Темный Охотник 3 (СИ) - Злобин Максим - Страница 38

Так, а судя по подгорающим местами трупам волкорлов и носорогов, даже в битве поучаствовали. Ну да, мои призванные носороги могли и пропустить кого, тут целая армия широким фронтом пёрла.

А вон двое мужиков прикрутили к пивному кегу шланг от небольшого чёрного баллона и вовсю наполняют тару.

— Артё-ё-ё-ём! — это меня заметила принцесса, на верхней губе у неё были усы из густой пивной пенки, а в руке бокал. — Смотри! Пузырики вниз идут!

Смотрю я на людей и понимаю, что в вопросе алкоголя они гораздо отважнее Охотников. Ведь когда тебя страхует печать регенерации — ты, можно сказать, в танке. И всё тебе ни по чём. Тот максимум, который тебе грозит — это лёгкий сушнячок, да и тот лишь спросонок.

А вот они, — люди, — бросаются в бой с зелёным змием вслепую. Яростно и самоотверженно. Картинно, будто бы один в поле против орды? готовый умереть в любой момент, но при том несломленный, неприручённый, дерзкий…

Короче, ужрались все.

Как оказалось, буквально за полчаса до нашего прилёта, мужики с пивоварни усадили своих жён и детей в машины и отправили их в город. А сами остались, чтобы героически умереть, видимо, потому что никак иначе попытку остановить разломных тварей вилами и парой помповых ружей не объяснить.

Но и бросить на растерзание то, что было построено своими руками, они тоже не могли. И понять их, в принципе, можно. Хотя угости они волкорлов своим пивом — может и договорились бы.

Как бы то ни было, мужики остались в городке одни. Ни контроля, ни нытья, ни обязательств, ни ограничений. Тут грех не навертеться.

Так ещё и повод какой! Не хрень обрыдлая, а буквально второй день рождения!

Да плюс ещё и девки забугорные прилетели. Симпатичные, смешливые, молодые. А рядом с молодыми и смешливыми сам как-то вдруг молодеешь, и вспоминаешь всякое, и вот у тебя уже внутри вольная весна в лучших её проявлениях.

Квасили мы в очень колоритном местном пабе. Для своих, что называется. Обожаю такие места с эдаким пограничным сервисом — здесь в случае чего прав не клиент и не заведение, а кто первым в морду двинул, тот и прав. И в обсуждении зачастую участвует весь городок.

— Я настаиваю на том, чтобы за ремонт дирижабля заплатил Клохер, — владелец пивоварни, Джеймс Килпатрик, сидел на скамейке рядом со мной.

Джеймс уже порядком захмелел, раскраснелся, да и инферняшки опять же. Нет, конечно, учитывая что мужик он явно правильный, то у него к ушастым гостьям были сугубо отеческие чувства, однако пустить пыль в глаза и повыделываться хотелось всё равно.

Что до его предложения… пришлось отказаться. Ну что ж я, совсем сволочь что ли? Им тут и своих забот хватит, особенно после того как полем битвы стал почти созревший, но ещё не убранный урожай.

— Простите, Джеймс, но ремонтироваться мы будем за свой счёт. А с вас, раз уж вы считаете, что должны, организация процесса. Мы люди не местные, где у вас тут что не знаем. Найдите ремонтников, привезите ремонтников, разместите ремонтников, и организуйте материалы. На том будем в расчёте. Как вам такой уговор?

— Согласен! — Килпатрик приобнял меня и похлопал по плечу. — Нравишься ты мне, парень! Ох, как нравишься! Слышь, Боб! — крикнул он куда-то в сторону.

— Чево⁉

— У нас есть сейчас что-то ноунеймовое⁉

— Перечный стаут и карамельный портер на разломном сахаре!

— Отлично! Тогда портер назовём «Чернов», а стаут, стало быть, — Джеймс уставился на инфернях. — Девочки, как нам назвать стаут, чтобы сделать вам приятно?

— Ой как здорово! — просияла Ариэль. — А стаут — это азотное?

— Милая барышня, через азот можно прогнать всё, что угодно. Другой момент, что мы стараемся делать это лишь тогда, когда иначе пиво невозможно пить из-за горечи, — Джеймс расхохотался, а потом вдруг посерьёзнел. — Но ваше вкусное. Правда-правда.

Инферняхи пошушукались между собой, а затем Ариэль вслух:

— Крез-тан байль крези!

— Э-э-э… — Джеймс в растерянности посмотрел на меня, на Ариэль. — А можно записать?

Он достал из кармана авторучку и небольшой блокнот, открыл на чистой странице и протянул Ариэль.

— Давайте я, — перехватил я блокнот, понимая, что принцесса с такой казалось бы простой задачей справиться пока не готова.

Вообще, слушали девчонки очень внимательно, и Нага, как лучше всех знающая английский, постоянно что-то поясняла подругам. Но и у Ариэль к языкам способности явно имелись. Короткие несложные фразы она и на английском выдавала.

В блокноте я написал латиницей: «Krez’tan ba’l krezi».

— И что это значит? — приподнял бровь Джеймс.

— Хороший день, чтобы зажечь, — улыбнулся я.

Наша незапланированная стоянка продлилась три дня. На это время две местные семьи с общими корнями съехались вместе и освободили для нас аж целый дом. Столовались мы всё это время в том самом кабаке. Без изысков, но после консервной диеты — самое оно.

И пока не занимались ремонтом — просто отдыхали.

Преимущественно гуляли. Виды здесь русскому глазу, не говоря уж об инфернском, непривычные — а от того ещё более завораживающие. Суровой эту природу вроде и не назовёшь, всё же мы сейчас были гораздо южнее Москвы, но вот минималистичной уж точно.

Покатые зелёные холмы, а за ними такие же холмы, а за теми холмами ещё холмы. Если земля не была задействована под сельхозугодья, значит на ней просто колосилась невысокая аккуратная травка. Без цветов, без кустарников, и даже без милых сердцу лопухов и репьёв.

Линия побережья — резкий скалистый обрыв. Океан, когда спокойный — синий-синий, цвета горечавки. Вот только спокойным он бывал крайне редко, потому что ветра здесь дули практически без перерыва, преимущественно с запада.

И в этом отдельный кайф насчёт полного отсутствия гнуса. Дома-то, в Коломне, сейчас самый сезон комарья; жрут небось нещадно.

По утрам от моря поднимался туман, когда тёплый мягкий западный ветер проникал между остывшими за ночь скалами. Но стоило солнцу немного пригреть — и от тумана оставались лишь воспоминания.

Утром первого дня в город вернулись женщины и дети. Вторым было поручено срочно рисовать картинки с дирижаблем и батальные сцены, на которых я голыми руками разрывал носорогов, и тащить мне. Увы и ах, слава прошла мимо Михаила Лунатовича, но он особо и не претендовал.

На второй день стараниями Джеймса прибыли ремонтники из ближайшего крупного города и взялись за работу. По сути, повреждения были не такими уж и серьёзными. Два баллонета под замену, заправка и ремонт обшивки. К тому времени, когда ремонтники добрались до дирижабля, мои паучки и так её почти восстановили. Пришлось заливать про секреты рода. Опять. Интересно, как я деду буду про паутину объяснять?

Кроме того, надо было освежить гондолу. Всё-таки во время падения мы выкинули наружу весь салон и всю кухню.

Правда, заправка всего двух баллонетов гелием здесь, в Ирландии, обошлась в три раза дороже, чем заправка всего дирижабля у ацтеков. Вот ведь! Впрочем, не удивительно — почти весь гелий в мире добывают как раз там, неподалёку от Арапахо. А, как известно, рупь за сено, два за воз, полтора за перевоз.

Пока мужики шаманили дирижабль, я взял у Килпатрика аккумуляторную болгарку с алмазными дисками, сгонял в поле и напилил рогов. Парочку оставил местным, как сувенир, а остальное отправил самому себе в Коломну, службой доставки. Получилось-то не маленько, с четверть тонны. А у нас и так с грузоподъёмностью впритык.

Что ещё?

Попробовал карамельный портер имени себя и должен признать, что штука эта весьма забористая. Крепкая и при том настолько плотная, что можно ложкой есть. Но вкусная! В этой жизни ещё не натыкался на столь вкусное пиво.

Вечером второго дня посидели с Килпатриком и прикинули, как бы нам наладить поставки пива в Коломну. Ни до какой конкретики не дошли, но контактами обменялись. Он вроде не против, да и я только за. Денег много не бывает, и зарабатывать мне как-то надо. Это там, за океаном, у меня есть разломная кормушка, но я-то не там, а здесь. И здесь мне так разгуляться не дадут. Точнее, попробуют не дать.