Гангстер вольного города (СИ) - Лим Дмитрий - Страница 5

— Такие, как твой Монеткин, выискивают самых молодых. Специально, понимаешь? Ищут идиотов, которые согласны на все, лишь бы окунуться в криминал. И придурки ведутся за милую душу! Проглотят красивые речи и будут готовы на всё.

Паша тоже вышел из машины. С некоторой боязнью посматривая в нашу сторону, он облокотился на ржавый металл и скрестил руки на груди.

— А ты чего встал? — я развернулся ко второму компаньону и рыкнул.

Моя резкость и грубый голос сделали своё дело. Пацан тоже сжался, но закрываться не стал, готовясь к заслуженной к оплеухе.

— Почему мне сразу не сказал⁈

— А как тебе сказать-то можно было, Вов? — он чуть успокоился. — Ты же сам говорил, что всё может пойти не по плану и что толстяк Ли тебе не нравится. Вот эти эмоции и перебили…

Козырь тем временем чуть отполз и попытался было встать на ноги, но мой пинок быстро вернул его в лежачее положение.

— С тобой я не закончил, — и тут же обернулся к Киту: — Как ты считаешь, что будет, если мы откажемся от доставки?

— Ты это меня спрашиваешь? — удивлённо захлопал глазами Паша. — Вов, ну это… Монеткин, если судить по слухам, вполне нормальный мужик. Если товар вернём и отдадим плату за простой, он и слова плохого не скажет.

— Нормальный мужик не будет заниматься этим скотством! — тут же парировал я. — Так… сколько у нас денег?

Тут я чуть-чуть прогадал с вопросом. Кит, хоть и не сразу, но забормотал, что весь бюджет, как у главы группы, находится в моем кошельке, но вот расплатиться за простой… Нет, на такое у нас точно не хватит.

В кошельке нагрудного кармана, который я только что обнаружил, действительно были купюры. Немного странные и уж точно совершенно мне непривычные.

Что-то императорское. На удивление — в рублях. Кроме того, были обнаружены бумажные копейки. Неужели здесь подобие советской валюты и такие же цены?

Ответ на этот вопрос я узнаю чуть позже, но…

В сумме у нас оставалось чуть больше шестисот рублей. Деньги немаленькие, если верить Киту, но и этого не хватило бы для оплаты простоя.

— Значит так, — заговорил я через минуту. — Ты! — пнул Васю по заднице. — Вези нас к этому самому Монеткину. А когда я с ним договорюсь, притарабанишь ему товар обратно. Понял меня?

Дважды повторять не пришлось. Паренёк всхлипнул и тут же согласился. Он медленно встал, опасаясь, что его снова начнут бить, и, вытирая сопли, сел за руль, ожидая, когда мы погрузимся.

— А ты… — я повернулся к Киту, который уже открыл дверь, — в следующий раз сразу сообщай.

Паша, понятное дело, не совсем понял, что именно я имел в виду, но улыбнулся и сел в машину.

Через четверть часа наша колымага вырулила на улицы красочного города. Я бы не сказал, что он был похож на Питер или Ярославль своими новшествами, но…

Что-то в этом городе явно напоминало мне о родине. Знакомые постройки, точнее, знакомый тип многоэтажек. Куча машин, на мой вкус — раритетных, а также вереницы карет.

Сложилось впечатление, будто я попал в какую-то постреволюционную Россию двадцатого века, причём уже после того, как большевики взяли власть. Ну, это если отталкиваться от истории мира, где я раньше жил.

Рассмотреть Кустовое по потёмкам особо не получилось, но впечатления были самые приятные. Стоило выехать на городскую дорогу, как побитый и недовольно сопящий водитель свернул во дворы, где асфальт заменила щебёнка. Спустя ещё пару минут машина остановилась возле невысокого ангара.

Вот там-то я встретился с первыми криминальными лицами. Стоило мне выйти из авто, как рядом нарисовалась братва в чёрных костюмах и с какими-то странными пистолетами в руках.

— Чо надо? — грубо спросил меня самый полноватый из тройки, вскинув подбородок.

— Монеткина хочу видеть, — ответил я, стараясь не отвлекаться на пистолет, который приставили мне между лопаток.

— А тебе чо, назначено? — интересовался все тот же.

Но я ответил просто:

— У меня есть его товар и насчёт него нам нужно покумекать.

Козырь и Кит остались в машине с приказом никуда не дёргаться, но и толстяк, явно страдавший незнанием русского языка, выставил парочку крепких парней рядом с моими придурками. Те, в свою очередь, как-то вяло согласились, но главарю, то есть, мне, не перечили.

«О, а вот и самый важный из этой шайки охраны».

Тот самый, с кем я имел «честь» заговорить первым, навел на меня дуло пистолета. Затем, коротким кивков, показал мне нужное направление. И вместо того, чтобы войти в ангар со стороны ворот, мы попёрли совершенно по другому пути. В обход знания, где меня встретила невысокая палатка. Ну надо же! Прямо ностальгия.

Синяя палатка в белую полоску — начало моей криминальной жизни. Разумеется, эта отличалась от привычных мне, но ещё больше я удивился, когда вошёл внутрь. Все здесь оказалось заставлено стеллажами с какими-то коробками, а вот людей вроде бы не было.

При высоте в три метра палатка имела какую-то неимоверную длину!

И мы… шли и шли мимо этих бесконечных стеллажей в неизвестном мне направлении. Трижды свернули в разные стороны, и наконец, когда я мысленно досчитал до пятисот шагов, передо мной появился стол. А восседал за ним действительно толстый мужчина.

Судить о росте Монеткина было сложно, но вот внешность…

Четыре подбородка гордо нависали над воротником малиновой рубахи. Маленькие круглые очки намекали, что их пора бы сменить на подходящий морде размер. Морда, к слову, напоминала рыло. Поросячье. Я даже уловил ассоциацию этого персонажа с каким-нибудь новым русским. Голос у него, кстати, был как раз в ту же степь.

Резкий и хриплый:

— Ну и кто ты? — спросил он, не поднимая глаз от бумаг в руках.

— Я Владимир… — запялся. Надо бы разузнать своё отчество. — Шаман.

— А. Слыхал, — тут же оживился толстяк. — Это ж ваш пехотный батальон разбил в прошлом году Бабая в степях, да?

Коротко кивнул, даже не задумываясь, насколько это правда.

— Странно. Я думал, после такой заслуги вас в империю заберут на службу его… — он сделал какой-то странный жест, словно его вот-вот вырвет. — А нет же, у меня тут стоишь. Ну так что нужно?

— Я к вам по делу… Монеткин… — я поджал губы, намекая, что даже имени его не знаю.

Толстяк принял этот жест без обид. Так скажем, познакомились…

— Кирилл Петрович, — улыбнулся он, протягивая заплывшую салом руку.

Хотел я этого или нет, но пришлось пожать. Ладонь оказалась хиленькой — силы в ней попросту не водилось. Значит, все дела обстряпывает через людей, а не собственными ручками.

— Кирилл Петрович, — начал я, — один из моих компаньонов совершил оплошность. Взял ваш товар, уверив вас, что мы согласны его доставить.

— Что за товар и что за компаньон? — он недовольно сощурился. — Не Василий Козырев, случайно?

— Случайно он, — коротко кивнул я. — Он является моим подопечным и не удосужился даже поинтересоваться, в наших ли силах и интересах выполнить доставку.

— А что, вы не сможете? — его хрипловатый голос стал набирать в высоту, превращаясь во что-то истеричное.

— Как вы понимаете, мы в этом обществе новички, — на слове «этом» я сделал акцент. — И, уверяю вас, после всего того, нам пришлось пережить во время службы…

— Ну да, служили вы долго, — перебил меня мужик с пистолетом. — Бедолаги. Три года жизни отдать, чтобы пройти через такое. И врагу не пожелаешь.

Странно, они как-то слишком сильно осведомлены о моей службе. Или все же я действительно пережил какие-то убийственно тяжёлые события?

— Последнее, чем мне хотелось бы заниматься, — продолжил я, — это доставкой запрещённых дурманов. Тут, извините, дело принципа. Но, — тут же нашёлся я, заметив, как вытягивается поросячье рыло, — мы вернем ваш товар и, более того, готовы заплатить компенсацию за простой. Ведь за этот день вы могли бы найти другого доставщика. Верно?

Маленькие глазки забегали туда-сюда. Мужчина словно сомневался в своём решении или же думал, как правильно мне ответить. Всё-таки я резко начал и правильно закончил, и теперь Монеткину было невыгодно идти против шерсти. Точнее, невыгодно было со мной не соглашаться.