Следак 4 (СИ) - Живцов Николай - Страница 7

— Командир, до центра! Плачу два червонца!

— Не такси! — грубо ответил я, с силой захлопнув багажник, сел в машину и дал по газам.

— Ты чего это? Двадцать рублей на дороге не валяются, — предъявила мне рациональная старшая сестра.

— Нам с ним не по пути, — отрезал я.

— Даже странно как ты с таким подходом смог на машину накопить, — усомнилась Клара, с интересом рассматривая салон изнутри, когда мы выехали на проспект. — Кстати, сколько ты копил? — ударилась она в подсчеты. — Это ты что всю стипендию на нее откладывал? А на что жил? — в ее голосе появилась тревога.

— Да не переживай ты, — улыбнулся я ей. — Машина мне всего в две тысячи обошлась. Повезло.

— Даже две тысячи для тебя сумма слишком большая.

— У меня зарплата хорошая, еще премию недавно получил.

— Тогда ладно, — Клара приняла мои аргументы.

— Приехали, — объявил я, припарковавшись у подъезда.

Сестра вылезла из машины и начала осматриваться. От ее взгляда не ускользнуло ничего: дома, детская площадка, играющие на ней дети и их мамы с бабушками, которые, к слову, тоже проявили к нам интерес.

— И какой этаж? — спросила Клара.

— Самый козырный — третий.

Мы поднялись по лестнице, я открыл дверь и первой пропустил сестру. Она по-быстрому скинула с себя сапоги и в верхней одежде прошлась по квартире.

— Две комнаты! — удивленно резюмировала она. — Ты получил двухкомнатную квартиру⁈

— Пока я здесь только прописан, но процесс получения хаты в единопользование идет.

Клара непонимающе на меня уставилась.

— Все нормально, комнаты смежные, так что коммунальной квартира не будет, — уверил я ее, помогая снять пальто. — Ладно, приводи себя в порядок, а через час у нас ужин с будущими родственниками.

На важное событие Клара надела стильное трикотажное платье, умело наложила вечерний макияж и стала совсем похожей на мою мать.

— Альберт, ты чего так смотришь? — заметила она перемену на моем лице.

— Просто соскучился, — отговорился я и отвел взгляд.

— Отличный костюм! — похвалила она мой прикид и попыталась найти бирку. — Это ГДР?

— Это наше ателье.

— Альберт, ты очень изменился, — проговорила она, когда мы вновь оказались в салоне автомобиля. — Квартира, машина — откуда у тебя такая хватка?

— Гены отца? — дал я подсказку.

— Альберт, наш отец Анатолий Чапыра! — сразу как-то подобралась сестра, ее голос звенел, она словно чеканила каждое слово. — Не упоминай о Взидрице при посторонних! Ты ведь не говорил невесте, что ты сын военнопленного? — она пытливо заглянула мне в глаза.

— Не говорил. Но вряд ли это останется для всех тайной, в поселке же о нас знают.

— По документам мы дети Чапыры и точка! — твердо произнесла Клара, закрыв тему.

К дому Митрошиных мы добирались в молчании. Всю дорогу каждый думал о своем. Я о выезде за границу. Слова Клары зародили во мне сомнения — не помешает ли получить разрешение мое происхождение? Шафиров обещал, что проблем не будет, документы же готовит подразделение МВД. Но дело в том, что, обещая, он не знал о моем настоящем отце. Надеюсь, ОВИР эту информацию так и не получит.

Знакомство сестры с невестой и ее родителями получилось сердечным. Природная сдержанность Клары с лихвой компенсировалась эмоциональностью Светланы Григорьевны.

— Теперь понятно в кого ты такой сухарь, — не преминула шепнуть мне Алина, когда мы шли к накрытому столу.

А хозяйка расстаралась. Здесь были и деликатесы в виде тонко нарезанной сырокопченной колбасы, балыка и буженины, паштет из трески, аппетитный вид которому придавал зеленый лук, выращенный на кухонном подоконнике. Были здесь и салаты: всеми любимые «оливье» с «винегретом», а также домашние заготовки: маринованные грибы, которые собирал лично прокурор, соленые огурцы. Мы тоже внесли свой вклад, пополнив стол консервированными ярко-красными помидорами.

Сперва разговор шел о родственниках: Митрошины рассказывали о своих корнях, сестра кратко упомянула об умерших родителях. Митрошины не удовлетворились и зашли с другой стороны, начали выспрашивать о поселке, доме, где живет Кларина семья, о ее работе. Ее должность начальника отдела делопроизводства будущих родственников удовлетворила, как и должность бригадира ее мужа, то есть моего зятя. Сестра тоже осталась довольна тем, что будущая невестка оказалась не просто студенткой, но и дочерью прокурора.

В отличие от родителей Алине вообще было не важно, кто семья ее будущего мужа, ей больше хотелось побыть со мной наедине, и она то и дело показывала мне глазами на выход из гостиной. Я уже было уступил, но тут Светлана Григорьевна заметила наши переглядывания и прекратила это безобразие.

— Алина! — одернула она дочь. — Лучше расскажи будущей золовке о своей учебе.

— Борис Аркадьевич, можно вас, — повел я головой в сторону кухни.

Митрошин кивнул и, прихватив недопитую бутылку коньяка, первым вышел из комнаты.

— Чего там у тебя? — спросил будущий тесть, когда мы расселись на табуреты вокруг стола и он разлил коньяк по стопкам, в кухонном шкафу только они нашлись.

Рассказ о Прошкиной и ее ушлых соседях занял минут пять, свою идею о возбуждении уголовного дела по статье «истязания» я изложил за минуту, еще столько же прокурор смотрел на меня задумчивым взглядом.

— Какие к черту истязания? — наконец, разродился он. — Ты статью-то читал? Где в твоей истории систематическое нанесение побоев? Сам же сказал, что эту Прошкину никто пальцем не трогал.

— В статье указаны не только побои, но и иные действия, носящие характер истязания, а также есть ссылка на 108 и 109 статьи, в которых сказано о мучениях.

— Физических.

— Слово «физических» там нет. Если бы дело касалось только физических страданий, то 113 статья как отдельная была бы не нужна. Все телесные повреждения у нас охватывают статьи 108 и 109. Но законодатель зачем-то ввел самостоятельную статью «истязания». Ввел-то он ввел, но не разъяснил как ее применять. На лицо пробел законодательства, и нам с вами нужно его устранить

Митрошин подавился коньяком.

Постучав по его спине, я продолжил.

— Борис Аркадьевич, у нас есть шанс изменить правоприменительную практику!

— Альберт, вот почему тебе спокойно не служится? Зачем ты вечно лезешь во всякие дебри? То тебе залог подавай, но он хотя бы был предусмотрен кодексом. А вот твоих «психологических страданий» в кодексе нет!

— А надо, чтобы были. Мы же с вами практикующие юристы, мы должны развивать право, устранять пробелы.

— Альберт, повзрослей уже! И вообще 113 статья прокурорская! Ты здесь никаким боком.

— Меня можно включить в следственную группу, — тут же предложил я решение проблемы. — Хорошо, давайте начнем с малого, — пошел я на компромисс, раз уж прокурор принял мое предложение в штыки. — Возбудим дело по 131 статье — «оскорбление».

— Сто тридцать первая? — переспросил Митрошин. — Но по ней нет необходимости проводить предварительное следствие. Ты опять не у дел.

— Если прокурор признает необходимым проведение предварительного следствия, то я его проведу, — не согласился я, приведя положения статьи 126 УПК РСФСР.

— Да с чего вдруг я должен признать, что это необходимо⁈ — его лицо покраснело от гнева.

Похоже я все-таки вывел будущего тестя из себя. Но отступать я был не намерен.

— Потому что дело сложное, нужно проводить кучу следственных действий: допросы свидетелей, очные ставки, психиатрическую экспертизу потерпевшей. Кроме того, надо делать запросы, собирать характеристики, отдельные поручение всем службам давать. Нужно собрать по этим Горбуновым всю информацию, до которой только можно дотянуться. Может здесь имеет место уже сложившаяся преступная группа и серия однотипных преступлений.

— Что-то тебя опять куда-то не туда понесло, — удрученно помотал головой Митрошин. — Опять серию захотел? Тебе мало было проблем?

— Внеочередное звание — это поощрение, а не проблемы, — парировал я.