше (и безопаснее) не лезть самому в гущу событий, а просто двигаться по следу великого сыщика, постепенно приближаясь к раскрытию преступления.

Инспектор уже не раз убеждался: Шерлок довольно спокойно относится к славе, его интересует лишь само преступление. И он легко отдает лавры победителя полицейским. И тогда именно он, инспектор Лестрейд, станет героем дня и попадет на первые страницы всех лондонских газет. А это очень неплохо… Да что там – просто замечательно, особенно для карьеры!

– Что нам делать с Красавчиком? – озадаченно спросил инспектор. – Как я объясню газетчикам его появление здесь, в цирке? И его смерть? Они же наверняка прибегут сюда и станут расспрашивать!

– Можно сказать, – подумав, предложил Холмс, – что Красавчик решил вскрыть цирковой сейф. Последние представления были весьма успешными, значит, в нем скопилась изрядная сумма. Но в темноте бандит перепутал фургончики и залез не к директору цирка, а к мистеру Салеху. Тот думал, что его грабят, и оказал сопротивление. Началась драка, и наш циркач, защищаясь, применил оружие – застрелил бандита. Это наверняка понравится газетчикам: правосудие свершилось, справедливость восторжествовала. Хотя наказали бандита и не руками полиции… Но в любом случае, одним жестоким и опасным грабителем в Лондоне стало меньше, и это отличная новость.

Инспектор кивнул: да, пожалуй, сойдет. И пообещал, что немедленно выставит возле палаты раненого циркача пост. Полицейские будут дежурить в госпитале до тех пор, пока не появится возможность допросить мистера Салеха и получить все необходимые ответы.

На этом мы расстались: Холмс со мною на руках пошел искать кеб (что в ночное время оказалось делом весьма непростым), а Лестрейд остался в фургончике – хотел, наверное, еще раз осмотреть его. Деревянный домик уже тщательно обыскали, но ничего особенного не нашли, и инспектор был явно разочарован: видимо, надеялся обнаружить хоть какую-то зацепку и опередить Холмса.

Я между тем думала: из подслушанного разговора стало ясно, что мистер Салех отдал заказчику музейной кражи не все украшения царицы Нефед, а только часть их, поэтому к нему и прислали бандита Красавчика. Остальное, скорее всего, он где-то припрятал… И хочет за них что-то получить – помимо обговоренного гонорара. Но что именно, мы не знаем, не слышали всего разговора, но, несомненно, это какая-то ценная для него вещь. Раз уж пошел на такой риск – не побоялся угроз громилы Красавчика, начал драться с ним. Очевидно, это что-то очень для него важное…

Черная коляска, в которой приехали к цирку преступники, скрылась тотчас же, как только раздались первые выстрелы, и узнать, кто в ней находился, помимо Красавчика, оказалось невозможно. У нас осталась только одна нить – мальчишка-«арапчонок», музейный воришка. Нужно думать, бандиты тоже будут искать его и постараются найти… А уж по поводу методов получения того, что им нужно, они стесняться точно не станут! Им все равно, кто перед ними: старик, женщина или ребенок, – если речь идет о деньгах. А тут на кон оказалась поставлена весьма и весьма значительная сумма – если судить по страховой стоимости золотых царских украшений. А сколько можно выручить за них где-нибудь на аукционе в Нью-Йорке? Да наверняка раза в два-три больше, чем в Англии, и это как минимум!

Нам «арапчонок» тоже был нужен. Мистер Салех интересовал нас гораздо меньше: ясно, что будет молчать. Убедить его оказать нам помощь в расследовании вряд ли получится – у циркача какая-то своя тайна. А человек он, как выяснялось, очень храбрый и твердый – раз не побоялся ножа бандита Красавчика! Так просто расколоть его не удастся…

Инспектор Лестрейд тоже помочь нам в этом деле, к сожалению, не сможет: прямых улик против мистера Салеха нет, в его фургончике ничего не нашли. Его даже, по сути, арестовывать не за что: перед английским правосудием он совершенно чист. По крайней мере, пока. И надавить на него практически было нечем – единственный близкий ему человек, мальчишка-помощник, исчез… И где нам его искать?

На следующее утро ни в одной из лондонских газет ничего про ночное происшествие сказано не было: по-видимому, его сочли не заслуживающим внимания. Я, сидя в своем укромном уголке под лестницей, слышала, как Холмс с некоторым удивлением сообщил об этом доктору Ватсону. На что тот справедливо заметил, что людей сейчас гораздо больше интересует светский скандал, связанный с лордом Арбетнотом и его женитьбой, чем убийство какого-то бандита Красавчика. Шерлок согласно хмыкнул: что же, это нам, пожалуй, даже на руку. Чем меньше народа будет знать об этой истории, тем лучше.

Доктор Ватсон вернулся в квартиру лишь под утро и сообщил, что мистеру Салеху крупно повезло: рана оказалась, к счастью, не смертельной. В госпитале ему сделали операцию, и сейчас циркачу значительно лучше. Но допрашивать его нельзя – потерял много крови, хорошо, если придет в себя дня через два-три, а то, может быть, придется ждать и гораздо дольше, целую неделю.

– У нас нет столько времени, – с огорчением вздохнул Холмс. – В четверг о краже станет уже известно.

– Значит, нужно как можно скорее найти мальчика, – сказал доктор Ватсон. – Желательно – сегодня же, пока до него не добрались бандиты.

Я была полностью с ним согласна: для самого же маленького воришки будет гораздо лучше и безопаснее, если его найдем мы, а не громилы вроде того же Красавчика. Если такое все-таки случится, то за жизнь «арапчонка» я не дам даже гнутого фартинга.

Шерлок задумчиво ходил по гостиной и говорил вполголоса:

– Где он мог спрятаться? Маленький мальчик, один в большом, чужом городе, зимой, без теплой одежды… Она же наверняка осталась в фургоне, а возвращаться туда он боится. Полагаю, что наш воришка все еще где-то в цирке, забился куда-то… Циркачи, насколько я знаю, всегда помогают друг другу, у них в этом плане что-то вроде актерского братства. Спрятать мальчишку, в их понимании, дело благородное, ведь он не преступник, а, наоборот, жертва. Полиции же циркачи не доверяют… Нам, впрочем, они также помогать не станут – мы для них тоже чужаки. Объяснять же, что и как, уговаривать их – у нас нет на это времени. Нельзя даже упоминать о краже! Так как же нам найти мальчика? Обшарить весь цирк? Невозможно, никто нам не позволит без веской на то причины, а просить помощи у инспектора Лестрейда мы не можем, тогда придется ему все рассказать. Но я пообещал директору музея сохранить эту кражу в тайне! Замкнутый круг получается… Между тем бандиты наверняка уже ищут мальчишку и скоро придут за ним в цирк. И уж они-то медлить точно не будут!