Адвокат вольного города (СИ) - Парсиев Дмитрий - Страница 17
- Предыдущая
- 17/58
- Следующая
— Суд. И в судебное дело мы с Вами положим, как козыри, один за одним, квитанции по оплате похорон, могилы, некролога. Козырной туз — завещание. Сходите в аптеку и возьмите справку, какие за последние три года покупали лекарства для Марии Васильевна. Возьмите справку у врача того, от чего он её лечил и кто это оплачивал.
— Зачем всё это? Они сказали, что всё это не имеет законной силы.
— Плевать нам на их слова. Не поддавайтесь на вражеское влияние. Они обвинят Вас в мошенничестве, а себя выставят любящими племянниками, которые денно и нощно мыли ноги бабуле.
— Но это же не правда? Они приходили изредка, чтобы попросить денег в долг и не отдать. Она их в квартиру даже не пускала!
— В суде не важно, что правда, а что нет. Суд пространство доказательств, а не абстрактной правды. Квитанции — это факт. Выписка из истории болезни — факт. Справка врача о том, что все эти годы за лечение платили Вы — факт. Квитанции от ритуального агентства, кладбища, газеты. Упрямые несгибаемые факты, против слов двух уголовников. Так и победим. Берегите силы, коньяка много не пейте.
— А что делать с их угрозой разбить мне голову, как тыкву?
— Если останется время, идите в полицию, подайте заявление. Но знайте, полиция через пару недель разведёт руками. Сказанное один на один, Ваши слова против их слов. Заявление результатов не даст.
— И им ничего не будет?
— Не всё сразу, Наталья Романовна, не всё сразу. Просто делайте, как я сказал.
Выпроводив клиентку, я вытер пот со лба рукой со своим утренним гонораром. Бляха, кажется, я вспомнил, почему в прошлой жизни бухал, как конь. Вообще, клиенты всегда из кожи вон лезут чтобы адвокат чувствовал их боль. Когда клиентов несколько — концентрация вполне может свести с ума. Буквально. Так адвокаты и становятся циниками или алкоголиками — защитная реакция.
Пойду я к цирюльнику, побреюсь. Буду молчать и слушать байки про то, что Кротовский хочет купить танк и ночью ограбить при его помощи английский банк в центре. Пусть бреют меня и вешают лапшу на уши, пока я не выдохну весь негатив сегодняшнего утра.
Где там моя табличка, выполненная рукой Ионы — «адвокат ушёл в суд, будет позже»?
Когда я вышел от цирюльника, то был тщательно выбрит, по-весеннему свеж, издалека вонял местным убойным одеколоном и жутко голоден, как волк.
Впереди у меня рынок. Не знаю, является он центральным в городе или единственным… В кармане вымытые в раковине «брюлики», в смысле — макры. Любопытно, сколько они стоят?
Зайдя на рынок, я сделал независимое лицо и смотрел вдаль, чтобы не быть утянутым цепкой рукой какой-нибудь торговки, которая постарается продать мне оренбургский пуховый платок, причем её будет мало волновать отсутствие у меня родственников, бабушек или мам, которым этот платок нужен. Торговцы на рынке они такие.
Кого тут только нет и чего только не продают. Цыгане предлагали золото, наверняка почти настоящее — афганское. Азербайджанцы (вообще-то местные не особо различают кавказцев по национальностям, а зря) и турки продавали остро пахнущие специи. Какой-то грек торговал сахаром и итальянскими макаронами. Кстати, надо бы купить, вот только готовить пока негде.
Пройдя глубже, а нашёл и торговцев макрами. Их покупали и продавали, причём, что логично, одни и те же люди. На рынке много лавок, куда можно зайти, но меня сейчас нервировало любое замкнутое пространство и излишнее внимание. Так, в толпе и ведомый её течением, прошёлся, глядя на самых разных по толщине морды и визуальному благосостоянию закупщиков.
Глава 8
Кажется, вот тот худой серьёзный парнишка имеет сравнительно честный вид. А может, мне он симпатичен потому, что я и сам дрищ малолетний и меня в этом мире пока что серьёзно не воспринимают? Да и одет приличнее остальных дядек, больше похожих на забулдыг.
Протолкнулся мимо мужика, который пёр две корзины с соленой рыбой.
— Эй, любезный, как зовут?
— Зачем Вам? — нахмурился парень и сжал губы. Он почему-то смотрел поверх моей головы пару секунд. — Ну, допустим, Сергей. Вы что-то хотели?
— Сергей, хочу спросить… Не продать, а именно спросить, за сколько бы Вы взяли мои макры? Допустим, эти два?
Показал ему большие красные макры со стадных монстров Изнанки.
— Крупные, но лишь первый слой, много за них получить и не надейтесь.
— Честно говоря, просто твари были большого размера, я так понял, это иногда сказывается.
— Да, сказывается, если животное происхождение. Но всё же ценность в глубине Изнанки, а не размере монстра. По пятнадцать, если бы Вы продавали. Ещё какие-то?
— Да, вот такие, помельче?
— Восемь. Вот этот… у него выбита боковая стенка, но огранка поможет. Пять с половиной рублей максимум. Будете продавать?
— Нет, как и говорил, просто спросить.
— Не думайте, что ещё где-то дороже найдёте, — снисходительно ухмыльнулся он.
— Ни в коей мере. Придержу. Спасибо, что уделили время. Меня Аркадий зовут.
— Будем знакомы, Аркадий. Надумаете продавать, приходите. Но большей цены вряд ли кто-то Вам даст.
— Хорошо. А Вы, если понадобится, приходите на юридическую консультацию. У меня кабинет в центре, на Каспийском.
Он снова ухмыльнулся, потому что это выглядело как попытка продать что-то продавцу, но вежливо кивнул. Какой-то мужик толкнул меня, Сергей придержал меня от падения.
— Берегитесь карманников, Аркадий.
Брёл по улице, потирая ушибленный бок. Макры стоят каких-то денег, вполне осязаемых. Но не сказать, чтобы неделя охоты позволяла купить дом в пригороде. Как сказала Ангелина — приработок. Правда, это необработанные макры, но так же, как я не умею обрабатывать алмазы в своем прошлом мире, я не умею обрабатывать и макры, так что надо отталкиваться от примерно такой стоимости. Даже если этот Сергей занизил цену в четыре раза, чтобы получить свой экономический интерес: два камня не пятнадцать рублей, а шестьдесят — ничего принципиально это не меняет.
Вздохнул. Мои пятьдесят тысяч так не заработать. Добравшись до места скопления извозчиков у парка, в этот раз увидел Игоря, помахал ему рукой.
…
— Скажи, а у китайцев есть свои спецы по артефактам? — спросил его, когда мы чуть удалились от чужих ушей.
Извозчик проследил мой взгляд в сторону его коллег, которые недовольно перешёптывались. Судя по обрывкам фраз речь шла о том, что молодой адвокат спутался с вонючим китаёзой, а от русских водителей отмахивается.
— Недовольны они мой? Уже кости перемывают? — нахмурился я.
— А то как же, — усмехнулся Игорь.
— Пусти, пожалуйста, по большому секрету, слух, что я езжу в китайский массажный салон и уединяюсь там с молоденькой китаяночкой с татуировкой на всю спину.
— Аркадия, ты в своём уме? Это же… как его… тебя дискредитирует!
— Да и пускай. Пусть люди верят во всякую херь. Во-первых, это хороший отвлекающий манёвр. Во-вторых, людям проще иметь дело с тем, кто, как и они, грешен и имеет свои недостатки. А в случае чего они не смогут этот факт использовать против меня, потому что он пустышка. Так что насчёт экспертов по артефактам из макров?
— Ну, допустим, может и есть, а что?
— Если к такому эксперту придут из полиции, спросят, что он им скажет?
— Аркадий, странные ты вопросы задаёшь с утра пораньше…
Я сдержанно улыбнулся, наконец-то мне удалось пробиться на дистанцию «ты» с ушлым китайским товарищем, а он продолжил.
— Наши чуть что, по-русски не понимают, ничего не помнят, ничего не знают. Твоя моя не понимать. И улыбочку такую… Среди полицейских, как ты мог заметить, нет ни одного китайца, чтоб спросить на родном языке. Не могу тебе всё рассказать, но у нас есть свои… скажем так… авторитетные люди, которые следят за порядком. И они не любят, когда китайцы болтают лишнего с представителями власти.
— Ну, скажем, от триад мне особо скрывать нечего.
- Предыдущая
- 17/58
- Следующая