Ревизор: возвращение в СССР 15 (СИ) - Шумилин Артем - Страница 9

– Так, нас Галия ещё ждёт, стол там накрывает, – напомнил я, когда мы подъехали к дому. – Петь, ты сразу заберёшь часть плитки? Есть, где хранить?

– Ну, был бы уже гараж… У нас комната маленькая… Пусть, у вас, пока, полежит. Как только гараж построю, сразу вывезу.

– Ладно, тогда, таскаем, – ответил я.

Последняя партия была чуть меньше предыдущих. Никто нас не ждал, не торопил, мы её без спешки занесли, уложили.

– Да уж, – глядя на эту кучу коробок, сказал я. – Планировали летом ремонт у бабушек, удобства хотели в доме сделать. Начну, тогда, для них плитку греть.

– Идите за стол, – позвала Галия и мы поспешили на кухню, а она ушла на урок к художникам, напомнив мне, что меня тоже ждут.

– Под такую бы закусь пятьдесят капель, – устало сказал отец и я поставил на стол початую бутылку коньяка.

Мы с Петром пить не стали, ему ещё в Мытищи возвращаться, а мне ещё машину в гараж ставить.

– Что у вас с ГСК, – поинтересовался я у бати. – Дело движется?

– Там не всё так просто, – ответил он. – Но председатель профкома очень активно подключился, он оформлением занимается, а мы списки желающих составляем.

– Насчёт Галии выяснил, надо ей трудовую в институт переносить?

– Точно. Забыл совсем. Надо.

– Ну, ты её в списки-то включи, а трудовую она принесёт, – попросил я, а сам подумал, как лучше это сделать? Наверное, лучше через Ксюшу, пусть она сама в кадрах всё оформит. В комитете комсомола, лучше, о Галие не напоминать. Работает, и пусть работает. Тем более, что она реально свои полставки по-честному отрабатывает. И главное, что ей даже нравится. А в институте у отца трудовая лежать будет.

Посидели немного и поехали, кто куда. Пётр к себе в Мытищи на мотоцикле, а я в гараж. Подвёз отца до станции.

– Может, давай до дома подкину? – предложил я ему.

– А обратно как будешь без прав возвращаться? – возразил он. – Это надо было Галию с собой брать. Ты, лучше, плитку ко мне как-нибудь привезёшь. Только я с Кирой сперва поговорю, какой и когда ремонт нам нужен.

– Конечно, привезу. Не вопрос.

Мы попрощались, и он к себе поехал. Что значит, возраст. Он реально устал. А мы с Петром ещё бодрячком. Посидели за столом немного, и порядок.

Остаток вечера провели у художников. Отсидел свои оставшиеся сорок минут. Михаил Андреевич сказал, что этого достаточно, но на результат посмотреть опять не дал.

– Терпение, мой друг, – улыбаясь, сказал он. – Ещё немного осталось.

– Мы хотели вас попросить, – начала Елена Яковлевна за чаем. – Мы уезжаем на пленэр в Самару на месяц. Не трудно будет цветочки мои поливать пару раз в неделю?

– Конечно, не беспокойтесь, – сразу ответила Галия. – У нас до конца июня сессия, так что мы в Москве будем.

– Ой, как хорошо, – обрадовалась художница.

Потом разговор зашёл про Юрку Бахтина. Как я понял, Михаил Андреевич, всё же, познакомил его с преподавателем на подготовительных курсах и Юрка начал посещать их.

– Мне показалось, что он уже не так очарован, – рассказывала жена. – Первое время он с таким восторгом обо всём, что там у него происходит, говорил. А сейчас стал буднично на все мои вопросы отвечать.

Художники, переглянувшись, рассмеялись.

– Похоже, начал понимать, что это тоже совсем нелёгкое ремесло, – сказал Михаил Андреевич. – Но так и лучше, пусть не будет иллюзий. Один раз он с выбором профессии уже ошибся, пусть уж во второй точно понимает, на что подписывается.

В четверг получил письмо от Мишки Кузнецова, где он подробно написал, на какой специальности учится, какие дисциплины в первом семестре первого курса на какие оценки сдал, какие ждут его зачёты и экзамены на летней сессии. Ну вот, теперь можно заняться и подбором места. Горный институт не профильный для Мишки, это на крайний случай. Попробуем подобрать по профилю. Позвонил Константину Сергеевичу в общество «Знание», попросил, в первую очередь, устроить мне лекции в ВУЗах, связанных с транспортом или транспортным машиностроением.

– Друг учится в Брянском институте транспортного машиностроения, хочет в Москву перевестись, – объяснил ему я.

– Может, МИИТ? – предложил он. – Кстати, я тут закинул удочку насчёт вашего студенческого стройотряда. Есть несколько предложений, но вам самим надо ехать разговаривать насчёт всех деталей.

– Понял, спасибо, – обрадовался я, что самому не надо искать. Что-то сейчас совсем не до этого.

Записал контакты людей, с кем надо встретиться. Решил, что сам поеду вместе с Лёхой, а то он ещё неопытен в переговорах.

В МИИТ лекцию он мне тоже обещал устроить. А сегодня еду, по плану, в Институт автоматики.

Думал, обычный завод, типа как тот, что радиоточки паяет. А нет, это оказался научно-исследовательский институт, тут выпускали шифровальную технику для нужд государственных структур. Секретность и строгий пропускной режим впечатлили, все как в Кремле.

Встречал меня замдиректора института по науке. Что-то конкретное он рассказать о продукции института, естественно, не мог. Сказал только, что это оборудование обеспечивает безопасность правительственных каналов связи.

Серьёзные ребята. И продукция у них серьёзная. Их согнали всех в просторный актовый зал. Много молодёжи, что порадовало.

Лекция «Резервы развития научного потенциала для нужд народного хозяйства СССР». Хорошая тема. Тут и про важность развития отечественной научной школы рассказал, и про патриотизм, но основной упор сделал на образовании, как общем школьном, так и специализированном.

– Чтобы взрастить гениального учёного, нужно дать проявить себя десятку очень хороших молодых учёных. А чтобы найти этот десяток очень хороших молодых учёных, нужно дать достойное образование ста молодым людям. А чтобы у вас ВУЗ закончило сто молодых людей, нужно дать очень хорошее образование тысяче детей в школе. Чем больше людей в стране получат достойное образование, приобщаться к наследию мировой культуры и науки, тем больше шансов получить мощную научную школу. С этой точки зрения все мы в СССР делаем правильно. Перед детьми в СССР открыты все пути, сын колхозника может стать великим академиком! Это наше преимущество.

А вот что еще неплохо бы улучшить… У нас есть серьезный пробел с внедрением новых технологий, которые есть в военном секторе, в гражданский. И зачастую большой разрыв между уровнем военного сектора и гражданского. Ну сами подумайте, товарищи – мы способны сделать ядерную ракету, что может перелететь на другой континент и попасть в достаточно небольшую точку без промаха. Можем сделать один из лучших в мире танков. А когда нам нужно купить пальто, и мы приходим в магазин с этой целью, то, что там продается, покупать совсем не хочется. Ликвидация этого разрыва – одна из важнейших вещей, что стоят перед советской экономикой! Как и наша армия заслуживает всего самого лучшего, и мы это ей обеспечиваем, так и наши советские граждане тоже заслуживают всего самого лучшего!

Если кто и хотел спорить на эту тему, то не стал. Тут уже даже свои сразу засмеют. Все были в магазине, видели эти мышиного цвета пальто по выкройкам сорокалетней давности…

Задали мне после лекции непростой вопрос.

– Что, если что-то нам необходимое уже кем-то за рубежом изобретено, но охраняется, как гостайна, и купить нельзя. Есть ли смысл своё изобретать? Особенно, если это касается обороноспособности?

– Я так понимаю, что речь идёт о промышленном шпионаже? – уточнил я. – Когда речь идёт о жизни и смерти, то конечно, надо пользоваться любой возможностью, чтобы получить новую технологию. Но, по-хорошему, нужно самим развивать и такие технологии, которые есть у других, и такие, которых нет ни у кого. Наличие современных технологий – серьёзный аргумент в любых переговорах. И, что самое главное, самостоятельно разрабатывая те технологии, что уже есть у других, можно наткнуться на что-то новое, на что иначе не наткнешься. И наработать компетенции для очередного научного прорыва…

Интересно поговорили. Подняли и тему ядерного вооружения.