2134: Элемент (СИ) - Извольский Сергей - Страница 1

— Здравствуй.

— Привет.

— Вот мы и встретились.

— Да. Трех месяцев не прошло.

— Прошло два, — в голосе девушки прозвучал заметный упрек, смотрела она укоризненно.

— Семьдесят три дня.

Укор из взгляда исчез, глаза живо засияли вместе с появившейся улыбкой. Никлас тоже в ответ улыбнулся невольно. Не то чтобы он считал дни, прошедшие после их единственной встречи; он вообще в целом дни считал — дни, месяцы, недели. Даже часы иногда, рассчитывая время приемов эликсиров и препаратов блокады. Считал потому, что теперь ему это было жизненно важно — с того самого момента, как он стал мутантом рода человеческого. Симбионтом или репликантом, как называли таких новых людей в Е-Зоне. В Новом Рейхе таких как он называли übermensch. В Московской империи же общепринятым названием было…

— Господи, так ты же ведьмак!

Есения наконец обратила внимание на серо-стальную, неестественную радужку его глаз. Она не кричала, но из-за застигшего ее внезапно озарения сказано было довольно громко. Этого оказалось достаточно: звон посуды, стук приборов и негромкий гул голосов вокруг стихли как не было.

— Ой.

Это уже девушка произнесла совсем тихо, понимая, что ее услышали все. Никлас осмотрелся — в зале ресторана присутствовало чуть больше двух десятков гостей, и никто на него сейчас не обернулся. Но всеобщее внимание теперь безальтернативно было обращено к встретившейся у углового столика паре молодых людей.

Оно и до этого к ним было обращено, впрочем, просто не так акцентированно. Все же совсем юный корнет в парадной форме вольноопределяющегося Пограничной стражи и молодая девушка в мундире Минской… нет, уже Московской императорской железной дороги, увидел Никлас изменившуюся эмблему на лацкане кителя Есении, здесь — в одном из самых дорогих ресторанов Южного берега Петербурга смотрелись несколько необычно. Вызывающе даже можно сказать смотрелись, на фоне остальной гораздо более почтенной публики.

Ресторан этот Никласу посоветовал корнет Григорий Соколов, как подходящее место для того чтобы произвести впечатление на девушку. Есения, впрочем, совершенно не впечатлилась — что хорошо подтверждало давнюю догадку Катрин о ее принадлежности к высоким сословиям. Представители которых зачастую получали учебную практику на тех местах, где обычно на службе находились люди из особых ведомств с погонами от капитана и выше.

Есения, которую Никлас видел впервые после мимолетной встречи в Зверине, сейчас смотрела на него широко открытыми глазами. Он ожидал самой разной реакции на свои изменения, вплоть до того, что она сейчас выдернет руки и убежит. Или еще что-нибудь нечто подобное, но девушка только головой покачала.

— Так вот почему мне никак было не получить твой адрес!

Отвечать Никлас не стал, лишь кивнул. Отодвинул стул с приглашающим жестом, Есения благодарно улыбнулась и присела. Не касаясь меню, внимательно оглядывала Никласа, словно еще не веря своим глазам.

— Особое отделение, значит.

— Да.

— Может быть, Алексей Кириллович, ты мне свое настоящее имя скажешь? Это ведь тогда был намек на Вронского, да?

Никлас кивнул, еще раз сдержанно улыбнулся. В Зверине он действительно представился ей именем Вронского, играя роль путешествующего инкогнито студента-бонвивана.

— Может быть и ты мне свое настоящее имя скажешь? Есения Кайгородова, о которой по номеру телеграмма не найти никакой информации даже в закрытой базе? — вопросом на вопрос ответил Никлас.

Девушка заметно смутилась, отвела взгляд. Отвечать не стала, открыла меню. Когда закрыла, уверенно захлопнув, предупредительный официант почти сразу встал у стола. После того как сделали заказ, Есения продолжила разговор как ни в чем не бывало.

— Почему вы в мундире Пограничной стражи, Алексей Кириллович?

— Во-первых, вот поэтому, — кивнул Никлас в сторону зала, в котором еще никто так на пару в углу и не посмотрел открыто.

Есения оглянулась, широко улыбнулась. Ей, похоже, понравилась реакция притихшей публики. Никлас же в этот момент в воображаемом табеле о рангах постепенно ставил ее все выше и выше. Слишком уж свободно она себя ведет здесь, в этом ресторане, где количество князей и самых высоких гражданских чинов прямо пропорционально увеличивается при заполнении зала гостями. Нет, ему давно уже было понятно, что «практикантка» принадлежит к высоким сословиям, но похоже находится она довольно далеко от нижнего основания пирамиды власти.

— Во-вторых? — снова повернулась к нему Есения.

— Для опричника считается дурным тоном носить черный мундир до момента окончания стажировочной практики.

— Ты еще проходишь полигонные тренировки?

— Да, — кивнул Никлас, удивленной степенью детальной осведомленности сидящей напротив девушки.

— Когда у тебя сдача экзамена?

— Пока не знаю.

— Ты не знаешь дату? — заметно удивилась Есения. — Так же не бывает⁉

— Бывает, если речь идет о пересдаче. Да, моя группа пару дней назад провалила экзамены перед Высокой комиссией, — покивал Никлас в ответ на удивленный взгляд. — Сейчас я в недельном отпуске, пока решается вопрос о возможной смене наставников и начале нового тренировочного цикла.

Есения, судя по виду, после последних его слов была уже не просто удивлена, а по-настоящему ошарашена.

— Ты мне какие-то странные вещи рассказываешь. Прости, но это похоже на сказки.

— Почему?

— Как можно получить недельный отпуск после того провалил экзамен перед Высокой комиссией?

— Можно. У меня вот получилось.

— Не верю! Я слышала про ленинградского обер-прокурора князя Салтыкова. Исходя из того, что слышала, предположу, что за несданный экзамен можно головы лишиться, а не отпуск выделить. Ты сидишь здесь, а значит…

«Рогов у тебя нет — значит выбор невелик», — едва не рассмеявшись, вспомнил Никлас шутку про Техас из просмотренного совсем недавно старого фильма.

— Мироздание часто преподносит самые разные сюрпризы, — пожал он плечами. — Я бы рассказал тебе причины, но пока даже примерно не знаю кто передо мной, раскрывая подробности я могу раскрыть и государственную тайну, — сделал Никлас беспроигрышный ход.

Есения покачала головой, потом подвинулась ближе вдоль круглого столика, чуть склонилась над столом. Взглядом показала Никласу сделать тоже самое; он не сразу понял, но догадался — сделал так же, протянул руку внизу, под столешницей. Ощутил, как Есения ему передала свой перстень.

Выпрямился, аккуратно раскрыл ладонь. Посмотрел на герб и цвета печатки личного перстня девушки. Впечатлился — не каждый обладатель первого ранга в Табеле может позволить себе такой герб и такие цвета. Наверное, уровень светлейшей княжны как минимум — Никлас, как приезжий, пока не досконально разбирался в сословном делении, тем более на таком уровне.

— У меня близкий родственник работает в Кремле не на последней должности, — совсем негромко произнесла Есения, забирая под столом у Никласа перстень. Который она, понятно теперь почему, не носила на людях будучи в мундире практикантки императорских железных дорог.

— Недельный отпуск моей группе выделил лично обер-прокурор князь Салтыков. Сделал он это потому, что некоторые члены Высокой комиссии во время сдачи зачетов отнеслись к своим обязанностям предвзято: проваленный экзамен не является следствием недостаточной подготовки моей группы. Они, эти члены, в свою очередь отнеслись к моей группе предвзято потому, что…

Никлас прервался. Он сейчас раздумывал, стоит ли говорить об истинной причине.

— Потому что что?

— Потому что испытывали ко мне личную неприязнь. Обер-прокурор князь Салтыков не стал опротестовывать результаты, это дорого и долго, а решил пойти другим путем — вывести этот случай в публичную плоскость. Князь не только выделил мне недельный отпуск, а убедительно попросил отметить проваленный экзамен так, чтобы это мимо прессы не прошло. Я снял ресторан в «Национале» на сутки, и почти всей Константиновской командой мы приехали туда кавалькадой на пятнадцати взятых в аренду…