Ничего, кроме любви (СИ) - Хабарова Леока - Страница 28

Он поднялся и подошёл к ней. Горских двигался с грацией пантеры, которая долго и терпеливо выслеживала жертву.

«А роль трепетной лани, по всей видимости, выпала мне», — мрачно подумала Кристина и внутренне сжалась. Скорее всего, весь этот цирк завершится побоями, после которых Чёрный от души попользуется её телом.

Всё, как всегда. Ничего нового…

Но почему он припёрся сюда, к ней в квартиру? Да ещё в такую рань?

Что-то здесь не так. Очень не так.

Мысли вернулись к Серому, и сердце сжалось до размеров арахиса: мужской пиджак на плечах говорил красноречивее любых слов…

О, Господи!

Лишь бы Сергей успел уехать как можно дальше! Только б не решил рвануть обратно с полдороги, а то ведь запросто может такое отчебучить!

Лишь бы не попал в лапы к чёртову психопату! Только не он!

«Уж лучше я, — обречённо размышляла Крис. — Пусть Горских меня наказывает. Насилует, избивает… Мне не привыкать. А вот издевательств над Серым я не переживу. Ни за что не переживу…».

— Что скажешь? Твой новый друг еб#тся лучше меня? — Большим пальцем Чёрный провёл по её нижней губе. — Сосала ему?

Крис закрыла глаза, ожидая пощёчину. Но её не последовало.

— Ну что ты, что ты, моя девочка… — Вместо оплеухи Кристине достались объятия. Крепкие, полные искренней теплоты и неподдельной нежности. Из Макса бы вышел великолепный актёр. — Думаешь, я не понимаю, зачем ты это сделала?

«Ох, вряд ли», — подумала Крис, однако сочла нужным промолчать.

Он чуть отстранился и поднял её лицо за подбородок.

— Я был подонком, — сказал Горских, заправляя ей за ухо выбившийся из причёски локон. — Обидел тебя. обидел ту единственную, которую люблю всем сердцем. Своими руками толкнул в объятия к другому, дурак!

Чёрный закатил глаза, весьма убедительно изображая сердечные муки.

— О, небеса! Какой же я дурак!

Кристине отчего-то пришло в голову, что Макс примется читать монолог Чацкого или Онегина. Горских явно переигрывал, однако останавливаться, похоже, не собирался.

Резко, да так, что Крис вздрогнула, он припал на одно колено. Схватил её ладонь и принялся целовать пальцы.

— Я схожу по тебе с ума, Кристина, — горячо шептал он. — Но ты никогда не была моей по-настоящему. Всегда холодная, чужая, отстранённая. Чего тебе нужно, Крис? Что мне сделать, чтобы ты смогла полюбить меня?

Кристина не знала, откуда взялась смелость. она прекрасно понимала, что весь этот спектакль кончится так же внезапно, как и начался. И завершится, непременно, какой-нибудь отвратительной гадостью. Но…

А вдруг?

Мало ли, какая блажь пришла в голову этому обдолбанному подонку сегодня?

— Освободи меня, — прошептала она едва слышно. — Освободи меня и верни мне брата.

Она

Макс смотрел снизу-вверх, и Крис видела, как сильно расширены его зрачки.

Кокаин…

— Как просто… — улыбнулся он. — Я уж думал, ты попросишь единорога, звезду с неба или, на крайняк, виллу в Майами. А ты…

Он вскочил. Поправил брюки. Романтический флёр слетел, как пыльца с лепестков.

Наигрался в любовь? Или…

— Федя, — скомандовал Горских, — соединяй.

Здоровяк-Фёдор вытащил телефон и принялся тыкать кнопки толстыми пальцами.

Кристину невольно передёрнуло.

Эти пальцы-сардельки касались её. Грубо мяли грудь. До боли сжимали ягодицы…

Вован удерживал её за волосы, а Фёдор за бёдра…

Было больно. Стыдно и страшно.

— Дозвон, шеф, — буркнул телохранитель, протягивая трубу. После той роковой ночи и сам Фёдор, и его напарник — Вован — старательно избегали Кристининого взгляда.

Знамо дело!

Хотеть её они могли исключительно по приказу хозяина.

Она — игрушка Чёрного Макса. А уважать границы Горских учил сразу и основательно.

— Хе-ел-лоу, — мерзко прогундел Макс, изображая, по-видимому, американский акцент, и тут же всучил мобильник Кристине. — Это тебя.

Дрожащей рукой она поднесла телефон к уху.

— Д-да?

— Крис! — голос Стаса срывался. Брат захлёбывался рыданиями. — Ты жива? Ты жива, Крис? ответь мне! ответь, сестрёнка!

Кристина хотела ответить, но в горле встал ком. Она прижала ладонь к шее, чувствуя, что задыхается, и хрипло выдавила:

— С-стас?

— Ты в порядке? — орал брат с другого края Земли. — В порядке?

— Д-да… — Слёзы хлынули из глаз. Они струились по щекам и замирали на губах солёными каплями. — Д-да… Ты жив… Это правда ты?

Кристина не видела больше своих мучителей. Не видела ухмылки Макса, не замечала истуканов-телохранителей. Мир сузился до мобильника, зажатого в руке и далёкого, но такого родного голоса.

— Ты жив, — повторяла она, как заведённая. — Жив… Жив!

— Скажи ему, — кричал брат. — Я всё сделал. Всё сделал, как он приказывал. Он обещал отпустить тебя. Слышишь? Обещал отпустить ко мне, если я…

— Ну хватит! — Горских вырвал телефон из её ладони и дал отбой. — Ты хоть представляешь, как дорого звонить в Штаты?

— Он жив… — шептала Крис. Её била крупная дрожь. — Жив…

— Я угодил тебе, любимая? — Макс встал сзади. Приобнял. Прильнул губами к шее. — Ты довольна?

Он куснул её за мочку, накрыл ладонью грудь и сжал сосок сквозь ткань серо-стального платья.

Кристина закрыла глаза. Собрать мысли в кучу никак не удавалось. Единственное, что она понимала ясно — Стас жив. Брат жив, и она скоро его увидит.

Ведь Макс обещал…

«Он мастер обещаний, наш шеф…», — вспомнились слова Антоши, и на душе стало совсем мерзко.

— Пшли вон! — рявкнул Горских, и телохранители покорно потопали прочь. Плотно закрыли за собой дверь, и Крис осталась один на один со своей болью…

Макс расстегнул молнию на платье, и через секунду Кристина предстала перед ним обнажённая.

— Сегодня я буду иметь тебя медленно и нежно. — Его рука оказалась у неё между ног. — Что ты на это скажешь, а?

Крис промолчала. Закусила губу и сжала кулаки.

— Я обкончаю все-все твои дырочки, и к приходу того, другого, ты будешь пропитана моей спермой, словно ромовая баба ромом… — Горских опустился перед ней на колени. — …и больше никого не захочешь…

Он коснулся языком клитора. от жаркого дыхания Кристину прошиб озноб.

Макс со знанием дела лизал её, добиваясь нужного эффекта, а Крис… Терпела.

Разве это так сложно? Бить её Макс явно не собирался — только трахнуть. Поэтому проще всего покрепче закрыть глаза, расслабиться, представить Серого и попытаться получить удовольствие…

Просто, как куличик из песка. Только вот…

— Нет! — голос сорвался. она отстранилась. Попятилась. — Не надо! Пожалуйста.

— Что не так? — Горских удивлённо изогнул бровь. — Ты уже вся течёшь, детка. К чему истерика?

— Я… — Крис собрала в кулак всю силу воли и выпалила, глотая слёзы: — Я не могу. Не могу!

— Ах, вон оно что… — протянул Макс. Поднялся рывком, вытащил из кармана салфетку и вытер губы. — Ну не будем, раз не можешь. Тогда сразу перейдём к делам, согласна?

Кристина кивнула. она слегка обалдевала от происходящего. Подозрения заполняли душу раковыми метастазами.

Что-то здесь не так…

— Эй, упыри! — крикнул Чёрный. — Тащите материал!

Крис подняла с пола платье — успеть бы прикрыть наготу, но… не тут-то было: Горских выхватил наряд из рук.

— А-а-а! — погрозил он пальцем. — одеваться тебе никто не разрешал, маленькая шалунья.

Он смачно шлёпнул её по заду.

— И не вздумай закрываться руками! У тебя такая красивая грудь, просто загляденье. Порадуй мальчиков — пусть им будет, на что передёрнуть перед сном.

Кристина заскрипела зубами.

Телохранители примчались на зов хозяина, как верные псы. Их взгляды липли к ней, точно жвачка к подошве, и Кристина поёжилась.

Фёдор подошёл ближе.

В какой-то момент Крис показалось, будто он снова схватит её, нагнёт, придушит и примется пыхтеть, вдалбливаясь в покорное тело… однако, здоровяк попросту вручил ей папку.