Излечи мою любовь - Корк Ольга - Страница 2

– Дань, сам включи. Мне собираться нужно. Я улетаю в Эмираты.

В тот момент я как замер у стены комнаты, так до сих пор не могу от нее отлипнуть.

– В смысле – улетаешь? – спросил, уже чувствуя, что надвигается беда.

– Ой, Дань, не души. Ты же понимаешь все. Не мог не заметить.

Она картинно всплеснула руками и возмущенно посмотрела на меня.

– Я влюбилась, прям вот сильно, знаешь. По-настоящему. Не хочу тебе врать.

Вот так. Я душный. А она влюбилась…

***

Еще два часа я наблюдал, как Лиза собирается. Какие-то вещи сразу пихала в огромные пакеты. Говорила, что их заберет сразу после возвращения. Что-то выкидывала в мусор. Упаковала в кофры свои пальто и шубку. Серьезный подход к делу. Да-да. Лиза вообще была такой. Резкой и решительной. Правда из этой квартиры она еще ни разу не уходила. Не так уж и давно мы ее купили. Сразу после последнего примирения. Два года счастья. Вот наш срок. Не захотели оставаться там, где слишком многое напоминало о темных временах. Но даже со съемных квартир Лиза уходила всегда глобально. Собирала вещи. Перевозила в камеры хранения, потому что не хотела оставлять что-то за спиной. Жечь мосты – так капитально. Не правда ли?

Вот и сейчас сжигала. Напалмом нашу жизнь. Кислотой разъедала мои чувства. Оставляя за собой погром, кучу разбросанных вещей и тонкий шлейф дорогих духов. Черника. Мое белокурое счастье пахло черникой. И ее любимый аромат за двадцатку – единственное, что осталось после щелчка замка. Хорошая у нас дверь. Качественная. Захочешь не хлопнешь.

Повернув голову в сторону коридора, на мгновение зажмурился, а уже в следующее мгновение отпустил себя. Прекратил сдерживаться. Сорвался.

Первой полетела в стену ваза. Какая-то там тонкая работа витражных дел мастера, купленная Лизой в Италии. Звон стоял такой – уши заложило. Но легче не стало.

Не помогли и разбитые об стену кулаки. И молчаливые слезы на ресницах, которые непрошенными гостями оставляли след на щеках.

Как не помогло и смытое в унитаз кольцо. Красивое. С сапфиром в цвет глаз любимой. Пришлось объехать более десяти ювелирок, пока не нашел его. Идеальное в своей лаконичной, нежной красоте.

Треть зарплаты в унитаз. Замечательное окончание хорошего дня. Пот-ря-са-ю-ще-е!

А завтра суббота. На улице середина сентября. Хотел предложить съездить погулять в лес. Она, Лиза, ведь любила прогулки на природе. А может, я и ошибаюсь. Может, я опять обманываю себя. Может быть, вся моя счастливая жизнь – это сплошной обман?

Сколько можно быть тряпкой? Сколько можно прощать предательницу, готовую ради звонкой монеты и новых эмоций, вильнув хвостом, бросить все то, что мы с ней добились? Сколько?

Но, сидя на полу кухни, сжимая в руках горлышко какой-то бутылки, я вынужден был признать – столько, сколько понадобится.

Плохо. С Елизаветой мне было очень плохо временами. Сложно, практически невозможно.

Вот только без нее мне было невыносимо. Совсем. Без нее я терял стержень. Цель. То, ради чего стоило быть сильным. Живым. Счастливым.

Случайно встретившийся ангелочек с характером чертенка один раз и навсегда похитила мое сердце. Пробралась в душу и не оставила мне меня. Ни частички.

Я знал. Понимал, что так любить неправильно. Нельзя. Нельзя растворяться в другом человеке, теряя себя. Вот только по-другому у меня не выходило.

Больная любовь. Бракованная. И я такой же. Смайлин Данила Валентинович. На всю голову дурак влюбленный.

Но меня не учили любить по-другому. Мне забыли рассказать, что любить в первую очередь нужно себя, тогда и другие будут. Я даже к психологу ходил. Давно. Один раз. Нашел самого лучшего, вроде бы. Серьезный мужик с седыми висками. Куча дипломов, курсов повышения квалификаций. Статьи пишет для профильного издательства. Состоит в каком-то там обществе психологов России. Профессионал одним словом.

Я долго ему рассказывал про наши с Лизой отношения. Про ее очередную измену. Про то, что чувствую. Душу наизнанку вывернул. А этот профи сказал, что я дурак.

Нет. Он долго и подробно объяснил, в чем мои ошибки. Я слушал и кивал. Но суть всего сказанного сводилась к одному – я дурак. И пока не найду, как избавиться от болезненной зависимости от Лизы, не смогу идти дальше. Не буду счастливым.

Он обещал проработать со мной все ключевые моменты. Найти причины. Помочь разобраться в себе. Излечиться.

Будто я не влюбленный мужчина, а наркоман какой-то.

От его услуг я тогда отказался.

Зачем он мне? Что он сказал такого, чего бы я сам не понимал? Психологи нужны тем, кто не может справиться с собой. Кто не хочет понимать очевидных вещей. Тем, кто хочет услышать подтверждение своим мыслям. Убедиться, что все делает правильно. Или неправильно. Я этого не хотел. Мне не нужно было. Америку он мне не открыл, а тратить деньги только ради того, чтобы поговорить с кем-то о внутренних переживаниях? Ну… Языком молоть не мешки ворочить, конечно. Я и сам это хорошо умел.

И сегодня… Сорвался, да. Но при этом не орал. Знал, что у соседей малышка годовалая. Зачем ребенка своими воплями пугать? Разбил пару вещиц? Да и черт с ними. Стену побил, выкинул кольцо, и хватит. Соседи не виноваты, что у меня дыра в груди. Что в один миг теплый сентябрь превратился в длинную унылую осень моей жизни.

Справлялся раньше и сейчас справлюсь. Не впервой. А там… Видно будет. Вдруг, что-то да и изменится в моей жизни.

Убрал в шкаф так и не открытую бутылку, поднялся на ноги и поплелся в ванную. Обработать кулаки. Написать Михаилу Ивановичу – пусть загрузит работой по самое горло.

Не кружит моя любовь? Да и черт с ней. Уйду с головой в работу. Может, и правда получится вырвать себе должность. Иваныч – шикарный начальник. Мудрый. Опытный. Только засиделся на своем месте. Ему двигаться пора. Поговаривают, что гендир ему теплое местечко в питерском филиале приготовил. Осталось только преемника назначить. А для того нам необходимо закончить несколько проектов. Вот и займусь. У Стаса семья. Дети. И нет возможности ночевать на работе. А у меня есть. Так что, может, и получится заслужить повышение.

Перекисью на содранную кожу. Убрать осколки с пола. Собрать разбросанные вещи и упасть на кровать.

Время одиннадцать. Вряд ли Иваныч спит. Но в крайнем случае прочитает завтра. Мужик умный. Все поймет.

Телефон в руки, и пальцами по буквам.

«Михаил Иванович, доброго дня. Помощь нужна. Срочно. Перекиньте на меня проект Осипова. Всю аналитику готов взять на себя. Свести таблицы и сделать расчеты.»

Ответ, как ни странно, не заставил себя ждать: «Смайлик, подохнуть в офисе решил? Один не вытянешь!»

– Вытяну, – усмехаюсь в тишине комнаты, – жить могу на работе. Там диваны удобные. Так что вытяну.

Примерно то же самое пишу начальнику. В ответ – десять минут тишины, хотя я вижу, что сообщение прочитано. Телефон пиликает.

«Понял тебя. Утром соображу соответствующий приказ. Не переживай.»

«Увидимся завтра в офисе. Спасибо.»

В том, что Иваныч по выходным постоянно тусит на работе – ничего удивительного. Вдовец. Дома, говорит, не может находиться. Три года как жену похоронил, а в себя только-только приходить стал. Хотя от привычки работать, как вол, не избавился. Хоть на два-три часа, но обязательно в выходные появляется на работе.

«Прибил бы», – прилетает новая смс от начальства. И я немало удивлен. Спрашиваю: «кого?», на что получаю еще более странный ответ: «Вертихвостку твою».

Да, Михаил Иванович мужик умный. Все сразу понял.

Погрузился в мысли и разгадал, с чего он сделал такой вывод. В прошлый раз я тоже почти поселился на работе. Два месяца жил на кофе и энергетиках. Похудел на пятнадцать кило. Шатать аж стало. Потом ничего, немного отпустило. Вот как словесных лещей от Иваныча выхватил, так и задумался о здоровье. Есть нормально начал. В зал опять ходить стал. Мотоцикл купил зачем-то. Адреналина видимо не хватало. Зато на треке, по уши в грязи, все мысли пропадали. Только я и железо между ног. Жижа под колесами и главное – удержаться, не вылететь. Так у меня появилось новое хобби в двадцать восемь. Почти в двадцать девять. Любимое. В меру опасное. На трассе я не гонял. Между машин спокойнее себя чувствовал на четырех колесах. А вот трек, это да. Это кайф.