Повешенный. Том II (СИ) - Вязовский Алексей - Страница 15

Первоочередная наша задача — легализовать меня под чужим именем, и сделать все так, чтобы эта афера никогда не вскрылась. С новым именем все оказалось на удивление просто — у Александра Ивановича был племянник, который вышел из рода Бекетовых и перебрался жить в Америку. А до этого почти пятнадцать лет он провел, путешествуя по Европе. Когда я об этом услышал, усмехнулся. Господи, ничего не меняется…! Нравы у русской элиты все те же — промотать наследство в Европе. И маршрут знакомый: Италия, Англия и, как закономерный итог — эмиграция на ПМЖ в Америку.

В принципе расчет графа был верным — племянника Бекетова тут уже никто толком не помнил. Да, и внешность его за пятнадцать лет могла довольно сильно измениться. Так что подмену вряд ли кто обнаружит, тем более, что все Бекетовы действительно похожи друг на друга. Особенно меня повеселило имя этого «релоканта» — Константин. Вот есть же юмор у местных богов! Хотя, чему тут удивляться? Элита, подражая императорской семье, всегда называла своих детей именами русских монархов и их детей. Стоцкого вон тоже назвали в честь императора Павла I.

А вот с получением документов были сложности. Формально при Александре I запрет на выезд подданных за границу был снят, но система выдачи загранпаспортов стала более жёсткой и централизованной — оформить их могли только в канцеляриях губернаторов. И паспорт этот был действителен всего пять лет. Затем нужно в обязательном порядке вернуться в Россию. А если человек не возвращался, то на его имущество налагалась опека. Например, опекуном над имуществом племянника был сам граф Бекетов.

Некоторые послабления были для тех, кто отправлялся за границу на лечение. Именно этим воспользовался Константин, когда предоставил в российское посольство в Неаполе заключение врача, подтверждающее необходимость его длительного лечения вследствие перенесенной травмы во время кораблекрушения. В Петрополь из посольства послали запрос, и император Александр I, войдя в положение пострадавшего, лично разрешил Бекетову продлить пребывание за границей. То есть, загранпаспорт Константина был пока еще действующим. И через нужных людей можно было сделать его дубликат.

Но Константин Бекетов не мог появиться на территории империи прямо из воздуха — он должен был сначала пересечь границу и оставить там после себя след в виде записи в регистрационной книге на таможне. И если на въезде в любой город имена проезжающих фиксировали просто с их слов, то на границе просили предъявить загранпаспорт и пройти таможенный досмотр. А потом по прибытии на место нужно было еще отнести паспорт в местный полицейский участок.

Для простого человека задача практически невыполнимая. Но это если у него нет связей в Северном клане. А они у Александра Ивановича были, и еще какие! Просто для получения дубликатов нужных документов требовалось некоторое время и его поездка в Петрополь. По придуманной Бекетовым хитроумной схеме, в Россию Константин якобы вернется на корабле через порт в Архангельске, поскольку тот находится на территории Северного клана, подальше от глаз столичных жандармов. И свои люди у Бекетова в архангельской портовой таможне, конечно же, были. Ну, а потом человек, исполнивший роль прибывшего на корабле Константина, доберется до Вологды в закрытом экипаже, чтобы не светить лишний раз лицом на придорожных станциях. Где мы с ним затем и пересечемся, чтобы уже окончательно поменяться местами.

Александр Иванович заверил меня, что схема это абсолютно реальная, а человек на мою роль подобран вполне надежный. Мне оставалось только довериться графу Бекетову, понадеявшись, что он лучше знает, как и что делать. Встретиться с ним договорились в Новой Ладоге через десять дней, и уже оттуда ехать до Вологды вместе.

— … Ну, здравствуй, Саша! — князь Лопухин крепко обнял старого друга и троекратно расцеловал его — Совсем забыл меня, в столицу теперь и носа не кажешь.

— Если б не нужда проверить столичный особняк после наводнения, то я и еще сто лет сюда бы не приехал. Некогда мне, Петя, по вашим столицам разъезжать! — добродушно усмехнулся Бекетов — Это вы здесь в Петрополе бездельем маетесь, да на балах ногами дрыгаете, а нам в провинции на кусок хлеба зарабатывать приходится. Хозяйство без пригляда не оставишь, мигом все наперекосяк пойдет.

— Да, хватит уже прибедняться, черт старый! Небось не знаешь, куда деньги девать, а все плачешься. Отдохнуть уже пора от дел, а ты, Саша, все жилы рвешь. Непонятно только для кого стараешься. Или достойного преемника, наконец себе выбрал? — прищурился Петр Васильевич

— Теперь мне точно есть на кого род оставить! — довольно улыбнулся Александр Иванович — Радость большая у меня, Петя — племянник из-за границы возвращается!

— Неужто помирились⁈ — с показным удивлением ахнул Лопухин, прекрасно зная из писем друга, что Константин от рода окончательно отрекся, а иных племянников у Бекетова нет. Значит, речь шла о внуке Павле — Ну, что ж, поздравляю тебя, дружище! Давно пора было гордыню бекетовскую умерить, причем не только твоему… племяннику.

— Эй, ты на что сейчас намекаешь? — возмутился Александр Иванович, но в карих глазах его светилась неприкрытая радость, чего за ним давно не наблюдалось.

— Ладно, старый брюзга, пойдем-ка в мой кабинет, расскажешь там все в подробностях. И отпусти свою карету, переночуешь сегодня у меня — заметив, что Бекетов хочет возразить, Петр Васильевич грозно нахмурил брови — Не спорь со мной, Саша, отказа я не приму! А с домом твоим ничего страшного не случилось — я намедни узнавал. Подвал там затопило, так твой управляющий уже привел его в порядок, и двор слуги давно расчистили.

Князь приобнял за плечо старого друга и повел его вглубь особняка. Поговорить им нужно было о многом, новостей за время их разлуки накопился целый ворох. И судя по тому, что Бекетов заехал к нему прежде, чем добрался до своего городского дома, он привез ему секретное письмо от князя Мещерского — Патриарха Северного клана. Ну, и сам, конечно, торопился рассказать о важных новостях.

В кабинете, усадив уставшего с дороги товарища в удобное кресло и распорядившись слугам приготовить покои для дорогого гостя, князь принялся лично ухаживать за ним.

— Рассказывай, Саша, все по порядку, не томи уже — велел Петр Васильевич, выставляя на стол хрустальные бокалы и свой любимый коньяк, до которого Бекетов тоже был большой охотник.

— Расскажу, только сначала дверь прикрой поплотнее, новости мои не для чужих ушей.

Лопухин понятливо кивнул и, выглянув в коридор, отослал слугу, велев тому, чтобы их не беспокоили. Закрыл плотно дверь, задернул портьеры на окне и лишь тогда разлил янтарный коньяк в хрусталь. Потом, подсев поближе к Александру Ивановичу, протянул ему один из бокалов

— Ну, давай, сначала за встречу выпьем, а потом я — весь внимание!

…Рассказ Бекетова оказался долгим и откровенным, тайн между старыми друзьями не было. Петр Васильевич только удивленно головой качал, слушая про все злоключения Павла. Про гибель Володара он уже знал, хоть и без особых подробностей, но про его письмо к Бекетову, конечно, услышал впервые. И искренне порадовался, что мудрый волхв перед смертью сумел уговорить упрямца помириться с внуком. Сам-то он уже не надеялся на примирение этих своенравных родственников.

То, что инквизиторы повредили память Павла, вызвало у князя приступ гнева

— Ну, что за мерзавцы, а?!! Мало было парня к смерти приговорить, надо еще напоследок нагадить!

— Так и это еще не все. Ты слушай дальше…

Когда Бекетов дошел в своем рассказе до проклятья, Петр Васильевич одним махом допил коньяк, тут же налил себе еще и снова выпил. Прикрыл глаза, сжимая руку в кулак и восстанавливая дыхание

— … Сашка, ты хоть представляешь, какая гадина нами правит? Он же теперь ни перед чем не остановится, пока всех дворян в бараний рог не скрутит! А я все думал: с чего вдруг император велел объявить наших беглецов погибшими⁈